Татьяна Устименко - Все или ничего

— Рид так и не появлялся? — спросил князь.

— Нет, — печально покачала головой Злата. — Ни Рид, ни Анна, ни Хьюго. Очень надеюсь, что в течение ближайшего часа хотя бы Виктор объявится.

Князь неопределенно пошевелил пальцами, не рискуя строить оптимистичные предположения. Его сердце грызла тревога.

— Как он? — Женщина сердобольно кивнула в сторону пребывавшего без сознания Профессора, уложенного на кровать и подсоединенного к капельнице с физраствором.

— Могло быть и лучше, — констатировал маг. — Но с другой стороны, могло быть и гораздо хуже.

— Ты можешь сказать, когда он придет в себя?

— Возможно, через пару часов, а может быть, и дней… Я не знаю, насколько силен его организм. Исцеляя, я заставляю тело регенерировать в несколько сотен раз быстрее. После такой встряски человеку необходимо восстановить подрастраченный энергетический ресурс. Лучше всего это делать во сне, но каждому для этого требуется разное количество времени. Мне бы понадобилось часов пять, Анне — семь, Виктор восстановился бы за два. Сколько нужно Профессору, я не знаю. К тому же он все-таки значительно старше всех нас, за исключением Рида.

— Но это еще не повод записывать меня в покойники, — вдруг слабо донеслось с койки.

— Как вы, Вилдар? — не замедлил спросить князь, перемещая кресло к нему.

— Cogito ergo sum.[17] — На лице Криэ мелькнуло бледное подобие улыбки. — Похоже, мне выпала уникальная возможность испытать на себе ваше умение, князь. Насколько я был мертв?

— Ну это смотря с кем сравнивать, — польщенно усмехнулся Эрик. — По сравнению с обычным состоянием того же Виктора после подобных передряг, когда пациент скорее мертв, чем жив, вы держались очень даже ничего… Но бога ради, что с вами случилось? Мы нашли вас на церковном крыльце — израненного, без сознания.

Пшертневская, безуспешно пытающаяся дозвониться до куда-то запропастившегося архонта, гневно отшвырнула трубку.

— Не отвечает! — плачущим голосом пожаловалась она. — Ни домашний, ни мобильный! Такое ощущение, что наш архонт сквозь землю провалился!

— Рида арестовала инквизиция, — огорошил ее Профессор.

На лице Эрика тут же нарисовалось такое неподдельное изумление, что Криэ не стал испытывать терпение друзей и пересказал свой вчерашний телефонный разговор с Ридом.

— Он успел выяснить, кто такой Криштоф де Крайто? — напряглась Пшертневская.

— Да, — едва заметно кивнул Профессор. — Возможно, сейчас вы будете смеяться — им оказался наш добрый знакомец Христобаль Саграда.

— Что?! — Эрик и Злата не поверили своим ушам.

— Да-да… Злата, сегодня состоится очередное заседание синода, и вы должны обнародовать результаты моего расследования. — Криэ взволнованно облизнул пересохшие губы. — Все документы находятся здесь, в отделе.

— Да конечно же я это сделаю! — Пшертневская прошлась по комнате. — А еще нужно как-то вытащить Рида.

Тут дверь без стука распахнулась, и на пороге возникли несколько полицейских и гвардейцев инквизиции…

— Что происходит? — резко спросила госпожа кардинал.

— Вилдар Криэ, также известный как Профессор, — объявил один из полицейских, — вы арестованы по обвинению в убийстве капрала внутренней инквизиционной гвардии Андраша Мрочека и капитана Эстебана Ханеры.

Криэ тихонько застонал от возмущения.

— Вы что, с ума сошли?! — вознегодовал Эрик. — Вы что, не видите — он ранен, его нельзя никуда забирать! Я как целитель вам этого не позволю!

— Князь Высокого дома Эрик ди Таэ, вы подозреваетесь в соучастии в убийстве капрала Мрочека, а посему тоже подлежите задержанию! — холодно отчеканил все тот же служитель закона.

Такого поворота Эрик не ожидал, но, как оказалось, это были еще не все приготовленные для них сюрпризы. Вперед выступил представитель инквизиции:

— Госпожа кардинал Злата Пшертневская, вы подозреваетесь в преступлениях против Единой всеблагой матери-церкви и посему до окончания заседания синода будете находиться под стражей в своем кабинете. По завершении заседания и вынесении приговора вас либо препроводят в инквизицию, либо поместят под домашний арест. Вся документация вашего отдела будет опечатана.

Бледная словно мел Пшертневская молча следила за тем, как Профессора перекладывают на транспортировочные носилки, а на Эрика надевают шанторевые браслеты.

— Мы опоздали… — едва слышно шептала она. — Боже мой, мы все-таки опоздали…

Княжна проснулась от ощущения того, что на нее кто-то смотрит. Она уловила на своем лице легкое дыхание Хьюго и мысленно задалась вопросом: «А можно ли смотреть, имея на глазах плотную повязку?»

— Хьюго, если вы сейчас начнете извиняться и нести прочую чушь, клянусь, я вас убью!.. — не открывая глаз, выпалила чародейка.

— Эм-м… — Де Крайто замялся. Он понятия не имел, о чем в таких ситуациях следует говорить и следует ли вообще что-то говорить… Да и извиняться вроде бы не за что. — Анна, вы демон… — растерянно пробормотал он, откидываясь на подушку.

— А вот это спорный вопрос… И вообще, кто-то же должен был разрядить ситуацию.

— И вновь вы смеетесь надо мной! — В голосе Хьюго звучала горечь.

— А что, плакать прикажете? — Княжну этот несуразный разговор уже откровенно начинал забавлять. — Знаете, после вашего вчерашнего признания в наших отношениях наступила крайняя точка, после которой либо «да», либо «нет». И кто осудит меня за то, что я выбрала «да»?

— Анна, господи, вы сводите меня с ума… да что там, уже свели! — в отчаянии простонал Хьюго, зарываясь лицом в подушку.

— Дозволено ли мне сказать, что вы сделали то же самое со мной? — в тон ему откликнулась чародейка.

Повисло секундное молчание.

— И что теперь?

— Давайте не станем торопить события. Для начала нужно вернуть вам зрение. — Княжна села на постели. — Вы сами оденетесь или вам помочь?

— Полагаю, мне понадобится помощь с пуговицами. Мы с вами теперь слишком крепко связаны, чтобы немотивированно отказываться от помощи, — улыбнулся де Крайто.

Через полчаса к ним в комнату зашли травник и лэрд Скрипто. Иль выглядел как-то помято и явно не выспался.

— Иль, что с тобой? Ты какой-то замученный, — участливо сказала княжна.

— Не выспался, — буркнул травник. — Какие-то сволочи в одной из соседних комнат вчера устроили сексуальную революцию и даже не подумали экранироваться! Я думал, у меня череп эмоциональной бурей снесет… Радуйтесь, кстати, я договорился с Лираном. Только идти нужно немедленно, а то, боюсь, позже мы не выберемся отсюда живыми.