Людмила Астахова - Злое счастье

— А?

Мэйтианн с удивлением увидел свежие капельки на полу. Осторожно и недоверчиво провел пальцем по ресницам, попробовал их на вкус. Потом присел на корточки коснулся мокрых пятнышек.

— Что это? — прошептал он, не смея поверить увиденному.

— Слезы…

Князь опустился на колени, уселся задом на собственные пятки, и закрыл лицо ладонями.

«Боги! Ито Всеблагая! Хелит любимая! Я снова стал живым человеком! Я вернулся!», — думал он, медленно и мучительно воскресая из мертвых.

Всю ночь они шли через лес без остановки. Дэй'ном-альбинос вел троицу беглецов какими-то тайными звериными тропами, старательно упреждая возможную погоню. Пришлось довольно долго бежать по берегу незамерзающего ручейка. Ноги промокли, и к рассвету Хелит вообще не чувствовала ступней.

— Снимайте сапоги! — решительно приказал альбинос, едва они остановились в густом и темном ельнике.

Но у Хелит не было сил и пальцем пошевелить. Тогда дэй'ном сам содрал с её ног обувь и стал тщательно растирать ступни и пятки, пока кожа не стала красной.

Ранх последовал его примеру, занявшись своими ногами.

— Я не могу, — простонал Аллфин голосом умирающего лебедя.

— Сейчас! Я тебе помогу, лорд, — отозвался Итки и метнулся к измученному княжичу.

Но едва вызволитель прикоснулся к мальчишке, тот со всего маху пнул дэй'о в грудь.

— Не подходи, мразь!

Итки ничуть не удивился, встал, отряхнулся и, как ни в чем ни бывало, вернулся к Хелит. Все своим видом говоря: «Ну, не хочешь, как хочешь. Чего сразу пинаться?»

— Если ты думаешь, что я буду тебе ноги греть, то ты сильно ошибаешься, — сказала девушка. — И Ранх не будет. Так что, либо сам, либо мучайся с обмороженными ногами.

Не смотря на жестокий марафон по зимнему лесу, она до сих пор не могла поверить в неожиданное спасение. Будто это Великие Духи ниспослали в помощь беловолосого и красноглазого дэй'ном, похожего на инопланетянина. Это странное хрупкое существо сразу понравилось Хелит своей беззащитностью и какой-то изысканно-трогательной уродливостью. Его призрачные крылья, которые ей все время мерещились, чем-то напоминали стрекозиные. Жаль только, что они были покручены и изломаны. Прозрачные кривые культяпки вместо роскошных ажурных крылышек, треугольное костлявое личико, алые глазищи, тонкие пальцы с распухшими суставами — искалеченный принц, изгнанный из цветочной страны дюймовочкиных эльфов за ужасное преступление.

«Какие бывают преступления в Цветочной Стране Вечного Счастья? Или как там было у Андерсена? Может быть, изменил Дюймовочке с какой-нибудь легкомысленной эльфочкой?» — подумалось Хелит ни с того ни с сего. Уж больно внезапно и стремительно случился побег из лагеря Волчары. Не успела как следует отчаяться, и вдруг из ниоткуда появляется это инфернальное создание, предъявляет охотничий нож Мэя и двумя словами убеждает пленницу следовать за собой. А униэн сразу же верит словам дэй'ном и не сомневается в его благородстве. Не иначе боги потихоньку начали сходить с ума, наблюдая за перипетиями жизни Хелит.

— Аллфин, нельзя быть таким, — по возможности мягко сказала она. — Он ведь не виноват.

— Плевать мне! Это же дэй'о! — возмутился княжич. — Урод и выродок.

— Тебе больше по душе такой красавец, как Волчара?

— Мне по душе униэн, а не всякие белобрысые твари, — зло прошипел Аллфин. — Небось, клинок дядькин украл.

— Это — подарок, — сказал Итки и прижал к груди нож.

— Как же! Подарок! Ты еще скажи…

— Заткнись! — гаркнула Хелит. — Закрой рот немедленно! Иначе получишь по зубам!

Княжич испуганно уставился на девушку. Он успел узнать, что она всегда держит слово. Сказала «по зубам», значит, будет именно по зубам. Причем в полную силу. Дядюшка выбрал в суженые суровую женщину.

Ранх откровенно побаивался красноглазого дэй'ном и сторонился, подозревая в нем проклятого. А проклятье, согласно ангайским поверьям, штука заразная.

Но Итки не смущали ни ненависть юного рыжего униэн, ни страх ангая, он привык к такому обращению еще в Чардэйке. Лишь бы девушка по имени Хелит не отвратила своего ясного взора.

— Ты отведешь нас в Алатт? — спросила она.

— Конечно.

— А это далеко?

— Нет, всего лишь несколько дней пути, — заверил её дэй'о. — Вы уже согрелись? Отдохнули?

И был чрезвычайно удивлен, узнав, что беглецы ни капельки не отдохнули. Наоборот, они совершенно не способны встать на ноги.

— Надо бы идти дальше, — растеряно пробормотал он, оглядываясь вокруг. — Волк уже отправил по следам погоню. Надо бежать.

Он был прав. Пошел снег — лучший друг преследуемых.

— Я никуда не пойду! — воскликнул Аллфин.

— Пойдешь, еще как пойдешь.

Сказать по правде, отрыв задницы от пенька дался Хелит с величайшим трудом, но лучший пример, как известно, личный. Если слабая женщина способна преодолеть себя, то молодому наследнику Галан Мая сам Лойс велел проявить мужество, присущее внуку Финигаса.

До самой ночи они брели гуськом через метель, останавливаясь только для того, чтобы проглотить по кусочку лепешки, случайно прихваченной с собой, и заесть его снегом. И только когда совершенно стемнело, Итки привел всю компанию на заброшенный хутор. К тому времени они настолько устали и вымотались, что, не разбирая рас и титулов, сбились в тесную кучку, прижались друг к дружке, и сразу же задремали. В пустой вымороженной избе, по крайней мере, стены защищали от пронизывающего ветра.

Хелит уткнулась носом в макушку Аллфина, спину ей грел Ранх, а ноги — Итки. Видят боги, они были почти счастливы, обретя долгожданный покой. И благородный княжич с радостью принял тепло презренного дэй'о, которое этой ночью означало жизнь.

«Интернационал…», — стало последней мыслью девушки, перед тем, как сон укрыл её пушистым мягким крылом.

Хелит снилась Алиночка с изумрудными стрекозиными крылышками. Она сидела на своей кровати и читала книгу. Наверное, «Гарри Поттера» или про котов-воителей Эрин Хантер. Дочка сидела спиной, а Хелит стояла в дверях детской. Так часто случалось в прошлой жизни. Невозможно, просто невозможно налюбоваться на свою хорошенькую ладную девочку, и так хочется ухватить и навеки запечатлеть в памяти её детские неповторимые годы. Алиночка закрыла книгу, сложила свои волшебные крылышки, и легла, прижавшись щечкой к подушке. Пухлые щечки, еще не успевшие утратить почти младенческой округлости, слипшиеся реснички. Ты плакала, деточка моя? Стремительное летучее время, отделяющее дитя от подростка, час до пробуждения женственности, минута до угловатой неловкости переходного возраста, миг до преображения.