Келли Армстронг - Дешевая магия

Защитный заговор чуть не сорвался с моих губ, но я его проглотила и заставила себя смотреть прямо, встречаясь с ним взглядом твердо, но не вызывающе.

Демон снова подошел ко мне, взялся рукой за мой подбородок и поднял мое лицо к собственному. Его глаза словно обыскивали мои. Я поборола желание отвернуться. Он долго просто смотрел на меня… в меня. Затем он улыбнулся и отпустил мой подбородок.

Он мгновение стоял на том же месте, наблюдая за мной, затем тронулся в сторону лестницы в дальнем конце коридора. Через несколько шагов он поднял руки, и тело Антона рухнуло на пол. Резко подул ветер — горячий, словно открыли заслонку в печи, он окружил меня, затем стих.

Я обняла свое тело руками и дрожала, несмотря на жару. Я опустила взгляд на Сандфорда и поняла, что его рубашка и не порвана, и не окровавлена, словно мне привиделось происходившее. Дрожа, я переступила через его безжизненное тело.

Труп Антона валялся в нескольких футах, также блокируя коридор. Он лежал на животе, лицом к стене, с закрытыми глазами. Когда я подняла ногу, чтобы переступить через него, по его телу прошла судорога. Я дернулась назад и натолкнулась на Сандфорда. Тело Антона тряслось и извивалось, взбрыкивало на полу. Наконец оно затихло.

Я пыталась унять судорожно бьющееся в груди сердце, потом медленно подняла ногу. «Дешевая магия», — сказала я себе.

Тем не менее, эта мантра больше не срабатывала, больше не соответствовала истине. Здесь имелись вещи, которые могли принести мне вред, вещи, которые мой мозг едва ли мог переварить.

Когда моя нога проходила над головой Антона, его глаза открылись, и я с криком отпрянула назад. Антон поднял голову, и ока как-то странно дернулась из стороны в сторону, затем повернулась, фактически по всей окружности, в процессе трещали кости. Он встретился со мной взглядом. Ярко-зеленая радужная оболочка исчезла, ее заменила тускло-желтая с огромными зрачками. Эти глаза рептилии сфокусировались на мне, большие и немигающие. Открылся рот, и из него вылетела какая-то тарабарщина на высокой ноте. Затем то, что когда-то было Антоном, встало на кончики пальцев ног и рук, поднявшись всего на несколько дюймов над полом, и быстро понеслось в ближайшую открытую комнату. Оттуда донесся новый поток тарабарщины, затем царапанье ногтей существа, быстро перемещающегося по деревянному полу.

Я нырнула мимо открытой двери и понеслась к парадной лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. На полпути вниз ступенька подо мной распалась на две части. Я чуть не свалилась и схватилась на перила. Следующая ступенька затрещала, как и первая, потом треснула третья, куски падали в пустой холл внизу. Я развернулась и понеслась назад, вверх и слышала, как ступени трещат и рушатся за моей спиной.

Я рванула к черной лестнице, глядя на дверной проем впереди. Что-то зашипело у меня на пути, и я резко остановилась. Антон — или то, что раньше было Антоном — склонялся над трупом Сандфорда. Существо зашипело и засопело при моем приближении, но его лицо все равно оставалось у груди Сандфорда, словно оно его обнюхивало.

Я обернулась и посмотрела на парадную лестницу, теперь это был просто проем — двенадцать футов вниз. Затем я опять взглянула на существо. Оно все еще не поднимало головы, казалось, даже не знало, что я рядом. Если бы мне только удалось переступить… О боже, это шутка! Я попыталась справиться с ужасом и взять себя в руки. Немного пробежаться, прыгнуть — и я буду у черной лестницы. Я просто не могла думать о том, через кого я собираюсь прыгать.

Готовясь к броску, я изменила решение. С легкой атлетикой у меня всегда были проблемы, начиная с начальной школы, я не могла преодолеть даже самый низкий барьер. Если я разбегусь и прыгну, то рискую задеть тварь и ей это явно не понравится. Вместо этого я на цыпочках пошла по коридору, затем прижалась спиной к стене и стала медленно, маленькими шажками, бочком пробираться к телу Сандфорда. Его рука вытянулась над головой. Я осторожно переступила через нее, затем также продолжила пробираться дальше, мимо его головы и верхней части туловища. Тварь все еще сидела, скорчившись над животом Сандфорда, и упиралась ногами в стену.

Я подняла ногу, чтобы через нее переступить. Голова резко поднялась и обернулась, глаза рептилии встретились с моими. Изо рта свисали куски плоти Сандфорда. Тварь зашипела, до меня долетели брызги крови. Тогда я заорала — так громко, как только могла, и развернулась, инстинктивно бросившись к парадной лестнице. Однако добралась я только до вытянутой руки Сандфорда, задела за нее и рухнула на пол. Что-то коснулось моих ног, я резко дернулась, стала лягаться и кричать. Я не могла прекратить кричать, даже зная, что я, таким образом, теряю энергию — и вероятно привлекаю больше ужасов.

Тварь, которая раньше была Антоном, взобралась на меня и прижала меня к полу. С какой бы силой я ни пыталась ей врезать, она даже не морщилась. Она проползла по моей груди, пока лицо не оказалось над моим, кровь и кусочки окровавленной плоти из ее рта падали мне на щеки и губы.

Тогда я закрыла рот, быстро закрыла. Однако у себя в сознании я все еще кричала, не в силах ни сфокусироваться, ни думать, я видела только эти желтые глаза, пронзающие мои собственные. Тварь открыла рот и стала что-то говорить, это был поток непонятных звуков на высокой ноте, которые, словно кинжал, били мне в голову.

Тварь опустила лицо к моему. Я протиснула руки между ее плечами и собственным телом и надавила, вложив всю силу, которую смогла собрать. Тварь обнажила зубы и зашипела громче, облив меня слюной и кровью, но я продолжала толкать и, наконец, мне удалось из-под нее выбраться.

Я поднялась на ноги и врезала ногой ей в голову. Она завизжала и опять понесла какую-то тарабарщину. Я повернулась, чтобы бежать, но путь мне преграждала женщина.

Я узнала ее, это была повариха-шаманка.

— Осторожно! — заорала я. — Беги!

Она только наклонилась и помахала руками на тварь, словно отгоняла кошку. Чудище шипело и скалило зубы. Когда я снова взглянула на тварь, она поднялась на кончики пальцев рук и ног и понеслась в еще одну открытую дверь.

— О боже, спасибо, — выдохнула я. — А теперь давай…

Женщина схватила меня за руку.

— Он был здесь.

— Да, здесь много всего. А теперь давай…

Женщина шагнула ко мне и снова загородила мне дорогу. Я впервые посмотрела ей в лицо. Глаза у нее были белыми — чисто белыми, без зрачков и радужной оболочки. До того, как я смогла броситься бежать в противоположную сторону, она притянула меня к себе.

— Он был здесь, — повторила она шепотом. — Я чувствую его запах. А ты чувствуешь?