Андрей Лавистов - Нелюди Великой Реки. Полуэльф

— Да хватит, хватит уже, сваливаем! — это Бонс, которому безымянный харазец перерезает веревки на запястьях. В нашу сторону тоже стреляют, но меньше, чем друг по другу, надеются, видать, на продолжение банкета! Кабак уже заволокло сизым дымом от частых выстрелов, запах сгоревшего пороха был невыносим, но перестрелка не унималась. «Молодые» тоже перешли к огнестрелу, укрывшись за баррикадами из столов и стульев. Прям как дети, занятые новой игрушкой. Скоро им надоест дырявить друг друга почем зря, или они выбьют парочку особо ретивых, решат, что численное преимущество достигнуто, а затем какая-нибудь группа пойдет в атаку. Нам бы вот тут желательно оказаться подальше. И всего-то нужно проползти до входа, а затем по ступенькам вверх… Нереально…

Входная дверь влетела в кабак с ужасающим грохотом, все здание вздрогнуло от взрыва, нас ударило тугой плетью воздуха, оглушило и запорошило пылью глаза. «Молодых» вампиров, сгрудившихся как раз у входа, разметало в стороны, чем не замедлили воспользоваться их противники. Странно, но нежить не торопилась забывать собственные разногласия перед лицом новой опасности, «старики» продолжали отстреливать своих врагов, оказавшихся в невыгодном положении. Поэтому-то и прозевали стремительный рывок тонкой фигурки вдоль стены. Одним летящим прыжком покрыв расстояние между искореженным дверным проемом и баррикадой «старичков», девушка просто промчалась вдоль нее, изящно маневрируя между обломками мебели, и вампиры, мимо которых она пробегала, осели на пол ссохшимися мумиями. Если и было в руках нашей нежданной спасительницы какое-то оружие, то я его просто не видел, с такой скоростью она им работала. «Молодые» не успели воспользоваться неожиданной подмогой, как в дверях показалась коренастая фигура мужчины в пыльнике с коротким помповиком в руках. Стрелять он начал, кажется, еще до того, как вошел в помещение кабака, и задача у него была только одна: отвлечь внимание нежити от фэйри. Ее я не сразу узнал — богатой будет, но вот Семена ни с кем не перепутаешь. Зря я, что ли, присматривался к нему всю дорогу от Кемменамендатура, все решал, как валить буду, случись чего… А теперь даже рад, да что там, счастлив его видеть!

— Сеня! — заорал я от избытка чувств, размахивая освобожденными руками. Семен отвлекся, пытаясь рассмотреть в дыму и пыли, что делается в нашем углу, к нему тотчас метнулся какой-то хлюст в некогда розовой, а теперь серой от пыли рубахе. Под ухом защелкал «кольт», вампир на секунду остановился, и опомнившийся Сеня разрядил в него остаток обоймы «тарана». Потом рядом оказалась Паола и хлюст упал на пол, окончательно посерев, но не превратившись в мумию — молодой был, точно.

Легким прогулочным шагом фэйри прошлась вдоль изрядно потрепанных «молодых», легко приседая над каждым, и сразу стало понятно, что бой окончен. Семен засунул помповик куда-то под пыльник, а я обернулся к «рыцарю» Бонсу. Тот сидел, сгорбившись, на корточках, положив руки на колени, а перед ним лежал почерневший труп харазца. Ошибся я: не на пистолет, а скорее, на нож убитого «радугой» вампира было все-таки наложено проклятье. Харазцу не помогло и то, что он держал на рукояти кольта ладонь «мертвого» вампира. Да и что там от ладони оставалось? Косточки одни, да и те рассыпались, небось, от первого же выстрела. Так, для собственного успокоения держал… Нож-то все равно пришлось просто так вытаскивать… А что ему было делать? Он же не знал, что Семен и Паола нас спасать будут. Знал бы, так лежал бы тихо и жив бы остался. А вот мы с Бонсом — вряд ли.

— Даже имени не узнал… Жаль парня… — огорченно сказал Бонс, поднимаясь. — Это твои друзья?

Догадаться было несложно: Семен шел прямо ко мне, набычившись и воинственно топорща свою рыжеватую бороденку, которая, кстати, и по размерам, и по объемам проигрывала черной бородище Бонса вчистую.

— Друзья, — подтвердил я, — с такими друзьями никаких врагов не надо!

Фэйри стояла, уперев руки в боки, и шевелила губами, подсчитывая поверженных умрунов. «Радуга» и вампир-пришлый за нами, четверо молодых и трое «старичков» за ней. Странно, мне казалось, что вампиров было больше в разы. Никто не удрал? Нет, вроде бы. У страха глаза велики, вот что это значит.

— Ты что, опух, салажонок?! — начал Семен в своей характерной манере, — тебе что сказано было? Сидишь по адресу, нас ждешь! А ты где целые сутки шарился? И что потом сделал???

Нет, не может быть. Не мог я прослушать. Ну да, я в первый раз спускался с девяностометровой высоты по паучьей нити, так что был слегка обалдевшим, перед этим почему-то Паолы застеснялся, но вот такого мне Семен не говорил. Или говорил?

— Брось, Сеня, — вмешалась Паола, подходя и кладя руку Семену на плечо, — забыл, с кем дело имеешь? Эльфу надо три раза сказать, заставить повторить, тогда только спрашивать. Они же с головой не дружат!

— Зато они с рыцарями дружат, — пробормотал я, глубоко уязвленный. Если отдать фэйри и Семену «рыцаря Бонса Ингельмийского» на съедение, авось с темы спрыгнут.

«Рыцарь» выпрямился, приосанился, выпятил грудь и, изобразив неуклюжий полупоклон, подбоченился. Рта он предусмотрительно не раскрывал. «Нормальный» рыцарь, тот же Реймс, уже предложил бы мне представить его «даме», то есть Паоле, и горячо благодарил бы ее, не скупясь на комплименты, но Бонс предпочитал пыжиться, так высоко он ставил свое «рыцарское» достоинство. Пришлось представлять рыцаря безо всяких просьб с его стороны. Бонс только кивал на мое несколько цветистое представление, и не смог скрыть улыбки, явно впервые слыша, как звучит его титул из чужих уст.

— Хорош! — заключил Семен, бесцеремонно ощупывая взглядом «рыцаря», особенное внимание заслужили ноги героя. На одной ноге Бонса красовался порыжевший от времени кирзовый сапог с подвернутым голенищем, другая нога сверкала желтой пяткой: сапог-то с «рыцаря» вампирша сняла во время драки. Семену было очевидно начихать на «титул» Бонса, он больше глазам доверял, а Бонс своего вида ничуть не стеснялся, полагая титул явлением самодостаточным.

— Охотники? — несколько высокомерно спросил он, оглядывая в свою очередь подручного Тимохина и Паолу, оружейника маркиза Конкруда, — Варвара и Кудин? Вот этих, — тут Бонс прям-таки царским жестом указал на останки вампира-пришлого и «радуги», — мы уделали. Наша добыча!

Мне эти имена ничего не сказали, но в глазах Семена мелькнуло понимание.

— Нет, не охотники, — ответил он, усмехаясь, — и не знаю, понравится ли Арраве, если ее будут называть Варварой. Что по второму вопросу, то на награду мы не претендуем. Бери себе все, не жалко… Пошли, Петя.