Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – маркграф

Он сердито засопел.

– Ну, вы несколько преувеличиваете. Хотя, конечно, если сильно разозлиться…

– Тихо, – прервал я.

Он послушно застыл. В тумане что-то есть еще, я напрягал все чувства, шепнул Готмару, чтобы тот шел за мной, а сам двинулся вперед с обнаженным мечом в руке.

Мало того что туман, еще и ночь, а луна злорадно спряталась за тучей. Я чувствовал себя гремучей змеей, настолько старательно пытался хоть что-то увидеть в тепловом диапазоне.

Жаль только, что у Готмара такой же багровый силуэт, как и у всех. И если на нас набросятся…

– Тихо, – шепнул он. – Вон там на уступе кто-то есть…

– Где?

– Да вон же…

Я напряг зрение, не понимая, как Готмар видит, если даже я пасую, наконец рассмотрел слабый багровый свет, сделал пару осторожных шагов, стараясь угадать, где голова, где туловище. Верхняя часть слегка темнее. Значит, на голове экранирующий тепло металлический шлем, неизвестный одет в нечто плотное, вроде толстых доспехов из кожи с металлическими бляшками, но вот тут ярко…

Готмар зашипел, когда я натянул лук.

– С ума сошли!.. Он же поднимет шум!

– А вдруг не поднимет, – ответил я и отпустил тетиву.

Легонько щелкнуло, стрела ушла в туман. Далекая багровая фигура дрогнула и повалилась на землю. Готмар исчез впереди, а когда я кое-как добрался до него, он обшаривал убитого.

– Удачный выстрел, – сообщил он. – Прямо в горло.

– При чем тут удача?

– Повезло же!

– Это не везение, – буркнул я.

Я огляделся, коня давно нет, это не мой Зайчик, что будет драться рядом. Конь Готмара удрал наверняка еще дальше.

– Я пошел, – сообщил я, – а вы, любезнейший сэр Готмар, можете простолюдничать дальше.

Через минуту я услышал за спиной торопливые шаги и угрюмый голос:

– Нужно было посмотреть, кто они такие.

– И что нашли?

– Всего пару монет.

Я сказал язвительно:

– Вы, конечно же, оставили их в карманах убитого?

Он зло засопел и не ответил. Я тихонько шел впереди, просматривая туман в тепловом диапазоне, но все равно сперва услышал дрожание почвы, затем далеко впереди мелькнула искра.

Подрагивание земли усилилось, я торопливо огляделся по сторонам, искра становится крупнее, нечто опасное двигается в нашу сторону.

– Сюда, – позвал я, в сторонке от дороги яма, Готмар скатился в нее следом за мной. – Ждем…

– Кто это? – прошептал он.

– Вам лучше знать, – прошипел я. – Аборигены, своих не узнаете.

Искра превратилась в пылающий багровый, а затем и оранжевый силуэт всадника на коне. Земля ощутимо вздрагивала, а когда конь с галопа перешел на рысь, слышались сухие удары в землю, словно били тяжелыми молотами.

Из тумана вынырнула конская голова, за нею и весь конь с ужаснувшим меня всадником: весь из металла, как и конь. Рядом придушенно охнул Готмар, глаза выпучиваются, как у рака, а рот открылся для вопля, но так и застыл, наподобие скворешника.

Стальной всадник на стальном коне остановился на уступе, в яме под которым мы затаились. Камень начал потрескивать под его тяжестью, я слышал жар разогретого металла.

Стальной конь, стальная упряжь, я с дрожью в коленях видел, как шевелится при движении конской головы уздечка, как позвякивают ремешки, а стальные конские ноздри раздуваются, выпуская струи раскаленного пара.

Давно не приходилось прятаться, мелькнула смятенная мысль. Только начал задирать нос, что майордом, а не хрень собачья, как на тебе щелчок по дурной башке.

А стальной всадник, это не медный, что за бедным Евгением скакал, этот если поскачет, то догонит.

– Как с ним сражаться? – прошептал Готмар.

– Никак, – ответил я еще тише.

– Тогда не пройти.

– Умный в гору не пойдет, – ответил я.

Всадник поглядел по сторонам, тронул повод, и конь пошел дальше за мгновение до того, как земля обвалилась к нам в яму. Готмар захрюкал недовольно, однако барахтался молча, выползая на поверхность, как крот из своей кучи, или даже вылупившийся из куколки навозный жук.

– Еще чуть, – пробурчал он за спиной, – и увидим замок. Но у сэра Кристина очень хорошая охрана. Замок охраняют кнехты и легкие всадники, а за скайлерами следят рыцари!

– Ого, – буркнул я. – И не зазорно?

– Охранять скайлеры?

– Служить в охране.

– Они не служат, – сказал он язвительно. – Они охраняют. Скайлеры. Это совсем другое, чем служба. Но вам разницу не понять, верно?

Я прикинул, сколько еще идти, ощутил растущую злость и обернулся к нему, злой, как кобра.

– Знаете ли, сэр служака! Вы мне не просто осточертели, вы вообще занимаете чужое место!..

Он отшатнулся, озадаченный и даже ошеломленный вспышкой непонятной злости.

– Чужое?

– Да! – отрубил я со злостью.

– А… кто…

– Да куда вам сообразить! – прорычал я злобно. – На вашем месте должна быть хрупкая и пугливая красотка с вот такими!.. Я имею в виду глазами. Она визжит и пугается, но в нужный момент выстрелит, испуганно зажмурившись, в затылок здоровенному гаду, когда тот будет меня додушивать, а вы ж разве так сделаете со своими кривыми ручками?.. Я ее буду постоянно спасать, а когда начну то и дело расшибаться с высоких скал о камни внизу, она пугливо спросит, о’кей ли я, на что я мужественно окейну, поднимусь и продолжу спасать мир, потому что за моими плечами она, которая верит, а для мужчины это так важно, нам этого так недостает, а женщины, дуры, этого не понимают!.. А вы в меня верите?

Он прохрипел:

– Ни хрена не понял, но… верю… если вам это так надо…

Я вздохнул и сказал с укором:

– Что-то сил не прибыло. Хреново верите! Убежденность какая-то неубедительная. По воде с такой верой не пойду, точно. Христос сказал, все на вере, все на вере. Как в стране, которую аршином общим по голове… Вот так и мир может хрюкнуться от безверья. Ладно, хватит лежать, пошли быстрее… В самом деле, что понимать, верить надо.

Туман окончательно истаял, за это время вечер незаметно перетек в ночь, прекрасную и чистую, наполненную призрачным лунным светом и тем очарованием, когда трепещущекрылые феи и мелкие эльфики снуют в теплом напоенном ароматами воздухе, а никакие не жучки и не светящиеся мухи.

Готмар брел сзади с таким видом, словно высматривает место между моих лопаток, но я не роговой Зигфрид, у меня вся спина голая и беззащитная, остановился и подождал, чтобы он шел рядом.

Усталый и злой, он буркнул:

– Вот там дальше первая сторожевая башня.

– Что за башня? – потребовал я.

– Межевая, – сказал он нехотя. – Дальше владения сэра Кристина. Он любит, чтобы все было под его надзором.

– И что, – спросил я недоверчиво, – там сидит некто и берет плату? Не при въезде на мост, не на городских воротах… а просто при пересечении незримой границы?