Маргарет Уэйс - Сын Китиары

– Так говорил Карамон, – оказал он.

– Да, после того как Палин прошел Испытание, он сказал мне: «Наши дети даны нам только на короткое время. И за это время мы должны научить их самостоятельной жизни, потому что мы не всегда будем рядом».

– Мудрые слова, – вспоминая друга, Танис улыбнулся ласково, грустно. – Но, когда дело касалось его собственного сына, Карамон не следовал своему принципу.

Какое–то время он молчал, потом спросил спокойно:

– Зачем ты мне все это рассказываешь, Даламар? Для чего тебе это?

– Ее Темное Величество очень тебя ценит, Танис Полуэльф. Но тем не менее ни она, ни я не рады увидеть на эльфийском троне твоего сына. Думаю, нам гораздо лучше иметь дело с Портиосом, – сухо добавил Даламар.

– Что с договором?

– Эта победа уже наша, друг. Неважно, что там произойдет у эльфов, но договор – это просто бумажка. Портиос никогда не простит сильванести их предательства. Теперь он не станет подписываться под договором. Ты это знаешь. А если два эльфийских народа откажутся подписывать договор, то и гномы Торбардина тоже откажутся. И если гномы…

– К черту гномов! – нетерпеливо воскликнул Танис. – Поможешь ли ты мне вернуть Гилтаса домой?

– Коронация твоего сына запланирована на завтра, – сказал Даламар, с издевкой поднимая свой бокал в честь этого. – Такой торжественный случай отец не должен пропустить.

Глава 10

Сумерки подчеркивали красоту эльфийской земли. Мягкий, сияющий свет заходящего солнца проникал сквозь шелковые занавески, золотом окрашивая все предметы в комнате. Но Гил не замечал этой красоты. Он нервно шагал по комнате часы напролет.

В доме было тихо. Часовые–каганести изредка перебрасывались несколькими словами на своем языке – языке, звучащем как крики диких птиц. Охранники внесли обед – чаши с фруктами и хлебом, вино и воду. Затем, окинув быстрым взглядом комнату, удалились, захлопнув за собой дверь. Эльхана ничего не ела.

– У этой пищи вкус пепла, объяснила она.

Несмотря на неприятности, Гилтас проголодался. Он съел не только свою порцию, но и порцию Эльханы, когда увидел, что она есть не собирается.

Эльхана чуть–чуть улыбнулась:

– Неунывающая молодежь. Приятно видеть. Вы – будущее нашего народа, – она положила руку на живот. – Ты вселяешь в меня надежду.

Ночная темнота в Квалинести не приветствовалась. Ее разгоняли тысячи крохотных искрящихся огоньков, светящихся в деревьях. Эльхана легла и закрыла глаза, пытаясь хоть немного отдохнуть перед длинным и, возможно, опасным вечерним путешествием.

Гил все так же шагал по комнате, утонувшей в сгустившихся сумерках, пытаясь разобраться в путающихся мыслях: «Дом! Как мне хотелось уйти оттуда. Теперь же, наоборот, ужасно хочется домой».

– Отец придет за мной. Я знаю, конечно, придет. Возможно, из–за меня он попадет в беду, – Гилтас содрогнулся. – Что же я натворил! Если с отцом что–то случится, это будет на моей совести. Он предупреждал меня, что не надо никуда ходить. Почему я не послушался? Что это нашло на меня? Что за ужасные чувства толкнули меня на это? Я…

Гил замолчал. Издалека приближались громкие голоса, говорящие на квалинести. Гил встревоженно подумал, что, наверное, заговор Эльханы раскрыт и что громкие голоса сейчас разбудят эльфийку.

Эльхана уже проснулась, она сидела, глядя прямо перед собой широко раскрытыми глазами. Мгновение она напряженно прислушивалась, потом облегченно вздохнула.

– Это всего лишь члены Талас–Энтии – когорта Рашаса. Они хотят вместе войти в палаты сената, чтобы произвести должное впечатление.

– Не все сенаторы на стороне Рашаса?

Молодые сенаторы против него, но их слишком мало, чтобы решить исход дела. Правда, многие старшие еще колеблются. Если бы Портиос был здесь, спора бы не произошло, и Рашас знает это.

– Что же случится завтра, когда они не найдут тебя и когда не найдут меня, чтобы короновать? Эльхана презрительно сощурилась:

– Люди проснутся и узнают, что у них нет правителя. Рашаса заставят послать за Портиосом. Талас–Энтию ждет кара, а мы сохраним себе жизнь прежней.

Гил слышал разговоры родителей о браке Эльханы и Портиоса. Их союз не был счастливым. Муж и жена редко виделись. Портиос сражался со сном Лорака в Сильванести. Эльхана же все время проводила в разъездах между двумя королевствами, отчаянно стараясь объединить их. Она говорила о муже с уважением и гордостью, если не с любовью.

Гил с обожанием посмотрел на Эльхану. «Она удивительно прекрасна, – подумал он. – Если бы она была моя, мне бы ничего другого не было надо. Без воды и пищи я бы смог прожить. Как может мужчина не любить ее? Должно быть, Портиос – большой болван».

Снизу послышались одобрительные возгласы, и голоса стали удаляться.

– Уходят, – проговорила Эльхана. – Сейчас часовые смогут вздохнуть спокойно.

В доме царила тишина. Когда стало очевидно, что Рашас ушел, охранники–каганести позволили себе поговорить и посмеяться. Копья опустились на пол. Они заходились смехом, слышались щелкающие звуки.

Гил в недоумении взглянул на Эльхану.

– Это – стук древка об пол. Каганести играют в игру своего народа. Они занимаются этим всякий раз, когда уходит Рашас. Но не думай, что они позволяют себе отвлечься от своих обязанностей, – предупредила эльфийка. – Они будут играть только до тех пор, пока ты не попытаешься открыть дверь.

– Как же нам убежать отсюда? – спросил Гил.

Он уже знал, что из окна прыгать в сад нельзя: слишком высоко.

– У Самара уже есть план, – отозвалась Эльхана, и Гил понял, что она ничего не добавит.

Время текло ужасно медленно. Гил нервничал.

– Собрание Талас–Энтии проходит долго?

– Должно закончиться поздно ночью, – спокойно ответила Эльхана. – Кроме того, они готовят мятеж.

Диковатые эльфы предавались своей игре со все большим азартом, из–за двери раздавались взрывы хохота, возбужденные возгласы и дружелюбные споры. Гил подошел к двери и приложил к ней ухо, чтобы лучше слышать. Когда–нибудь и он будет играть в такую игру, поэтому надо было узнать правила. Сначала слышались щелчки. Потом на мгновение воцарилась тишина, за ней послышались вздох облегчения и возгласы разочарования. Наконец победившие радостно загомонили и стали по–дружески подшучивать над проигравшими.

Неожиданно послышался странный голос.

– Добрый вечер, господа. Кто выигрывает? – смертельно бледная Эльхана медленно поднялась на ноги.

– Самар, – прошептала она. – Отойди от двери! Быстрее!