Сборник произведений - На перекрестках фэнтези

– Мужики, хватит! – Гык, удерживаемый Молотом, еще раз попытался вырваться.

– Отпусти его, Молот,- проворчал Урр.

Его телохранитель сразу же вцепился глазами в лицо человека.

– Погоди,- холодно сообщил тот.- Погоди… Время решить все вопросы.- Ты хотел ее убить, командир? – не отрывая глаз от Мертвеца, спросил эльф.

Мирон с трудом кивнул.

– А он тебя остановил?! – Альден мотнул головой. – Падший?! Тебя?!

Тамаса испуганно смотрела на атамана. Девушку начала бить крупная дрожь.

Мирон в шоке оглядывал поляну. Стрела, смотрящая в забрало Мертвеца, удерживаемый Молотом орк, рвущийся с веревки гуль. Готовый атаковать охранник Урра.

И дрожащая Тамаса.

– Убери лук, Альден,- с трудом приказал Мирон.

– Чего? – удивился эльф.

– Лук убери! Стрела дрогнула.

– Он оспорил решение командира,- напомнил Молот.

– Вы все его уже оспорили,- фыркнул атаман.- Утром можете развлечься с девчонкой. Надоело. Мертвеца не трогать!

Падший повернул голову к Мирону. Атаман почувствовал его недоумение.

Гуль еще раз взвыл.

– Заткнись! – бросил ему Мирон. Тварь послушно замолчала, обиженно глядя на хозяина.

Стараясь не смотреть на Тамасу, Мирон побрел к своему плащу и завалился спать. Надоело…

– А почему не сейчас? – с подозрением окликнул его эльф.

– Пусть еще раз увидит солнце. При свете дня она красивее,- буркнул атаман.

– Вот это другое дело, – хохотнул Молот, отпуская Тыка.

Орк изумленно переводил взгляд с атамана на девушку.

Надоело…

Разбудило Мирона не утро. Тяжелая рука хлопнула его по плечу, вырывая из объятий сна.

– А?

Мертвец прижал к шлему руку, призывая молчать. Заспанный атаман, ничего не понимая, огляделся. Все еще спят…

В руку Мирона легла веревка, к которой был привязан гуль. Верная тварь истекала слюной, шаря по лицу хозяина пустым взглядом. Мертвец указал рукой направо.

Повернувшись, Мирон увидел Тамасу. Девушка стояла возле дерева, испуганно глядя на спящий лагерь. Развязанная…

Мертвец?

Больше ничего говорить не надо… Мирон понял без слов. Бесшумно снявшись с места, он подошел к девушке и тоже посмотрел на лагерь.

Гуль прорычал и попытался укусить подол платья Тамасы, но, отдернутый в сторону, жалобно проскулил и припал к земле.

– Мы уходим? – с надеждой произнесла девушка. Мертвец встал в центре лагеря и обнажил меч.

– Уходим…

Развернувшись, Мирон увлек за собой девушку. В лес… Подальше отсюда.

Гык… Прости меня, друг…

Исчезая в чаще, бывший атаман услышал хруст позвонков. Что будет дальше – он уже знал…

Тамаса с трудом поспевала за скользящим среди деревьев Мироном, гуль семенил рядом с хозяином, периодически оглядываясь на южанку.

Вдали, в лесу, слышались крики и звуки боя.

Мирон пытался заткнуть уши, чтобы не слышать этого, но лязг стали звучал уже в сердце.

Бежать!

К полудню они ненадолго остановились на небольшой поляне. Тамаса устало опустилась на поваленное бревно и задумчиво теребила подол платья. Гуль, порыкивая, косился на хозяина недоумевающим взглядом.

– Все, Струр, все, – горько улыбнулся ему тот.

– Че как? – хрипло поинтересовалась тварь. – Че как…

– Я попробую довести тебя до тракта и отправлю с первым же караваном на юг,- повернулся к Тамасе Мирон.

Девушка промолчала. Она даже не подняла голову.

Гуль недовольно заворчал и внезапно подскочил, глядя в ту сторону, откуда они пришли.

Мирон понял. Поднявшись, он потянул из ножен меч.

На краю поляны стоял Альден. Испачканное кровью лицо светилось яростью.

– Ты предал нас, Мирон,- прошипел эльф.Скрипнула тетива. От стрелы не уйти… Гуль заскулил, подбираясь для прыжка.

– Все погибли, – гневно сплюнул Альден. – Мертвец перебил всех! Гык тоже погиб, знаешь? Твой лучший друг! И все из-за бабы?!

Тамасу вновь колотила дрожь, девушка так и не подняла взгляда.

– Гык…- Мирон поморщился от боли.

– Да, Гык! Этот идиот решил помочь Мертвецу! Кстати, ты знаешь, что Мертвец-то южанином оказался! То-то он о девке так пекся!

Гык…

Гуль неожиданно метнулся вперед, на эльфа, но тренькнула тетива, и визг подбитой твари оглушил лес. Корчась на траве, Струр умирал. Взгляд нежити метался из стороны в сторону, пока не остановился на лице Мирона. Скуля, тварь поползла к хозяину.

– Гнилой мох, – выругался эльф.

Гуль, поскуливая, замер, не отводя мертвых глаз от Мирона. Бывший атаман пошатнулся от тоскливой преданности во взоре чудовища. Бросившись к нежити, он упал перед тварью на колени. Слюнявая морда ткнулась в ноги хозяина. Подрагивая, гуль жалобно скулил.

– Струр.- Мирон погладил умирающего монстра. Нежить, успокоенная руками хозяина, замерла.

– Гнилой мох! – воскликнул эльф.- Проклятие! Ты убил всех, кто тебя любил, подонок! Ради чего?! Я не хотел убивать Струра! Не хотел убивать Гыка!

Мирон не отводил глаз от застывшего гуля. Теперь тот окончательно мертв…

– Не хотел! – Эльф опустил лук. – Мертвый лес… Ты идиот, Мирон…

Человек поднял глаза на эльфа:

– Я знаю, Альден…

Хлопок заставил обоих бандитов оглянуться на Тамасу. Рядом с девушкой мерцал портал, из которого выскакивали вооруженные люди.

Южане.

Лучники мигом взяли на прицел обоих разбойников. Последним из портала вышел высокий мужчина.

– Папа! – воскликнула Тамаса и вскочила на ноги. Лицо девушки искрилось счастьем. – Ты нашел меня!

– Пришлось повозиться, – с улыбкой развел руками южанин и с подозрением посмотрел на бандитов. – Ты в порядке?

– Папа…

Мирон смотрел на обнявшихся южан и грустно улыбался.

Она спасена… Но стоило ли?

– Что делать с этими двумя, госпожа? – неуверенно произнес один из лучников.

Тамаса оторвалась от отца и посмотрела на разбойников.

– Убить… Обоих!

Свист стрел…

Мирон умирал. Солнце насмешливо грело землю, ехидно скалясь одинокими лучами. Сосны с грустью смотрели на два тела у своих корней. Птицы скорбно пели панихиду. А Мирон умирал…

ДЕРЖИСЬ, БРАТ!

– Расскажи мне о Ледяных Вратах… – неожиданно попросил Демьян.

– Ледяные Врата, брат… – я мечтательно улыбнулся. – Эти голубоватые колоссы средь зелени окрестных полей. Они действительно изо льда! Смертельно холодные и величественные клыки зимы, оставшиеся в теле непокоренного лета. И они не тают! Представь себе, я даже костер рядом разводил, головней в них тыкал. Впустую… Да…

Я видел, что мой товарищ живо представляет себе эту картину. Проклятье, почему ему не дано увидеть всю её красоту?!