Артем Каменистый - Демон-самозванец

— А ты не думал, что я просто присматривался к тебе? Нельзя так просто доверять таким, надо дать им время себя проявить. И вот, дождался…

— Ладно, убедили, забираю свои слова насчет недалекости. Не думал, что они вас так заденут. Кстати, это оружие может стрелять абсолютно бесшумно. Это я говорю на тот случай, если вы решите, будто я не осмелюсь устраивать пальбу.

Блеф, но откуда ему знать.

— Итак, я внимательно слушаю. Ну давайте же, генерал, не стоит тянуть время, я не намерен сидеть здесь целую ночь.

Взгляд у Грула был нехорошим, и это мягко говоря. Но желания броситься на меня, подмяв своей массивной тушей, не наблюдалось. Все верно, он ведь разумный человек, высоко ценящий свою шкуру, а я ведь требую немного. Все будет по-моему, не станет он лезть на амбразуру.

Не стал.

— Что тебе известно о юге?

— Генерал, я вообще-то пришел не о географии разговаривать.

— А придется говорить именно о ней, если ты и правда хочешь получить понятные ответы.

— Юг… Какой именно юг вы имеете в виду? Юг провинции? Те самые джунгли с железными залежами?

— Не делай вид, что ты глупее, чем есть, все ведь понимаешь.

— Значит, вы спрашиваете о далеком юге, возможно, даже о самом далеком, что тянется до южного полюса. Но тут я много рассказать не могу. Дело в том, что дальний юг вообще не исследован. По нашу сторону океана вдоль экватора тянется горная гряда, которую до сих пор никто не сумел преодолеть. Что там, на другой стороне, у такийцев, неизвестно, они не делятся информацией, очень уж несимпатичный и донельзя воинственный народ. В самом океане вроде бы есть проход через хребет, но там просто жуткое течение, вечные туманы, непредсказуемые ветра, скалы и прочие несимпатичные вещи. Моряки туда не сунутся за все сокровища мира.

— А что дальше? За горами, за проходом океанским?

Я пожал плечами:

— Трудно сказать, сам там не бывал, а верить слухам глупо. Да и противоречат они друг дружке. Простой народ почти поголовно уверен, что за горами располагается раскаленный ад. Самые суеверные населяют его демонами и прочими не самыми приятными созданиями. Те, кто поученее, иногда рассказывают другое. По мнению одних, там океан безбрежный, другие считают, что пустыня выжженная. И у тех и у других имеются свои аргументы.

— А сам что считаешь?

— У меня нет информации, чтобы можно было составить какое-то мнение.

— То есть ты, пока сам не увидишь, ничего не скажешь?

— Почему? Я верю другим людям, но только не в тех случаях, когда они пережевывают малоправдоподобные слухи.

— А сам, значит, на юге не бывал?

— Вы же сами знаете, где я бывал.

— Знаю и не знаю… Я ведь тогда, в первый день, думал, что ты именно оттуда появился. Как и тот, кто сидел с тобой, как там его…

— Дат…

— Я решил, что ты куда круче его, а уж он точно был южанином.

— Южанином?

— Леон, то, что я сейчас расскажу, известно очень немногим. Даже мне не по чину такое знать, но так уж вышло, что узнал. Всем в голову вбивают одно: что юг пустой, выжженный, безжизненный, что нет там никого и ничего. Пустыня, море, да что угодно, лишь бы не то, что есть на самом деле. Слухи, конечно, ходят, отсюда и суеверия насчет демонов.

— Только не говорите, что там и правда обитают демоны.

— Хуже, Леон, все гораздо хуже. Мы знаем, что за океаном, у такийцев: там те же горы по экватору, пройти через них не получается, хотя они пытались, настырно пытались. Что дальше на запад, такийцы точно сказать не могут. Другие народы, и океан похожий вроде есть, а за ним… Да кто знает, что за ним? Не могу сказать, откуда появилось такое знание, может, даже с юга, но по нему выходит, что экватор непреодолим или почти непреодолим везде, на всем своем протяжении. Так было не всегда, а лишь до разделения народов. Все это на уровне легенд, причем легенд, которые сохранились только на юге. Мы все забыли, слишком много времени прошло, а вот там умеют помнить. Легенды южан говорят, что в давние времена с неба пал огонь и сжег многие земли юга, а от сотрясения тверди земной поднялся Срединный хребет. Позже течение морское, вызываемое приливами быстрой Ярри, проточило в нем два прохода. Один чуть западнее нас, другой в неведомых краях, где-то на другой стороне мира. Не знаю, что из этого правда, но вот то, что на юге до сих пор пустыня раскаленная, полная чушь.

— То есть там живут люди? Не удивлен, мы ведь существа живучие, нам небесный огонь нипочем. Но не пойму смысл нашего разговора, мне нужно кое-что конкретное, а не россказни о мироустройстве.

— Сказал же, ты не поймешь иначе. Так что слушай дальше. Да, люди живут, но не такие они, в этом-то и вся загвоздка. Ты видел этого Дата, что скажешь о нем?

— Слегка ненормальный, но кто из нас без греха.

— Ага. Вот только его держали по приказу самого наместника. Не странно ли? Даже со мной куда скромнее обошлись, а ведь я не какой-то там ненормальный, а человек заметный. Из-за гор пришел твой Дат, а по таким приказ строг. Если где на юге появляется странный человек, у всех служивых на такой счет инструкция есть. Задают вопросы определенные, если отвечает не так, как местные, хватают. И дальше, пока особые агенты не приедут за ним, запрещают всякое общение. Чтобы знание о юге не расходилось. Слухи, конечно, этим не удержишь, доходило дело, что убирали всех свидетелей, а уж самых болтливых, так в порядке вещей. Но все равно что-то просачивалось.

— Для чего такие предосторожности?

— Для того, чтобы паники лишней не было. Ты видел, каково тут жить. Рождается шестеро детей, хорошо если двое вырастают. Слишком дурной климат, ядовитые насекомые, дикари-людоеды. Да тут одна жара доконать может. Чем южнее, тем богаче руды и больше месторождений, не говоря уже о прочем. Пару веков назад мы знать не знали о каучуке, а железо ценилось немногим дешевле серебра. Оглянись вокруг: все изменилось, стало другим, и это лишь благодаря югу. Мы вынуждены его осваивать, несмотря ни на что. Очень трудно загнать сюда народ, а кто поедет, если все будут знать, что в двух шагах от тебя колдуны обитают?

— Так уж и колдуны.

— Я, Леон, так и не понял, кто ты и откуда взялся. Думал с юга, но потом стал думать другое, а теперь и вовсе не знаю, что думать. Но вспомни, как здесь очутился. Кто тебя вызвал? Дат? А он ведь как раз настоящий южанин, я его сразу раскусил, а с тобой так не получилось. Вот хорошо, допустим, ты и правда демон, но кто тогда тот, кто тебя сюда призвал? Как по мне, так самый настоящий колдун. Все, кто приходил из-за гор, такие. Им доступно то, что у нас неведомо или лишь по сказкам известно. Были случаи, когда таких держали в плену, стараясь научиться колдовству, но ничего из этого не выходило. Опять же, как ни скрывай, в народ что-то да и уходит, оттого легенды о демонах юга получали новую пищу. Я знаю о двух нехороших случаях, в которые верю полностью. На канонерскую лодку, что ходила вблизи прохода, с неба пришел южанин. Был он на летучем звере, может, устала тварь его, может, еще что, но часа два на борту они провели. И все это время никто ничего не мог поделать, вся команда в трюм забилась, от страха трясясь. Думаешь легко моряка запугать? Может, и так, но уж не щелчком пальцев. А этот пальцами раз, и все помчались прочь, оружие побросав. Во втором случае к лагерю лесорубов вышел чудной человек и излечил рабочего, на которого дерево упало. Тот уже при смерти был, помочь ему никто не мог. А когда странного лекаря схватить попытались, он исчез, растворился в воздухе, будто кусок тростникового сахара в кипятке. Представь, что там, за горами, таких людей много. Целые страны, континенты. Живут они куда дольше, чем мы, потому как умеют бороться со многими болезнями и с самой старостью. Их много, им нужно место, чтобы расширяться. А у нас его полно. Наши глупцы пугают друг друга россказнями про людей летающих, а те, кто знает больше, следят и готовятся. К войне готовятся. К войне с югом. Рано или поздно они сунутся к нам, иначе зачем здесь появляются, языки наши изучают, вынюхивают что-то. В Директории есть не последний человек, к которому стекается вся информация о южанах. И он на связи с такими же, как сам, которые занимаются тем же в других странах. Даже с врагами поддерживает связь, потому как это наши враги, привычные, а не те, которые могут прийти из-за гор. Мы боимся этого, Леон, и, когда колдуны придут, забудем о своей мелочной грызне. Придется объединяться.