Казнь и козни дочери смерти - Лин Элли
— Я не ребенок!
Сердце пропустило удар, когда Дели произнесла это вслух. Но Розанна только вскинула брови и усмехнулась. Ее взгляд источал раздражение, она знала, что сейчас начнет говорить сгоряча. Мысли, что так и роились в сознании, желали выбраться на свободу. Она не сдержалась.
— Сколько бы я на тебя ни смотрела, Делия Астра Тимей, — Розанна приблизилась к дочери, — вижу только одно — маленькое глупенькое дитя. Неразумная девочка, не умеющая следовать правилам. Девочка, что рискует собой всякий раз, когда появляется случай сыграть из себя героиню. Разве это не доказывает, что ты еще совсем юная?
Взгляд Делии мигом потух, она посмотрела на колени, где мирно посапывала Феония, и вдруг в ее голове что-то прояснилось. Она все поняла.
— Я не могу оставаться в стороне, когда людям грозит опасность, — прошептала она.
— И почему же? Почему не можешь? Ты рыцарь? Или богиня? Не забывайся, Делия. Твоя помощь может привести к еще большей опасности и тебя, и других. Разве ты еще не заметила? А что, если бы ты умерла, помогая другим? Думаешь, за это тебе скажут спасибо?
Грудь кольнуло. Если бы в прошлой жизни Делия оставила Феонию, то все бы обошлось? Если бы не стала лезть к ней с попытками защитить, то сейчас не страдала бы, а жила мирно в Пустоши в окружении сухих веток?
— Это неправильно, — прошептала она.
Мысли в голове зашевелились, слова матери нечто в ней пробудили.
«Почему я не могу остаться в стороне?» — спрашивала саму себя Делия.
«Потому что боюсь видеть смерть», — наконец призналась она.
Это не было признанием своей силы, Делия поняла… Такое ее поведение сродни слабости. Эта несдержанность, необдуманность в действиях, если дело касается других — все они шли изнутри. Она поступала так не из-за гуманизма и альтруизма… Это был эгоизм. Будучи той, кто уже погибал, Делия не желала быть безучастной. Она неосознанно тянулась к спасению жизней, глупо веря, что это спасет и ее. Глупая эгоистка. Чем она лучше тех, кого обвиняет в убийствах?
— Если я вижу, что могу помочь, я буду пытаться сделать это. Думаю, это и есть мое проклятье…
Розанна усмехнулась.
— Тогда убедись, что имеешь запас жизней, или найди уже наконец-то людей, которые будут готовы помогать тебе, героиня.
Розанна повернулась на месте и вышла из коридора. Кайдис в комнате вдруг откашлялся. Делия аккуратно переложила Феонию, накрыв ее тельце теплым платком.
— Ты все слышал? — отворив дверь, в лоб спросила дочь смерти.
— Не так уж много, но слышал…
— Ладно, не притворяйся, — приблизившись к мальчику, Делия приложила руку к его холодному лбу. — Жара больше нет, но я все равно позову придворного лекаря, чтобы он тебя осмотрел.
Делия отвернулась, чтобы уйти, но мальчишка схватил ее за руку.
— Погоди! — он смотрел на нее ошарашенно. — Разве я не обещал ответить на все вопросы? Сейчас самое время, Делия. Спрашивай все, что хочешь.
Делия покачала головой, отвергая эту идею.
— Сделаем это, когда окончательно встанешь на ноги.
Кайдис не выпустил ладонь и демонстративно поднялся с места.
— Видишь, в порядке я. Понимаю, ты сейчас пытаешься вести себя как взрослая после слов герцогини, но давай будем честны, что эти взрослые вообще знают?
Дели усмехнулась.
— А мы, дети, что знаем?
Кайдис напрягся, но прошептал:
— Я знаю, что ты не ребенок.
Делия удивилась, она камнем застыла на месте, но мальчик продолжил:
— А еще я знаю, что у нас с тобой есть кое-что общее.
— И что же? Оба любим неприятности? — пошутила она, но Кайдис не улыбнулся.
— И ты, и я убили дорогих нам людей, из-за тебя и меня умерли люди.
Шокированная Делия выхватила свою руку из ладоней мальчишки.
— Не имею понятия, что ты несешь, но прекращай эти шутки!
— Погоди, — он снова схватил ее руку, боясь, что Дели уйдет. — Еще я знаю, что у нас с тобой очень много отличий. Например, мне, чтобы жить, пришлось убить человека, а тебе саму себя. Делия АстраТимей, я знаю, через что ты прошла, а еще я знаю, что если бы в этой жизни ты не всучила растерянному больному мальчишке пару сережек и дурацкую книгу, то этот мальчик уже давно бы стал кормом червей. Ты спасла того мальчика, ты спасла меня. Все это… — голос Кайдиса дрогнул. — Все это твоя вина! Я жутко зол на тебя и себя из-за этого, а еще я жутко тебе признателен, — в его глазах заблестели слезы, он зашептал. — Спасибо… Правда спасибо.
Кайдис склонился над рукой Делии и прижал ее к своему лбу. Он рыдал, плечи его сотрясались, а лицо раскраснелось. Ему не хотелось показывать себя ей таким, поэтому он вел себя холодно, подражал герцогине, старался быть взрослым… Но что эти взрослые знают? Помнят ли они, эти глупые взрослые, боль отринутого ребенка? Знают ли, как больно видеть в отражении слабое тело, неспособное противиться нападкам взрослого мира? Их, детей, сотворили они! Взрослые в ответе за своих маленьких отпрысков, так почему детей похищают, уничтожают и мучают?
Делия положила вторую ладонь на голову Кайдиса и погладила мальчика. Еще не так давно он казался ей таким сильным и абсолютно бесстрашным. Так легко ей угрожал своими речами, издевался и забавлялся, но кто бы знал, что этот мальчишка всего лишь ребенок.
— Ну ладно тебе, не плачь, я тебя выслушаю. Правда выслушаю.
Раздался стук в дверь.
Не успела Дели среагировать, как в комнате, склонив голову, уже стояла служанка.
— Госпожа, я принесла теплое молоко и вашу мышь, — Амина оторвала взгляд от пола и посмотрела на полураздетого мальчика, схватившего ее хозяйку за руку. Ее брови еле заметно нахмурились. — Госпожа, я не вовремя?
Кайдис покраснел в сто крат сильнее, а Делия изо всех сил рассмеялась.
Мальчишка отдернул ладонь и быстро лег на кровать, спрятавшись под одеялом.
— Все нормально, молоко не помешает, — ответила Делия.
— Вы так быстро выросли, госпожа.
— Все не
