Элеонора Кременская - Воины Сатаны

Он даже не смог понять, как такое могло произойти с ним, со взрослым парнем, мозг отказывался соображать, Вася встал, придерживаясь за стену и спотыкаясь на каждом шагу, вышел из подъезда. С трудом поворачивая отяжелевшую голову, он осознал, что надо куда-то идти. И побрел вдоль дома Кристины, опираясь трясущейся рукой о стены. Перед глазами его вертелись цветные круги, летали черные «мухи».

Пройдя немного, он зашатался и рухнул в высокую траву, где под молоденькими лопухами испустил дух. Поднявшись над телом, он почувствовал недоумение к груде дурно-пахнущей массы, в которой он жил. Махнул досадливо рукой и поднялся к бездонному синему небу, где помчался наперегонки с ветром, ему казалось, что он легче самого воздуха.

У него сразу же отшибло память, он позабыл о школе и об одноклассницах. Позабыл о родителях, забыл свое имя, да оно уже и не имело значения. Он более ни к чему не стремился и никуда не спешил.

Его сильно заинтересовали шалости и бесконечная карусель воздушной акробатики. Он играл с птицами, бездумно отдыхал в зеленой листве деревьев и постепенно как-то вообще переместился куда-то в южные страны, где с удовольствием внимал крикам обезьян и философскому бормотанию какаду.

Он знать не знал, что над его могилой убивается мать и, размазывая черную тушь по щекам, рыдает в голос, а потом пьет водку, чтобы повалиться на сырой холмик.

Ему было хорошо, его никто не трогал и пролетающие временами мимо величественные ангелы Адонаи не обращали на него никакого внимания, а ангелы Люцифера вообще вечно занятые, его не тревожили. В принципе, Вася только и начал жить, что после смерти...

Кристину с Марком тоже особо не заботила его смерть, они знали, что избавили мир от большого негодяя. Понятно было, что став взрослым, он танком бы переехал не одну жизнь, а нескольких свел бы с ума, бросил бы своих детей, породив кучу дегенератов и дебилов, таких же, как сам.

И только Роберт задумчиво смотрел на двух гениев, не зная, как и что делать с ними. Он только одно понимал, растут будущие воины Сатаны, колдуны большой силы и этот факт был такой же несокрушимый, как и его собственная жизнь.

7

Дед Марка проснулся посреди ночи и сразу же ощутил страшное беспокойство. На него, не мигая, глядела круглая голова. Большие с длинными черными ресницами, выразительные глаза смотрели так грустно, что у деда сжалась душа. Он задержал дыхание и попытался спрятаться под одеялом. Но голова оказывается, не парила над кроватью, как вначале показалось напуганному деду, а вполне плотно сидела на очень маленьком теле. Маленькими, но цепкими ручками, существо потянуло одеяло на себя, и дед опять увидал большую голову с выразительными глазами. Больше на лице ничего не было, ни рта, ни носа, ничего. Это пугало, тем более, что у существа было что-то такое с ногами, острые пятки или, быть может, что-то еще, так и впивались в живот деду.

Дед беспомощно огляделся. В палате все спали, сморенные убойными дозами снотворных и успокоительных, широко применяемых в этой больнице. Никто не мог помочь. И дед взмолился Богу. Тут же раздался легкий хлопок, существо со своей пугающей головой исчезло, только сизый дымок растекся по воздуху.

А дед потерял покой. Он почему-то был уверен, что это Роберт ему угрожает. И это Роберт свел его с ума. Он засунул его в дурку и это он подослал к нему странное существо...

Дед прямо-таки весь затрясся от злости, кровать заходила под ним ходуном. И сосед его, погибший алкоголик по прозванию Свисток, прозванный так за постоянное присвистывание во время речи, у него отсутствовал передний зуб, проснулся.

Свисток, несмотря на снотворное, плохо спал. Он был очень энергичным человеком. Никогда не знал покоя и даже во сне беспрестанно двигался: дергал плечами, дергал головою, дергал ногами. Спал он мало и часто просыпался ночью от собственного крика, а потом долго не мог заснуть и все ворочался, ворочался, пока не принужден был вскочить и схватиться за книгу. Чтение все равно, какой книги, а в палате он читал с включенным фонариком, его усыпляло, и он отрубался еще часика на два, пока утренний шум, поднятый соседями по палате, собирающимися на завтрак не будил его окончательно.

Свисток был замечателен своей собственной точкой зрения на Евангелие. Он даже изобрел новые десять заповедей и обычно говорил так:

«Первая заповедь, не проходи мимо мучающегося похмельем и не имеющего денег на сто грамм, а опохмели мученика дабы он, если что, мог опохмелить тебя. Вторая заповедь, чужой труд уважай и даже последнему пропойце просто поднесшему тебе тяжелые сумки до подъезда, налей стаканчик водочки, не забывай, что и он на твоем месте поступил бы с тобою точно также, как ты с ним. Третья заповедь, не ругай пьяницу просящего милостыню, а подай и помни, что и ты можешь как-нибудь докатиться до нищеты и быть может этот же пьяница вспомнит о тебе и подаст тебе копеечку. Четвертая заповедь, не проходи в холодные дни года мимо пьяного упавшего на улице, а подними и протащи до теплого подъезда, приткни к батарее, потому, как и ты можешь нечаянно упиться и упасть на улице, а все прочие пройдут мимо, и ты несчастненький погибнешь от переохлаждения. Пятая заповедь, не одаряй пьяницу ненавидящим взглядом и не шипи на него, помни, что и ты можешь также выписывать зигзаги после праздничного застолья и на тебя также будут шипеть прохожие, а это неприятно. Шестая заповедь, не обижай пьяного, ни словом, ни избиением, потому как... Седьмая заповедь, не кичись перед пьяным здоровым образом жизни и тем, что ты-то вот не пьешь горькую, еще неизвестно, кто из вас первым сыграет в ящик. Восьмая заповедь, просящему у тебя хлеба пьянице не откажи и тебе может статься он сам или кто другой тоже подаст, когда наступят плохие времена. Девятая заповедь, не вызывай полицию на пьяные застолья соседей с песнями и горлопанством, а возьми бутылку и присоединись к ним и будешь счастлив. Десятая заповедь, принимай пьяницу таким, каков он есть и не пытайся его изменить...

Такова была новая программа Свистка и он часто выступал в свою пользу посреди таких же, погибших алкоголиков, и доказывал им, что его десять заповедей, как раз и могут быть выполнены, не то что христовы. С ним соглашались и не соглашались.

Дед Марка любил послушать Свистка, но в споры с ним не вступал, он был подавлен лекарствами и обстановкой закрытой психиатрической больницы с решетками на окнах. Он был уже в возрасте и произошедшую с ним перемену переживал, как личную трагедию.

Однако, Свисток ему нравился и он исповедался ему в произошедшем с ним случае и в остальном тоже исповедался. Все рассказал. Свисток внимательно выслушал, не перебивая, нисколько не усомнился в сверхспособностях Роберта и вообще во всем рассказе деда увидел нормальную логику нормального человека. А про неизвестное существо с большой головой сразу уверенно заявил, что это черт. Дед еще не поверил, в его представлении черти должны быть с рогами и с вилами. На что Свисток, минуточку подумав, покачав головой, возразил, мол, черти бывают разные, а рога им нужны для устрашения глупых верующих. И, вообще о чертях он наслышан от своих друзей и товарищей, часто по пьяному делу сталкивающимися с ними. Бывало даже черти гомонящей толпой возникали, вдруг, посреди пьяных компаний и вырывали бесцеремонно из рук выпивох стаканы с водкой, а потом безобразили, орали и вопили, пока соседи не вламывались вместе с полицаями, находя перепуганных пьянчуг в шкафах и под кроватями, где они пытались спрятаться от хулиганов из преисподней. Существо было чертом!