Анатолий Ростокин - Хранитель

- Не надо кричать на меня. Я все понимаю, но поймите и вы. Я просто знаю, что с ней ничего не может случиться.

- А с Сережей?

- Пока он с ней – тоже. Но раз вы пришли, раз его нет дома… И она не звонила…

- Что?

- Черт! – Матвей Николаевич резко остановился, и Сережин отец с разгона налетел на него. – Вы приехали откуда-то с востока?

- Да, с Камчатки. В прошлом году.

- Черт, черт! – он ударил себя по лбу, — идиот, как я не подумал об этом!

- О чем?

- Быстрее! – он рванул вперед.

Сережин отец побежал за ним.

- Что? Что с ними?

- Потом! Надо торопиться!

На небе выглянула луна, мягко осветив окрестности, и бежать стало проще. В нескольких метрах впереди мелькнула прогалина, мужчины за пару секунд достигли ее, и перед ними открылся вид на ночную бухту. Однако Сережин отец не успел удивиться этому.

- Папа! – два детских голоса слились в один.

- Сережа! – он было рванулся к сыну, но Матвей Николаевич грубо схватил его за плечо.

- Что?!

Тот не ответил, только направил вторую руку в сторону огромного камня, стоящего между ними и детьми. В руке Светиного отца было зажато что-то небольшое, святившееся зеленым светом. И в верхней части камня горели две такие же зеленые точки. Только тут Сережин отец увидел, что это был не камень, а огромное мохнатое животное.

- О Господи! Это что?

- Не что, а кто. Это Хранитель.

- Кто??

- Пап, — крикнула Света, — это он! Он за ними шел! Клад у них!

- Я уже понял, Свет! Стой там.

- Какой клад? За кем он шел? – Сережин отец ничего не понимал. Он обернулся к сыну, — Сереж, ты как?

- Я нормально, пап. Не подходи к нему!

- Да что, черт возьми, здесь происходит?! – не выдержал тот. — Что это за место? Почему вы здесь? Что за Хранитель?

- Я все объясню, — спокойно проговорил Матвей Николаевич, — идемте за мной.

Они по окружности начали обходить Хранителя. Тот ничего не говорил, только сопел и поворачивал голову вслед за ними. Когда до детей оставалось метров пять, Сережа бросился к отцу и обнял его. Света осталась на месте, взяв отца за руку, только когда он подошел.

- Пап, это я виновата. Он прошел за нами. И не выпускает.

- Я знаю, дочка. Все в порядке. Мы разберемся, — он повернулся к Сереже, — где клад?

- Дома, — виновато потупившись, ответил тот, — в нашей комнате.

- Это ты его нашел?

- Нет, Ванька. Брат.

- Какой еще клад? – снова встрял Сережин папа.

- Потом расскажешь, — перебил Матвей Николаевич и повернулся к Хранителю. Тому, казалось, было совершенно наплевать на изменение состава участников ситуации. Он так же невозмутимо стоял на прежнем месте. – Послушай. Здесь отец мальчика. Пусть дети сходят за кладом и принесут его. Ты возьмешь отца вместо брата, если мы обманем тебя.

Хранитель молчал, как и люди. Сережин папа по-прежнему не понимал, что это за место, кто такой Хранитель и почему он не отпускает детей, но из слов Матвея Алексеевича он понял, что Хранитель отпустит его сына, если он сам останется здесь. Это сейчас было самое главное.

Хранитель засопел и заворчал что-то неразборчивое. Он думал.

- Ты ничего не теряешь. Тебе ведь все равно, кого из семьи держать здесь. Если ты согласишься, ты получишь своё и уйдешь обратно.

- А если они не вернутся? Если ты обманешь меня, Охотник? – глухо проговорил тот.

- Ты заберешь нас обоих. Даю слово. Ты знаешь, что значит мое слово.

Хранитель думал несколько минут. Люди ждали. Наконец, он решил:

- Хорошо. Пусть идут.

Матвей Николаевич вздохнул с облегчением и повернулся к дочери:

- Ты знаешь, что делать.

- Да, пап. Мы быстро. Вот увидишь.

Он поцеловал ее в лоб и подтолкнул к лесу.

- Идите.

Мужчины проводили своих детей взглядами, и, когда те скрылись в зарослях, Матвей Николаевич не спеша уселся на песок. Сережин папа последовал его примеру.

- Ну что, теперь вы объясните, что происходит?

- Теперь да.

Ночью в будке сидеть скучно, и охранник время от времени выходил наружу размять ноги. Вот и сейчас он стоял рядом со шлагбаумом и смотрел куда-то вдаль, когда из леса выскочили мальчик и девочка лет десяти.

- Ничего себе, — пробормотал он. — Эй, ребята! – они не останавливались, — подождите!

- Нет, — на ходу бросила девочка, не поворачивая головы.

- Где-то я это уже слышал, — пробормотал он, когда они скрылись за углом дома, и пошел внутрь.

Дверь была не заперта. Сережа ворвался внутрь, испугав маму, сидевшую с Ваней на кухне. Она вскочила, бросилась к нему.

- Мам, все в порядке. Это Света, — кивнул он за спину.

- Где ты был? Где отец?

- Подожди. Потом, — он осторожно высвободился из ее объятий и шагнул в сторону брата.

- Вань, принеси монеты. Их надо отдать.

- Какие монеты? – встрепенулась мама.

- Кому отдать? Почему? – насупился брат.

- Долго объяснять. Просто надо.

- Нет уж, — Ваня упер руки в бока. – Объясни-ка.

Сережа смотрел на него снизу вверх, и Ваня вдруг понял, что тот смотрит на него не как младший брат, а серьезно, по-взрослому. Он знал, как смотрит Сережка, когда виноват в чем-то, или когда обижен, или когда грустит, но этот взгляд Ваня видел впервые.

- Вань. Мы должны вернуть клад. Там папа, он не вернется, пока мы не сделаем это.

- Сережа! Что за клад? Где папа? – мама схватила его за плечи и повернула к себе, но Сережа продолжал смотреть на брата. И тот не выдержал этого взгляда.

- Сейчас принесу.

- Сережа!

- Мам. Я тебе потом все объясню. Нам надо идти спасать папу. И вообще.

- Ну уж нет! – она отпустила его, сбросила тапки с ног и наклонилась за туфлями, — одних я вас никуда не отпущу.