Джордж Локхард - К востоку от Эдема. Жертвы

— Неужели их род не угас? — тихо протянул Некец. — Неужели они ещё способны давать потомство?…

— Тридцать пять поколений были стерильны… Но он непохож на них даже внешне — взгляни хотя бы сюда… И сюда. Особенно сюда. А теперь пересчитай шипы на гребне — видишь?

— Инек-ту, мне потребуется образец его семени.

Жрица тихо засмеялась.

— Это легко устроить.

Потом они долго шептались. Я уже почти спал, когда расслышал последнюю фразу:

— Только бы мне удалось выделить женское начало из его семени… Мы создадим целый мир, населённый родом Аримана. Мир Защитников…

— Мечту Ракшаса. — едва слышно добавила Инектуту, но я заснул. Хорошо спал.

Следующей ночью Инектуту наконец разрешила мне полетать, но сказала — недалеко. Над городом летать неинтересно. Я его много раз видел. Инектуту и все жрецы утверждают, что город очень красивый. А я не вижу в нём ничего особенного. Огромные белые дворцы из мрамора и парки вокруг них почти все одинаковые. Маленьких домов много, они разные, но сверху выглядят совсем похожими… И запахи неприятные.

Инектуту говорит, я просто не видел других городов. Что Ун-тоан — самый красивый и богатый город в мире, потому что здесь живут боги. Она всегда говорит — боги, хотя я один. И не обьясняет, почему.

На крыше одного дворца я заметил огонь. Подлетел поближе, и оказалось каким-то праздником. Много женщин танцевало вокруг костра, совсем без одежды. А мужчины играли на тамтамах.

Меня все приветствовали, подбежали, принялись гладить и трогать. Всегда вот так. Стоит мне появиться вне храма, люди начинают вести себя глупо. Как будто я игрушка какая-то. А ведь я больше человека, и Инектуту говорит — ещё в три раза больше стану, когда вырасту. Ещё она говорит, что я самый добрый из всех богов, потому что приношу себя в жертву за людей и спасаю мир от Врага. Не понимаю я этого.

— О, Ариман, сегодня счастливая ночь! — женщина с длинными чёрными волосами погладила меня по крылу. На шее у неё висела блестящая нить из кристаллов, я такую никогда не видел.

— Что это?

Она рассмеялась.

— Ожерелье богини звёзд, великой Нюкты.

Я пригляделся внимательней.

— Они светятся как звёздочки!

Женщина оглянулась на своих подруг, а потом вдруг сняла нитку и одела мне на голову, обернув вокруг рогов. Все засмеялись.

— О Ариман, сколь прекрасен твой облик… — прошептала женщина с чёрными волосами. Я хотел снять нитку, но она покачала головой.

— Не надо. Так даже лучше, теперь и Нюкта сможет оказать тебе помощь.

— Какую помощь? — я рассердился. — Мне ничего не говорят. Возьму и улечу из города!

— Нет! — черноволосая страшно испугалась. — Ариман, не улетай!

— Тогда расскажи.

Мужчины прекратили играть на тамтамах, теперь все люди сидели вокруг меня. Черноволосая тоже опустилась на мрамор.

— О чём поведать тебе, о Ариман?

— Кто такая Нюкта? — спросил я прямо.

— Великая богиня Ночи, Та, кто правит звёздами и кометами.

— Где она?

Люди рассмеялись. Только черноволосая — нет.

— Она везде. — серьёзно ответила женщина. — Нюкта — одна из Стихий, она бессмертна и вездесуща, но не имеет тела.

Я никогда не слышал таких слов от Инектуту.

— А что значит Стихии?

— В мире есть три Стихии, три Силы, дающие начало трём ветвям Древа Магии. — ответила черноволосая. — Стихия Тьмы носит имя Нюкты. Стихия Света — Акура. А третья Стихия именуется Ментар… — жрица улыбнулась мне — …и живёт в голове каждого из нас, ибо Ментар — есть разум.

Интересно как!

— А где живут Нюкта и Акура? — спросил я.

— Нигде — ответила другая жрица. — Вернее, везде. Поэтому Нюкта и Акура не имеют храмов — им можно служить в любой точке Вселенной…

Она раскинула руки и воскликнула, глядя на звёзды:

— Этой ночью мы избрали крышу храма Телемы, богини ветра!

Все засмеялись, мужчины ударили в тамтамы. Я вздохнул. Сейчас они опять начнут танцевать.

— О Ариман, почему ты не смеёшься?… — спросила черноволосая. — Я так люблю слушать твой смех, он воистину божественный…

— Скажи, что сделать для тебя! — воскликнул один из мужчин, — И это будет сделано!

— Поговорите со мной. — попросил я. — Меня все только и делают что восхваляют…

— Ты достоен восхваления, Ариман. — негромко ответила вторая жрица. — Ведь мир существует лишь благодаря тебе.

— Стать жрецом Аримана — мечта всех людей Утукмац. — сказал тот самый мужчина. — Но лишь самые достойные получают на это право.

Ну почему они так обо мне говорят? Я же ничего не делаю, только ем да сплю!

— Жрецы… А если у бога слишком много жрецов, что делать богу? — спросил я невесело.

— Радоваться. — серьёзно ответила жрица. — Ведь бог, в которого не верят — перестаёт существовать.

— Из всех богов лишь Ментар не имет жрецов — добавила черноволосая. — Ибо он живёт в каждом из нас, и каждый человек — жрец Ментара.

Почему Инектуту не рассказывает мне такие интересные вещи?

— А я? Во мне тоже живёт Ментар?

— Конечно! — рассмеялась женщина. — Ведь ты разумен, Ариман. Во всех богах живёт Ментар, он самый сильный из Стихий. Через богов Он управляет всем миром…

Жрица легла на мраморную крышу и сложила руки на груди каким-то знаком.

— Смотри, Ариман… — прошептала она. Закрыла глаза… И вдруг медленно поднялась в воздух! Без крыльев, сама! Я отпрыгнул и даже зарычал от удивления.

— Как это?!

Женщина плавно встала на ноги и открыла глаза. Все люди с улыбкой наблюдали за мной.

— Через Ментара я обратилась к богине ветра, о Ариман. — сказала она негромко. — Некоторые жрецы умеют призывать различных богов с помощью Ментара. Это сложно.

Здорово как!

— А я?! Я тоже хочу так! Без крыльев летать!

Я подбежал к черноволосой и лизнул в щёку.

— Научи меня, пожалуйста…

Вот теперь они удивились. Женщины замерли даже, мужчины начали переглядываться.

— Научить тебя? — недоверчиво спросила жрица.

— Ну да. Ты сказала, во мне тоже живёт Ментар. Научи меня говорить с ним!

Женщина надолго задумалась.

— Это очень сложно, а иногда и неприятно… — заметила она наконец. — Любой жрец умеет говорить со своим богом, но только самые талантливые способны через Ментара призывать иных. А ты совсем не жрец, Ариман…

— Но я бог! — обрадовался я. — Мне будет легко!

— Твоя первая жрица умеет призывать тебя на расстоянии? — спросила внезапно одна из женщин. Я поморщился.

— Я попросил Инектуту не делать так больше. Когда её голос гремит в голове, мне больно.