Николай Воронков - Реалити - шоу

Кузнец задумчиво разглядывал меня.

— Шесть заточек на груди и животе? Мудрёно как-то. Может…

Я не стал слушать дальше.

— Я так хочу.

Кузнец хмыкнул.

— Будешь платить — сделаю. Каждый сходит с ума по-своему.

Я согласно кивнул.

— Ещё нужно сделать вот такую штуку — я снова стал рисовать в пыли — четыре кольца с шипами, соединённых общей рукояткой.

Кузнец среагировал сразу.

— Шипач, что ли?

— В моих землях это называют кастетом.

— И это можно.

— Следующее. Есть у вас здесь дерево с очень твёрдой древесиной?

— Как не быть — хмыкнул мужик.

— Нужно сделать так — я снова принялся рисовать в пыли — делается два шестигранника, немного сужающихся к одному краю. Длина — я показал на себе от локтя до кисти — на тонких концах одеваются железные колпачки, фиксируются штифтами для надёжности. Колпачки соединяются цепочкой в палец толщиной и длиной с мою ладонь — я снова показал на себе — Нужно два комплекта.

На этот раз кузнец озадачился. Долго рассматривал рисунок, даже верёвочкой измерил мои руки.

— И что же это будет?

Я усмехнулся.

— Если получится — увидишь. Следующее — я снял со стенки приглянувшуюся верёвку, примерил на поясе и отрезал нужный кусок — Нужно сделать два лезвия примерно с мою ладонь и вплести их в концы верёвки, чтобы в обычное время их не было видно, а при ударе они легко освобождались.

— А это зачем?

— Ну… Всё время на виду, всё время под рукой.

— Может проще обычный нож?

— И его надо сделать — согласился я — Хорошая сталь есть?

— Чего?

— Ну… очень хорошее оружейное железо.

— Есть, но совсем немного — кузнец порылся в своих запасах и показал узкую полоску синеватого металла — достался по случаю, но всё никак не могу придумать куда его приспособить. На нож мало, для шила слишком жирно.

В голове у меня неожиданно что-то щёлкнуло.

— Нужно ещё пять полосок такого же размера, пусть и похуже.

Кузнец порылся в запасах, но подходящее железо нашёл.

— И что дальше?

— Эти прутки надо нагреть и перекрутить каждый пятнадцать раз.

— Зачем? — снова не понял кузнец.

— Мне так надо — не стал вдаваться я в подробности — Потом всё это складывается так, чтобы хорошее железо было с краю и вся эта сборка проковывается, пока не получится лезвие. Тут ты лучше меня знаешь что делать.

Кузнец долго молчал, разглядывая прутки и что-то прикидывая.

— Можно попробовать. А размер, форма?

Я немного растерялся — для меня раньше нож был просто нож. Что я собственно от него хочу? Колоть, резать, рубить? Может можно сделать нечто усреднённое? Я неуверенно начал рисовать. Сначала получилась обычная финка, но она мне не понравилась. Я немного подправил, и постепенно вырисовалось нечто странное. Конец клинка расширился, а внутренняя часть немного изогнулась. Получилось нечто напоминающее непальский нож «Кукри» (как я его помню).

*в терминах неспециалиста попытался описать нож спецподразделений «Каратель»

Кузнец внимательно следил за моим художеством.

— Именно такая форма?

— Да, хочу такой. Заточка нижней кромки режущая, верхней — рубящая. Рукоятку и гарду сделаешь на свой вкус. Ещё мне нужен посох из твёрдого дерева. Низ и верх окованы железом. А ещё…

— Рассчитываться чем будешь? — с усмешкой перебил меня мужик.

— Есть меч и кольчуга. Возьмёшь?

— Приноси. Посмотрим, а потом и поговорим — снова усмехнулся мужик.

Чуть ли не бегом я быстренько смотался на постоялый двор и притащил своё единственное богатство. Кузнец долго рассматривал кольчугу, меч, чуть ли не на зуб пробовал. Потом вдруг отложил их в сторону и остро глянул на меня.

— Хороший меч и кровушки он попил немало. После последнего дела его даже не чистили. Уж не тот ли ты боец, что банду Данаора окоротил?

Я неопределённо пожал плечами. Хвалиться особо было нечем.

— Зачем же ты его продаёшь?

Я снова пожал плечами.

— Не хочу больше кровь лить.

Кузнец вдруг развеселился.

— Так вот зачем всё это надо! Чтоб, значит не мечом рубить, а тихонечко верёвочкой махнул, никто и понять ничего не успеет… — он тихонько засмеялся — То-то у нас слухи поползли про неведомого героя, что верёвочкой с камушком и обычными палочками с целой бандой справился. Как остальным-то пользоваться покажешь?

Я тоже улыбнулся.

— Ты сначала сделай.

— Заходи завтра после обеда, всё будет готово.

Искупаться мне не удалось — пруд оказался маленьким, берега илистыми, а в самом удобном месте плескалась большая компания мальчишек. С завистью поглядев на их плюханье, пришлось идти в ближайший лесок — посижу в тенёчке, а вечером попробую всё-таки искупаться.

Усевшись у дерева так, чтобы деревня и окружающие поля виднелись достаточно хорошо, постепенно расслабился и закрыл глаза. Тихо, тепло, лёгкий ветерок. Я уже начал задрёмывать, как вдруг услышал сбоку шорох. Осторожно скосил глаза и увидел Теру, внимательно смотревшую на меня. При дневном свете она выглядела гораздо лучше, чем прошлой ночью. Чистенькая, с длинными светлыми волосами, в нарядном платье. Правильное лицо, синие глаза и пухленькие губки. Чем-то напоминает прибалтийку. Смотреть было приятно, но я дал себе зарок друзей не заводить. Пришлось грубить сразу.

— Чего надо?

Девушка вздрогнула.

— Соскучилась, увидеться захотелось. Можно я рядышком посижу?

— Садись, места не куплены.

Тера осторожно приблизилась и уселась рядом со мной, аккуратно поджав ноги. Я постарался снова закрыть глаза, но внимательный взгляд Теры меня беспокоил.

— Жениться я не обещал!

Тера чуть улыбнулась.

— Не обещал — согласилась она.

— И вообще, рядом со мной, в лесу… Могут подумать что угодно.

Тера улыбнулась ещё шире.

— После ночи на постоялом дворе — куда уж больше.

Я немного забеспокоился.

— У тебя будут неприятности? Что в деревне-то говорят?

— Да разное. А девчонки завидуют.

— Чему?! — не понял я.

— Так ведь не каждый день у нас благородный воин приглашает простую девушку в свою постель. Да ещё такой ласковый и умелый.

Я невольно заёрзал.

— Не такой уж и благородный. И не так уж и приглашал. Теперь у тебя будут неприятности?

— Почему?

— Ну как же — я ведь был у тебя первым. Как тебя теперь замуж возьмут? — пусть и запоздало, но я уже начал раскаиваться в своём поступке.

Тера с улыбкой перебралась поближе ко мне и прижалась плечиком. Теперь я не стал ругаться.

— Глупенький. Если на деревенскую девушку обратил внимание господин — значит она очень хорошенькая. А если ещё и родит, да ещё и мальчика, то это для неё вообще лучше всякого приданного.