Дарья Снежная - Артефактика. От теории к практике

А вот кому могло понадобиться все это добро — непонятно. Денег в сейфе не было, а все бумаги имели величайшую ценность только для мастерской и даже никак не повлияют на работу мастеров, лишь создадут нескончаемую головную боль несчастной Аби и господину О’Туллу, так что на происки конкурентов списать пропажу тоже было сложно. Но задерживаться в кабинете и подслушивать, какие выдвигаются версии, желания не возникло. Слишком уж плотоядно на меня смотрело алоэ вера. Клянусь богами, оно даже облизнулось!

Я поторопилась узнать у примы, зачем он, собственно, желал меня видеть, и торопливо ретировалась с благой вестью к Марте. Мастерскую впору было спасать от нашествия зеленой братии.

И вот теперь мне пришла в голову мысль, что, вместо того чтобы отвлекать от работы мастеров, которые сегодня из-за происшествия и так сбились с графика, я могу и сама заняться установкой амулетов. В конце концов наполнять силой простейшие конструкции умеет и третьеклассник, а я как-никак выпускница и уже почти что мастер второй категории!

Но ответственная Марта все же не отпустила меня одну, попросила выделить кого-нибудь из общей мастерской — и неожиданно отозвался старший мастер. Шон МакКиннон приходился родственником Дейдрэ, каким-то там семиюродным братом. По гномьим меркам вполне себе близкая родня.

Это был плечистый, невысокий и во всех отношениях солидный мужчина в самом расцвете сил. Огненно-рыжая борода собрана в короткую, в ладонь, косицу, не мешающую в работе, и закреплена серебряным кольцом, испещренным густой вязью узоров оберегов, чтобы случайная искра беды не наделала. Чтобы косица не впитывала запах гари, смазки и реактивов. Чтобы едкие алхимические соединения не разрушали структуру волоса. Очень здравая предосторожность, надо бы и себе такой амулетик завести… Только мне бы еще добавить чары на послушность или на выпрямление!

— Когда человек злится — он теряет контроль над собой. Когда злится дриада — она теряет контроль над своей силой. Даже если это такая сдержанная и разумная дриада, как наша. Ну, в смысле — как Абиес Пинацэ, — вещал по дороге об особенностях дриадской магии старшина общей мастерской.

Сейчас Аби, выдержанная, безупречная Аби, непроизвольно фонила силой и ничего не могла с этим поделать. Энергия сочилась из нее, разливалась в пространстве. Живые растения поглощали ее, впитывали дармовую кормежку и использовали для изменения. А если учесть, что эмоциональный настрой дриады, питавшей процесс, задавал тон изменениям, то сами понимаете…

Частично я и так это знала из школьных лекций, а частично меня просветил мастер.

Слава всем богам, что дриадская особенность на мертвые растения никак не влияла, философски заключила я, шагая в компании мастера Шона устанавливать первый из шести артефактов-стабилизаторов магического фона. Потому как встречи с агрессивной магазинной стойкой моя тонкая творческая натура просто не выдержала бы!

— В принципе можно и не вмешиваться, а просто подождать, — продолжил развивать свою мысль мастер, — Аби успокоится, приток энергии, питающей и поддерживающей изменения, прекратится, и наша флора, ведущая себя как фауна, вернется в нормальную форму. Но…

Мы понимающе переглянулись. Вот именно «но»!

Ситуация в мастерской усугублялась тем, что всем растениям здесь хозяйкой была дриада. Даже тем, которые купил-принес кто-то другой. Она приглядывала, заботилась, создавала наиболее благоприятные условия всей зелени в мастерской, не деля на свою и чужую. Как итог — трансформированные растения, обзаведшись псевдоразумом, в упор никого, кроме нее, видеть не видели и других хозяев знать не желали.

Марта, например, покусанная при попытке усмирить собственную настольную орхидею, обиделась на нее насмерть и пообещала выбросить неблагодарную тварь на помойку при первом удобном случае! Разломана кадка пальмы, изгрызена стойка, покусаны стражники.

Фиалки поудирали из горшков и расползлись по мастерской.

Кусачая же орхидея, наоборот, оказалась дивно усидчивой — пыталась цапнуть всех, до кого могла дотянуться, а до кого дотянуться не могла, в тех плевалась едкой вязкой слюной-соком, но своего места не покидала. Шипела, свивала ставшие змеино-гибкими стебли в гадючьи кольца… В результате касса и учетные книги магазина оказались недоступны.

Нет, с одной стороны, в этом были и плюсы — дневная выручка теперь была вне опасности. А с другой стороны, вряд ли на нее покусились бы заполнившие лавку стражи порядка!

На третьем этаже, в присутствии дриады, этот паноптикум вел себя куда приличнее. Максимум — аккуратное прощупывание окружающего пространства. Ну, за исключением психованной шефлеры! Да и от нее, кроме стула, никто не пострадал. А кактус и вовсе оказался вполне милым… Я вздохнула, вспоминая сюрреалистичную картину: прима-мастер чешет псевдоразумное растение меж колючками, а оно в ответ урчит от удовольствия…

На первом же этаже, вдали от сурового хозяйского ока, измененные позволили себе некоторые излишества. Некоторое буйство, я бы даже так сказала!

Вообще я была рада, что мастер МакКиннон предложил помощь. Не то чтобы я сомневалась в своих силах, но все надежнее, когда рядом есть опытный… гном, который, если что, направит и подскажет. Мы решили установить по амулету в разных концах коридора на каждом этаже. Так получится охватить гасящим излучения полем всю мастерскую, и даже если кто-то из дриадских питомцев схоронился по углам, действие амулетов их все равно настигнет. И не придется потом загулявшую фиалку по всем мастерским отлавливать.

— Как тебе с нашим примой работается? — с живым интересом спросил мастер МакКиннон, пока я открывала первую коробку и осторожно разворачивала коричневатую упаковочную бумагу, в которую был бережно завернут амулет — продолговатая металлическая бляха с причудливой вязью чеканки и вкраплениями оникса.

Я бросила на старшину неуверенный взгляд. Может, обиделся, что сбежала из его ведомства к другому мастеру? Но нет, смотрит благожелательно и даже с крохотной долей сочувствия. Ну, еще бы, над этой историей с «мальчиком» вся мастерская по углам хихикает.

— Хорошо, — иронично отозвалась я. Это вам не Дейдрэ с Мартой, тут на кудряшки не пожалуешься.

Хотя работалось-то и правда хорошо. Задания мастер давал если и не всегда интересные, то всегда полезные, охотно отвечал на вопросы по делу, давал необходимые пояснения и даже прощал мелкие шпильки. А в свете того, что некоторые однокашники жаловались, что им на стажировке не камни полировать приходится, а столы мастеров вместо уборщиц, грех было возмущаться и обращать внимание на временами повышенную язвительность и общую обаятельную ядовитость Максимилиана Шантея.