Башня. Новый Ковчег 5 - Евгения Букреева
— Извини. Надо было как-то не так сказать, — в глазах Веры, которые она всё же вскинула на него, Сашка уловил сочувствие. — Вы же дружили с ним, в последнее время.
Сашка и сам не знал, дружили они с Киром или нет. И как назывались их сложные отношения — дружбой, приятельством, товариществом. Но он знал одно — вместе с его смертью в душе образовалась пустота, которую он никогда не сможет заполнить.
— Степка там дёргается. Спрашивает, делаем ли мы что-то, чтобы вытащить Нику, — Вера поспешно сменила тему. — А я… что я могу сделать? Я тут одна, меня к ней не пускают. Я просила маму, чтобы она поговорила с Рябининым, они хорошо знакомы. Но она сказала, что Рябинин и слушать её не стал. Может, у тебя есть идеи?
Сашка покачал головой. Идей у него не было.
— Чёрт, её только тут не хватало! — внезапно Вера скорчила брезгливую гримасу. — Блин, дура, вырядилась, как невеста какая-то. Извини, Саш, я не хочу с ней говорить! — и Вера быстро отошла вглубь зала — Сашка даже не успел сообразить, почему.
Впрочем, его недоумение длилось недолго. Прямо к нему, улыбаясь, шла Оленька Рябинина, даже не шла — плыла: в длинном нежно-кремовом платье, с двойной ниткой жемчуга на нежной шее и в сверкающей короне-диадеме она действительно смахивала на невесту. Сашка напряжённо замер.
— Саша! Ой, прости… Алекс, — она протянула ему руку, и он машинально, как его учили (а его учили, к нему каждый вечер ходил то ли гувернёр, то ли воспитатель — Сашка так и не придумал, как называть своего преподавателя этикета и хороших манер), наклонился и прижался губами к прохладной руке, ощутив сладкий цветочный запах, от которого к горлу тут же подкралась тошнота.
— Надо же. Кто бы мог подумать, — ворковала Оленька, разглядывая его так, как будто видела впервые. — Мы с мамой были очень удивлены, когда узнали, кто ты. Правда, это замечательно?
— Да, замечательно, — пробормотал Сашка и тут же вежливо добавил, вспомнив очередной урок правил хорошего тона. — Это платье очень тебе идёт.
— Правда? — улыбка Оленьки стала ещё шире. — Ой, ты не представляешь, сколько стоил материал! Это — настоящий атлас, в Башне такой не делают. Это — винтаж.
— Очень красиво, — согласился Сашка.
— Столько сил ушло на примерку, портниха-дура чуть не испортила ткань. Я несколько часов стояла, как манекен, чтобы оно село идеально. Ты же понимаешь, что я сегодня должна выглядеть по-особенному.
Сашка рассеянно кивнул, привычно пропуская болтовню своей бывшей девушки мимо ушей.
— Ой, Саш, то есть, Алекс… Алекс и вправду красивее. Алекс, ты же на меня не обижаешься, да?
— Я? — удивился Саша, непонимающе моргнув. — Почему я должен обижаться?
— Просто, ты должен меня понять, Алекс. Всё случилось быстро и неожиданно, но мама сказала, что такая возможность выпадает раз в жизни. Господи! — она наконец заметила Сашкин недоумённый взгляд. — Так ты что, ничего не знаешь ещё?
— А что именно я…
Внезапно гул голосов стих, и все, кто присутствовал в зале — и красивые, наряженные женщины, и уверенные если не в своей неотразимости, то не в неотразимости своего кошелька мужчины, и официанты, молчаливые и вышколенные — все, как по команде, обернулись в сторону входа, и Сашка с Оленькой тоже. Швейцары в тёмно-красных ливреях, сверкающих золотом пуговиц, распахнули двухстворчатые двери так широко, словно сейчас должен был въехать свадебный кортеж, украшенный розами и пышными бантами, но вместо этого в зал вошёл всего лишь один человек, невысокий, щуплый, в больших, закрывающих пол-лица очках.
«Наверно, это он, Ставицкий-Андреев, — догадался Саша. — Верховный правитель, Никин дядя, который все это и устроил».
Оленька вдруг подхватилась и, кинув Сашке «извини», быстро пошла навстречу вошедшему Ставицкому. Тот увидел её, остановился.
В воцарившейся тишине Оля приблизилась, быстро присела перед ним в старомодном реверансе, но тут же выпрямилась, бросила на всех торжествующий взгляд и встала рядом, тоненькая, красивая, с нежным румянцем на юном и свежем личике. Она была на полголовы выше Ставицкого, и он рядом с ней выглядел маленьким и старым, но, казалось, никого из присутствующих, кроме Сашки, это не смущало.
— Добрый вечер, господа! — голос у Ставицкого был тихий и слабый, но почему-то Сашке показалось, что это обманчивая слабость, ширма, умелая маскировка, которую этот человек так давно использует, что уже привык и не желает с ней расставаться. — Я очень рад, что мы все собрались сегодня в этом зале. Я надеюсь, что наши с вами встречи станут доброй традицией, как это было принято в старые времена, когда цвет Башни, её лучшие люди собирались вместе. Сегодня мы положим начало возобновлению старых традиций и начнём со счастливого повода, с особенного повода, который, я полагаю, доставит радость не только мне, но и всем здесь присутствующим.
Он замолчал, выдерживая паузу, и затем продолжил.
— Да, господа. Сегодня у меня праздник. Потому что Ольга Юрьевна согласилась стать моей женой…
Сашка чуть не выронил пустой бокал, который всё ещё держал в руках. К счастью, он вовремя среагировал и успел его подхватить. С ума сойти! Оленька выходит замуж и за кого? За этого старикана? Господи, да ему же уже больше сорока, он ей в отцы годится.
Он заоглядывался, выхватил взглядом Веру, которая стояла в отдалении и пялилась на Рябинину так, словно увидела мерзкую бородавчатую жабу.
Толпа тем временем загудела, раздались одобрительные возгласы, все поспешно устремились поздравлять жениха и невесту. А Сашка всё ещё стоял как громом поражённый, и ощущение, что он присутствует на каком-то идиотском спектакле или цирковом представлении, где все играют роли, росло в нём с каждой минутой. Всё происходящее было насквозь фальшивым, неестественным, вычурным, словно в плохой пьесе. Оленька, радостно идущая замуж за очкастого урода, годящегося ей в отцы («мама сказала, что такая возможность выпадает раз в жизни»), до неузнаваемости изменившаяся жена Кравца, он сам — наряженный в неудобный смокинг. Клоун, выступающий под псевдонимом Алекс Бельский — всё это не могло происходить наяву. И Сашка всё время ждал, что сейчас упадёт занавес, раздадутся аплодисменты, и актёры, в том числе и он сам, снимут маски и костюмы и разойдутся
