Законы Нижнего мира (СИ) - Евгений Сысоев
— Но, чтобы достичь целей, необходимо много тренироваться. Ты готов?
Лекс уверенно кивнул головой.
***
У Сторна были ранним вечером. Хотя в здешних краях в это время года солнце уже давно скрылось за горизонтом. В город, однако же, сразу не сунулись. Сначала Лекс решил разведать обстановку. Оставив Эмилию в березовой рощице, облюбовавшей высокий холм, он, воспользовавшись сумерками так, чтобы даже в хорошо освещенном городе, на нем было бы сложно остановить взгляд, отправился в Сторн.
Сначала побродил по окраинам, затем зашел в несколько магазинов, выпил чашку чая в кафе и, осмелев, наведался даже в пару злачных мест и в отделение почтовой службы. Все было тихо. Даже намека на действия тайной полиции не было. Подозрительных лиц Лекс тоже не обнаружил. Вообще город, как всякая далекая от центра провинция, вел свой размеренный, спокойны ритм жизни. Конечно, если только, Лекса не подвело чутье, или же наблюдение велось слишком скрытно. Но делать нечего, других вариантов не было, а значит, приходилось рисковать. Сион отправился к Эмилии, они оба вернулись в город и уже не слишком таясь, сняли в одной из гостиниц номер.
За ночь никаких происшествий не случилось, и на утро парочка отправилась в город, собирать информацию: Эмилия — в торговый квартал и библиотеку, Лекс — по ремесленным мастерским, барам и окраинным районам города.
Вечером встретились в кафе своей гостиницы, обсудить результаты. Собранная информация была скупа. Многие помнили деспотичного и чудаковатого графа Канора. Он был влиятельнейшим человеком восточной области Инамии, основал и содержал несколько фабрик, способствовал процветанию города. К тому же был родней какого-то знатного рода, стоящего чуть не у самой власти республики. Граф любил приложиться к алкоголю, а когда выпивал, становился буйным и злым. И слуги, и горожане старались в такие моменты не попадаться ему на глаза. Чудил, будучи пьяным, страшно. Мог голым пойти на рыбалку, однажды подрался с собакой одного заезжего купчишки, забил животину до смерти. Явился в городскую библиотеку, стал рвать и жечь книги, вопя, что от них все зло. И прочее, и прочее. Но, не смотря на все эти выходки, был умным и проницательным, накопил приличный капитал и завел высокие связи. Семьи у графа не было, его даже в обществе женщины ни разу не видели, что способствовало росту различных слухов. Но, как бы то ни было, Канор умер от вскрывшейся язвы желудка пятнадцать лет назад, и потомков после себя не оставил. И тут-то самое удивительное: что стало с богатым наследством графа, решительно никто не знал. А о его особняке жители, как сговорившись, не проронили ни слова. Это при том, что биографию Канора, даже с самыми интимными подробностями, мог рассказать каждый.
— Странно все это, — вздохнула Эмилия, когда они с Лексом заходили в номер. — Как будто им приказано молчать об этом.
— Не исключено, — спокойно ответил алхимик, вешая кофту в шкаф.
— Всему городу?! — изумилась Эмилия.
Лекс лишь пожал плечами:
— Не знаю. Трудно сказать об их возможностях. Конечно, всю информацию не утаишь, кто-то да проболтается, особенно, когда речь идет о большой группе людей. Но в том-то и загвоздка, если будешь вынюхивать слишком рьяно, привлечешь лишнее внимание. А для нас это неприемлемо.
— Что будем делать?
— Попытаемся еще раз завтра, — Лекс, вздыхая, уселся в кресло. — Если снова — ничего, отправимся искать следы вне города. У меня есть…
Лекс осекся, так как в дверь осторожно постучали. Он тихо поднялся с кресла, дал знак Эмилии отойти к окну. Тихий, еще более осторожный стук, повторился. Лекс чуть отворил дверь, выглянул и тут же открыл ее полностью, впуская в номер неожиданного, давнего знакомого. На пороге оказался Альт Ригонт.
— Лекс, — накинулся он на ученика, сжимая ему плечи. — Как я рад, что с тобой все в порядке. Но еще более… — Альт посмотрел по сторонам, нашел взглядом Эмилию, быстро подошел к ней и тоже приобнял. — Графиня, хвала Богине! До меня доходили разные слухи и камень, знаю, они вернули. Я боялся худшего, никогда бы себе не простил! Но хвала Богини!..
Альт выглядел очень возбужденным, поведение и речь его были суетливы, а жесты и движения нервными и резкими.
— В общем, я рад, я рад, друзья мои!
— Учитель, с тобой все в порядке? — обеспокоенно спросил Лекс.
— Да, да, не обращай внимание. Мое поведение… да, это из-за тоников, я три… нет, четыре ночи не спал, много дел, но обо всем по порядку. Так…
— Нет уж, — перебил Лекс. — Давайте-ка мы все расслабимся, сядем, выпьем чаю и спокойно поговорим, а то мне кажется, что сейчас, где-то, что-то взорвется.
— Да, — согласился учитель. — Ты прав, нужно выдохнуть.
Эмилия вскипятила чай. Все расселись кто куда: графиня на единственную, узкую кровать у стены, Альт в кресло, Лекс на стул у окна. Вначале золотой алхимик попросил рассказать о поездке в Мисурию. Сион, кратко, не вдаваясь в детали, изложил свою историю, уделив внимание лишь лаборатории рядом со Скитой и разговору с Кроне. Альт впал в задумчивость, затем вдруг подался вперед и спросил, сохранились ли у Лекса наброски формул из лаборатории. Юноша открыл блокнот на нужной странице и молча протянул его учителю. Альт резко схватил записи, вскочил, заходил по комнате. Так продолжалось какое-то время. Лекс и Эмилия сидели тихо, боясь нарушить ход размышлений Альта. В какой-то момент золотой алхимик остановился у окна и задумчиво протянул:
— Ну что же, пожалуй, все сходится, — затем, он резко повернулся к ученику и быстро заговорил:
— Лекс, похоже, Кроне тебе не врал, хоть и не рассказал всего, они действительно хотят провести слияние миров, но не полностью — соединить только потоки энергии.
— Но это невозможно… — вздохнув, начал Лекс, но учитель не дал ему договорить:
— Похоже, они нашли способ. Или думают, что нашли. Их подход основан на исследованиях твоих родителей и, как неудивительно, Эмилии.
Девушка, находившаяся в это время в задумчивости, вздрогнула от пристального взгляда мужчин и неуверенно сказала:
— В теории это предполагалось, но принимая во внимание последние исследования, и то, что случалось пятнадцать лет назад в Санаре, я думаю Лекс прав…
— Да, это невозможно, — твердо сказал юноша. — И родительский эксперимент это показал.
Эмилия украдкой взглянула на него. Говоря это Лекс, был спокоен, даже — задумчив, опять сложно было сказать, что у него на душе и, как на него повлияла смерть родителей, какой отпечаток оставила.
— А ты мне не говорила, что занимаешься проблемой возникновения и синтеза энергии звезд, — несколько отрешенно, будто думая о чем-то
