Воин Забвения. Гранитный чертог
– Может, не надо? А, воевода? – Медведь сморщился, оглядываясь на товарищей.
– Поговори мне ещё, – отмахнулся Бажан.
Затем воевода снова оглядел Младу, будто ожидая, что вместо неё сейчас возникнет дюжий воин, равный такому противнику, как Медведь. Она насупилась. И сколько можно-то?
— Мечи-то хоть турнирные возьмите – нам тут нечаянные убийства не нужны, – проворчал Бажан и нарочито безразлично отвернулся.
Медведь отдал свой меч собрату и взял вместо него увесистый и затупленный турнирный. Млада попросила для себя такой же. Ножны со своим клинком она сняла и, нисколько не смущаясь, отдала Бажану. Тот удивленно вкинул брови от такого нахальства, однако без возражений принял оружие. Ристалище, куда вышли Млада и её противник, широким кольцом окружили любопытствующие дружинники. Послышались первые шуточки и подбадривающие возгласы. Некоторые весьма похабные. Бажан строго глянул на расшумевшихся кметей – и тут же стало тихо.
Млада приняла боевую стойку, зорко наблюдая за каждым движением Медведя. Дружинники затаили дыхание. Вдалеке послышался рассерженный окрик какой-то женщины и гомон отроков у конюшен. На лице кметя расплылась снисходительная улыбка, мол, не бойся, сильно бить не буду. Он, держа меч в опущенной руке, медленно обходил Младу сбоку. И нападать, вроде бы, не собирался. Млада улыбнулась в ответ одним уголком рта. Недобрая, знать, вышла улыбочка, потому что Медведь тут же помрачнел.
Первый удар кметя пронзил пустоту. Млада отклонилась. Скользящим шагом ушла в сторону. Удовлетворенно хмыкнув, Медведь развернулся в новом выпаде. Меч его ударился о клинок Млады. Громкий лязг звоном отозвался в ушах. Она отступила, наклонила меч, давая оружию Медведя соскользнуть. Крутанула в развороте. Не тут-то было! Кметь рукоять не выпустил. Ну что ж – попытка не пытка.
Шаг назад. Выдох. Обманное движение остриём меча.
А Медведь не промах. На уловки Млады не попался. Почти. Тяжёлые, но не слишком точные удары посыпались один за другим. Быстро, в связке. Проворный кметь – и не гляди, что огромен, как валун. Двигается плавно и уверенно. Но слишком торопится отделаться от навязанной воеводой обязанности.
И потому ни один из его ударов не достигал цели. Млада уворачивалась и наносила удары в ответ. Кружила, то и дело доставая кметя кончиком меча со всех сторон. Она знала – воевода всё видит. Но поединка тот не останавливал. Дружинники вокруг молчали. Лишь иногда тишина разрывалась шелестом их коротких шепотков.
Младу охватывал знакомый ритм боя, когда чувствуешь все движения противника наперёд. Знаешь, куда он ударит в следующий момент и успеваешь исчезнуть с этого места, прежде чем он занесёт меч. Медведь гонялся за ней, как пёс за осой, отставая на шаг, на полшага. И злился всё сильнее.
А Млада будто снова слышала слова Ворона. Тихие, отрывистые, направляющие. Две зимы и два лета пришлось нарабатывать умения под его строгим руководством уже после расставания с Наставником. Бесконечные тренировки теперь давали о себе знать – тело работало уверенно и вместе с тем легко.
В свой ритм Млада вовлекла и Медведя. Загнала его в ловушку. Задавила скоростью и неуловимостью движений. Кметь хватал ртом воздух. Рубаха вокруг его шеи намокла от пота. Удары стали более размашистыми и далеко не такими быстрыми, как поначалу. Млада уже почти не отбивалась. Только отклонялась, уворачивалась – дразнила.
Очередная атака Медведя снова провалилась. Пора и честь знать. А то так и помрёт здесь от разрыва сердца. Млада по дуге зашла ему в спину. Прошлась мечом по животу, а затем приложила между лопаток. Кметь не удержал равновесие, качнулся и рухнул на одно колено. Млада приблизилась. Обхватила ладонью его подбородок и запрокинула голову. Медведь оскалился и опустил взгляд на затупленное лезвие меча, которое уперлось ему в шею.
Среди дружинников пронесся удивлённый вздох.
— Ты убит, – тихо произнесла Млада над ухом кметя. – Половчее надо быть.
Тот глухо рыкнул и дёрнулся из хватки. Млада отпустила его и отошла. Дружинники шумно встретили Медведя, кто-то похохатывал над ним, кто-то пытался утешить. Кметь только огрызался и исподлобья косился на Младу. Знать, сильно осерчал.
Бажан молча и хмуро взирал на поверженного воина, не сходя с места. А потом перевёл взгляд на Младу, и в нём почудилось смутное узнавание. Как будто во время поединка он что-то понял или о чём-то догадался. Уловил в движениях Млады что-то знакомое. Это было бы скверно. Но догадки не всегда перерастают в уверенность, а вот доверия могут поубавить.
Млада спешно двинулась к воеводе, чтобы забрать меч, но не успела. Бажан медленно вытянул его из ножен, осмотрел – и помрачнел ещё больше. Нехорошо.
– Гляжу, меч-то у тебя занятный, – проговорил он, лишь Млада подошла. – Правда, из хадымской стали или ариванская подделка?
– Может, и подделка. Я у торговца не выспрашивала, – невозмутимо соврала она. – Хороший клинок – мне этого достаточно.
– Хороший… – задумчиво согласился Бажан, глядя ей за спину. – Им ты, думается, сражаешься так же ловко, как в поединке.
– Скромничать не буду…
