Мариэтта Роз - Смерти нет

Мариэтта А. Роз

Смерти нет

Смерти нет. Есть только страх.

Эту истину я узнала еще в далеком детстве, от своей бабушки Василины. Вернее, она была моей прапрабабушкой.

Я хорошо ее помню. Это была маленькая сухонькая старушка. Говорила она странно, незнакомо и смешно, а еще она любила пить чай с домовым Яшкой, раскладывать пасьянс и вязала множество носков.

Конечно же, я ходила в детский сад, в ясельную группу — мать не сильно доверяла столетней старухе, тем более что она уже не могла выходить из дома. Но поскольку я то и дело таскала из садика самые разные болячки, то в итоге проводила много времени с бабушкой Василиной.

Я любила ее, не сильно шалила, всегда помогала сматывать шерсть в клубок и наливала чай маленькому мохнатому домовому, который жил в стенном шкафу и выходил только тогда, когда родителей не было дома.

Это случилось, когда мне было уже три года, даже три с половиной, почти четыре.

Бабушка Василина вдруг позвала меня. Я вошла в ее комнату и увидела, что она лежит в кровати в своем любимом платье, а рядом стоит домовой Яшка и кто-то незнакомый, высокий в черном развивающемся балахоне.

— Ты не бойся, внученька, — сказала мне бабушка. — Это всего лишь дух, он побудет у нас немного и уйдет.

Я покосилась на высокую фигуру в балахоне, фигура покосилась на меня.

— Смерти нет, — сказала бабушка. — Есть только страх. Запомнила?

— Да, — ответила я.

— Хорошо. А теперь я лягу и усну, а ты поиграй немного. Не шуми. Твои родители скоро придут.

— Хорошо, бабушка, — ответила я и убежала в свою комнату.

Родители, действительно, пришли вскоре. И выяснилось, что бабушка Василина умерла.

— Ты не испугалась? — спросила меня потом мать.

— Нет, — ответила я. — Бабушка мне все объяснила: смерти нет.

Когда мне исполнилось восемь лет, мать отвела меня к врачу.

— Вы знаете, — сказала она, — моя дочь совершенно не боится смерти!

— Не боишься? — поинтересовался у меня врач.

— Нет, — ответила я, — смерти нет.

В кабинете мне было интересно — он был совершенно не похож на прочие медицинские кабинеты. Вместо страшных плакатов с больными детьми и разрезами кишечника висели солнечные картинки с улыбающимися людьми.

— Вы знаете, — мать достала из сумки носовой платок, — моя дочь в детстве пережила страшную травму — у нее на глазах умерла прабабушка моего мужа. Глупо, конечно, было оставлять трехлетнего ребенка со столетней старухой. Но вы знаете… — мать томно вздохнула всей грудью, как бы говоря: ну уж вы-то точно меня понимаете! — И после этого она стала говорить, что смерти нет. Наверное, у нее шизофрения.

— Почему нет смерти? — опять поинтересовался у меня врач.

— Есть только страх, — ответила я. — Бабушка мне все объяснила тогда. В то утро.

А потом меня выставили за дверь.

Врач о чем-то долго говорил с матерью, та потом выскочила из кабинета вся пунцовая, сердитая. Схватила меня за руку и потащила домой.

— Больше мы не пойдем к этому врачу! Он ужасный специалист. Он ничего не понимает в детской психике.

Вечером домовой Яшка, как обычно, закутал меня в одеяло и неспешно устроился на краю постели.

— Линочка, — сказал он, — не надо всем говорить про духа в балахоне.

— Почему?

— И про смерть тоже не надо. И про меня.

— Ну, почемуу?

— Видишь ли, — Яшка покачал кудлатой головой, — не все люди могут видеть нас. Лишь некоторые, вроде тебя. И твоей бабушки, покойницы Василины Григорьевны. И те люди, которые не могут видеть нас, они… они, знаешь ли, нас боятся.

— Почему?

— Поймешь, когда вырастешь. — Конечно, я тут же надулась. — А пока пообещай мне, что никому никогда не будешь говорить ни про меня, ни про духа в балахоне, ни про других духов. И тем более про то, что смерти нет.

Я подумала немного. Решила схитрить.

— А когда я вырасту?

Яшка задумался.

— Когда тебе будет тринадцать лет, я тебе все расскажу. А теперь спи.

Спустя еще пять лет я усиленно стучалась в стенной шкаф, где за старыми шубами и пальто жил Яшка. Яшка упорно не желал выходить.

— Ты обещал, — гундосила я и даже подпрыгивала от собственного гундоса. — Ты обещал!! Ну, Яшка, не честно!!

— Честно — не честно, села бабка в кресло, — проворчала дверца шкафа. — Спать не даешь.

— А нефиг спать. Я уже из школы пришла.

— Уроки сделала? — оживилась дверца шкафа.

— Яшка!! Успею. Мне вчера тринадцать исполнилось? Исполнилось. А ты обещал? Обещал. Выходи давай!!

Дверца шкафа некоторое время думала. Наконец, Яшкин голос пробасил:

— Ну, раз обещал, то скажу. Ты лучше чаю завари покрепче, я тока рубаху одену и выйду.

Вскоре мы уже сидели на кухне. Яшка пил чай, как обычно, из большой цветастой кружки, громко причмокивая, закусывая кусками сахара. Я терпеливо ждала. Знала, что пока Яшка чаю не напьется, толку мало будет.

Наконец, домовой вытер губы и сказал:

— Знаешь, Линочка, в мире полно всяких разных духов. И все они для чего-то нужны. А тот дух, ну тот, который в балахоне, он вроде как смерть. Вернее, не смерть. Не совсем… — Яшка задумался, зачмокал губами. — Он появляется там, где кто-то может умереть.

— Что значит, может?

— Может, умрет, а может, и нет.

— Как так? — не понимала я.

— Ты ж его чаще всего на перекрестках видишь, да? — Я кивнула. — Значит, кто-то из людей может там погибнуть. Вероятность есть такая. Машина собьет, например. Но если этот кто-то случайно задержится, отвлечется, ну мало ли! Если он опоздает, и машина проедет мимо — значит, он не умрет. Понимаешь?

Я задумалась.

Кажется, поняла…

— То есть духа можно обойти? И не умереть?

— Можно, Линочка, всегда можно.

— Всегда-всегда? — не поверила я.

— Просто люди его боятся, а он тогда власть над человеком получает. И все, конец! — Домовой красочно взмахнул руками.

— Значит, и бабушка… Яша, и бабушка его испугалась?

— Нет, Линочка, просто она уже старенькая была, устала. От жизни тоже иногда устают.

Позже я много думала о том, что сказал мне Яшка. О бабушке Василине, о жизни, о смерти. Вообще о многом. Все это было так странно! Необычно. И, честно говоря, пугающе.

Я решила узнать, правду ли мне сказал мне Яшка или нет? Можно ли обойти духа?

Искала его долго. Каждый день после школы я отправлялась бродить по улицам, всматривалась — не мелькнет ли где черный балахон? Наконец, я его нашла.

Он стоял посреди сложного перекрестка. Мимо него мчались машины, шли люди, а он просто стоял и смотрел куда-то вдаль, выжидал.