Пэт Макинтош - Крик волка

Пэт Макинтош

Крик волка

Я услышала его голос, прежде чем свернуть в арку постоялого двора, приглушенный толстыми стенами, с резким акцентом, который я не узнала. Голос, который отвечал ему, имел местное произношение, такое же густое, как здешний сидр. Я уже въехала в арку, когда первый голос начал снова.

— Но на двери висит табличка. Ты уверен, что нет комнат?

— Она позабыла снять ее. — Аминерец зажег спичку и поднес ее к фонарю, который зашипел, вызванный к жизни; в этот момент мужчина, который не участвовал в разговоре, обернулся, чтобы взглянуть на меня.

— Привет, — сказал он. — Ты тоже за комнатой? Я думаю, нам не везет.

Этот, судя по всему, был из моих краев, и он принял меня за мальчика. При свете фонаря его волосы и усы отливали красным.

— Комнат нет, — сказал конюх и сделал паузу, словно собирался продолжать.

Красноголовый шагнул к голове своего коня и подобрал поводья.

— Волк, поедем посмотрим, пропустит ли нас воротная стража? Было хорошенькое местечко в миле или что-то вроде того отсюда.

Дверь постоялого двора распахнулась, и поток брани вылился наружу. Потом по ступеням сбежала девушка и неуклюже растянулась во дворе, вслед за ней появилась хозяйка гостиницы, размахивая метлой и продолжая извергать проклятия.

— Дайте мне посмотреть на эту паршивую овцу! — кричала она. — Чтобы еще раз в моей приличной гостинице, дрянь, мерзавка, потаскушка, шлюха! И если эта городская шваль придет здесь вынюхивать снова, я пошлю за констеблем. Вон!

Девушка уже в арке оглянулась и выкрикнула что-то невнятное, но злое, затем поспешила скрыться, ибо хозяйка начала спускаться по ступеням, но увидела пустую арку и повернула назад к двери с громогласным вздохом.

— Куколка, — позвал рыжеголовый. Она остановилась и тяжеловесно обернулась, вглядываясь в свет фонаря. Рыжеголовый отдал поводья мужчине, которого назвал Волком. — Ты помнишь, меня, куколка? Сама ты нисколько не изменилась, если только к лучшему. Узнаю твой голос по тем словам, которые слышал.

— Барлач! — воскликнула она. — Это действительно ты?

— Да, я. Неужто ты забыла меня так скоро? Нет, не здесь, ты потрясешь папусю. У тебя нет комнаты для папуси, куколка?

Она бросила быстрый взгляд позади него на мужчину по имени Волк.

Тот присел в шутливом реверансе.

— Есть отличная комната, теперь она освободилась. Две кровати, и на обеих чистые простыни. Идем, посмотришь, — сказала она рыжеголовому и взялась за ручку двери. Барлач подошел к мужчине по имени Волк, который еще держал поводья обоих коней.

— Ну? — сказал он. — Я уже устроился… Будешь с нами? — спросил он меня.

Я молча посмотрела на него. Конечно же, я знала ответ. Любой член Ордена, гласили правила, если он по своей воле и сознательно разделит комнату, кровать или одеяло с мужчиной, будет отлучен от церкви, пока соответствующее искупление… Я взглянула на мужчину с поводьями, он откинул капюшон и улыбнулся мне. При свете фонаря его лицо было белым и замечательно очерченным, а его смеющиеся глаза вытягивали из меня сердце. Опьяненная, я улыбнулась в ответ и кивнула.

— Отлично, — сказал рыжеголовый. — Тогда присмотрим за лошадьми.

Я спешилась и ввела Дестера вместе с вьючной лошадью в конюшню, раздумывая, не сошла ли я с ума. Я была вполне разумна, когда въезжала в арку, а сейчас я, Тала, воин Ордена Луны, присягнувшая оставаться девственной и избегать общества мужчин, была готова жить с ними в одной комнате. Я поставила лошадей в стойла, которые указал мне конюх и отвязала переметные сумы от седла Дестера. В них было достаточно денег, чтобы уплатить за постой в гостинице.

— Ну, дружок, — сказал мужчина со странным прозвищем Волк. Я обернулась, он смотрел на меня тем же тревожащим взглядом. Я направилась к двери и поскользнулась на пучке гнилой соломы. Волк быстро вытянул руку, чтобы не дать мне упасть, и от его прикосновения все в мире закружилось и потемнело вокруг меня.

Я лежала без сил на какой-то постели, вокруг меня столпились фигуры в капюшонах, их лица невидимы и непроницаемы в свете паукообразной лампы, которая тускло мерцала на краю деревянной чаши перед моим лицом. Я должна была либо выпить, либо отказаться от горчайшего напитка в ней. Я поднимаю руку, чтобы оттолкнуть ее, безуспешно, и судорога сжимает мое горло, когда я вижу свою ладонь. Не широкую, четырехпалую, с короткими ногтями, но длинную и узкую, с заостренными лунками и шрамом через суставы.

— Осторожно, — сказал мужчина по прозвищу Волк. — Как давно ты не ел?

Я отстранилась от него. Видение прекратилось, но не паника, и я дрожала.

— Все в порядке, — промямлила я. — Немного закружилась голова. Мне нужно выпить.

Мы молча вышли во двор, я со своими суматошными мыслями. Нас учили, что подобные видения наполнены тайным смыслом, но о чем могло говорить мне это?..

Комната оказалась приличной, хотя и не настолько, как описывала хозяйка; она стояла рядом и настаивала на том, что сам Король западных земель отдыхает в ней, когда посещает их края.

— Господин Узурпатор? — спросил Барлач. — Весьма похоже, куколка. Волк, нужно три монеты. Если мы заплатим две, а юнец одну…

— Я заплачу полторы, — уточнила я.

— Волк займет большую кровать, — сказал Барлач. — Он никогда не поместится на этой. Даешь деньги?

— Пожалуйста, — сказала я в замешательстве. — Я не могу…

— Честь по чести, — заспорил Барлач. — Если ты хочешь получить другую постель, можешь…

— Барлач, — спокойно сказал Волк. Рыжеголовый оглянулся на него со словами: «О, ну хорошо», — и принял моих полторы монеты. Хозяйка, получив плату, взглянула с вожделением на Барлача и, пыхтя, двинулась вниз по лестнице. Я бросила сумки на маленькую кровать и огляделась. Кувшин с водой и таз стояли между постелями.

— Пива перед ужином, Барлач? — спросил Волк. Он сбросил плащ и стоял, облаченный в черное. Единственная тяжелая складка распахнулась, когда он поворачивал голову, и его глаза побелели под темными бровями.

— Я жажду, как раскаленное жерло, — сказал Барлач. Волк обернулся ко мне, изогнув одну бровь. Я помотала головой.

— Сначала вымоюсь. Потом спущусь к вам, — объяснила я.

Когда они выходили, я впервые оценила их рост. Барлач был ниже меня дюймов на шесть, что составляло не больше пяти футов и трех дюймов, но шире и массивнее, как говорится, крепче сшит; Волк был на фут выше друга и самый худой мужчина из всех, кого я когда-либо видела. Они являли собой странную пару.

Когда дверь за ними закрылась, я повернулась к тазу и кувшину, не уставая удивляться тому, что делала. Неужели я, в самом деле, спятила? Теперь я была отлучена от церкви; первый лунный свет убьет меня. Я не должна была больше молиться Госпоже — мне следовало упасть на колени, дрожа и плача, умолять Главную Звезду вступиться за меня… Вместо этого, я спокойно смыла пыль с лица, размышляя над тем, что бы сказал высокий мужчина с лучистым взглядом, если бы узнал, что я девушка. И что бы он потом сделал.