Немножко милосердия - Zantana

Zantana

Немножко милосердия

Глава 1 — в которой происходит маленькая рутина

Быть самым младшим жрецом при небольшом, крайне редком в текущие дни храме, ещё и столь неизвестного не только для народных масс, но и мира, божества — многим это могло бы показаться полным провалом по жизни. Но для кобольда? Для многих, очень многих из них, подобное место было бы верхом мечтаний. Возможность помогать своей стае, очень приятные условия содержания, пусть мимолётное, но внимание не кого-нибудь, а целого божества! Ещё и подобного! Такое положение не могло не подогревать энтузиазм и мысли, куда же дальше может завести данная дорога…

— Брешильда, будь добра, загляни к семье Ровори. — Кобольд с тёмно-базальтовой чешуёй вздрогнула от неожиданности и прекратила штопать какое-то крупное полотнище, обернувшись на говорящего человека. — Пришло послание что они подхватили какую-то серьёзную хворь. Ох, и сколько раз я просил держать своё обиталище более освещённым хотя бы в дневные часы? Посетители могут нагрянуть внезапно, да мимо и пройдут…

Впрочем, у такого положения были и минусы. Порой сильно неудобные порядки, откровенно злящие и выматывающие задания — которые, впрочем, кроме неё тут и выполнять больше было некому.

Со вздохом встав из-за меньшего из двух находящихся в комнате столиков и свернув швейные принадлежности, она щёлкнула парой рычажков, зажегших почти не коптящие светильники. Свет куда как более яркий, чем из коридора и небольшого огонька над ладонью настоятеля, залил её небольшой грот и явив перед настоятелем переставшую сливаться с окружающей темнотой жрицу. Высотой около метра, с практически полностью чёрной чешуёй, которая становилась светлее лишь на животе и верхе груди. Голову венчали всего лишь два, но крупных, слегка изгибающихся назад и вниз светло-серых рога, что на фоне остальной черноты выглядели белыми. Казалось единственное, что было в ней цветного, это крупные тускло-янтарные глаза.

— Извините, брат Ригейл, мне так проще сосредотачиваться. Привычнее. К Ровори отправлюсь немедленно.

Одобрительно хмыкнув, старый настоятель погасил огонёк над рукой и отправился дальше по коридору. Брешильда же убрав недоделанное полотно в стоящий у стола сундук начала доставать из него снаряжение.

— Ровори, однако. Ну и угораздило же их. Ещё и на противоположном конце города. — Пробормотала кобольд, облачаясь в мантию, снятую с крышки сундука. Простенькая, но довольно плотная мантия послушника белого цвета с серебристой окантовкой, хвостовые сумки со всякой мелочёвкой, в которые бережно перекочевала пара маленьких флакончиков лечебного зелья, и, конечно же, священный символ в виде амулета из гагата на цепочке, в который была инкрустирована белая семиконечная звезда. Немного подумав, она так же заткнула за пояс небольшой шестопёр. Снова проблемы с собаками ей были не нужны. Закрепив всё на себе, она отправилась к выходу из грота.

Выбравшись из пещерообразного коридора на свежий воздух на редкость солнечного денька, и потирая заболевшие от столь резкой перемены освещения глаза, Брешильда поправила мантию и быстрым шагом отправилась в сторону города. Грот, из которого она вышла, находился как раз на оконечности этого маленького, почти-что-высокогорного городка Брайтстоун, которая упиралась в склон нависающей над ним горной гряды. Формально грот являлся частью храма, но фактически же представлял собой пару помещений для гостей, пару подсобок (одну из которых оккупировал кобольд), да складская каверна для нескоропортящихся продуктов, которые очень нелегко было затаскивать к основному храму и его складам. Сам храм, довольно древний — намного старше городка — с немаленьким основным ритуальным залом и парой небольших вспомогательных, примостился на склоне горы на полпути к вершинам, слегка залезая своим точёным фасадом в расщелину между двумя пиками. Но самое же ценное: камеры восстановления вместе с хранилищами провианта и крайне дорогих целебных веществ, находились ещё дальше — выше, на противоположной стороне гор, до которых обычно приходилось добираться через виднеющуюся расщелину. Разок оглянувшись на эту расщелину, посмотрев не перетекают ли через неё её любимые облака, Брешильда ступила на первые улицы Брайтстоуна.

Городок был довольно… приятным. Небольшим, прижимистым, одним боком ютящимся под склоном Слепящих гор, а другим окаймлённый торговым трактом, проходящим мимо него и уходящим куда-то за поворот гряды. Жил Брайтстоун в основном торговлей — что было видно по рыночным рядам, пунктиром идущим вдоль тракта на большей части длинны города — и продажей того что дало ему имя: ослепительно белых конгломератов кварца, отделочных материалов и поделий из него, породы которых выходили на поверхность из-под соседнего склона. Хотя при том, что город был всего на пару сотен зданий и две основные улицы, из конца в конец перейти его довольно маленькому кобольду было не сказать чтобы совсем просто. Население, большей частью состоящее из людей, периодически прокатывающиеся по улице телеги и залётные с трактовых окраин дикие псы заставляли быть внимательным и не особо спешить, чтобы не быть подавленным, задавленным или погрызенным. Хотя все эти неудобства были далеко не злым умыслом, а банальным неудобством окружения для столь миниатюрной расы — из таковых Брешильда была здесь одной из крайне немногих, но население относилось к ней с добротой и некоторым уважением. Всё же во времена долгого простоя храма в абсолютно пустом состоянии она частенько помогала местным раненым и заболевшим, исцеляя увечья по мере своих возможностей и сильно облегчая болезни, применяя знания жреца своей богини. И делала она это не только из-за догм веры — ей так же просто нравилось помогать и чувствовать себя полезной. Ну и вкусностей на пропитание благодарные пациенты часто отсыпали даже слишком щедро для кобольда.

Шустро пробираясь по улочкам, и периодически кивая на приветствия от прохожих и редких в этот час торговцев, вскоре она добралась до дома семейства Ровори. Обычный двухэтажный домик, стоящий на одной из последних улиц города, с красиво ухоженным крыльцом, утопающим в маленьких, но ароматных цветах — в дверь которого она и постучалась. Спустя несколько секунд ожидания прозвучали звуки шагов, и в открывшуюся дверь выглянул явно нервничающий мужчина. Слегка недоумённо посмотрев по сторонам и никого не увидев, он всё же опустил глаза, встретившись взглядом с кобольдом.

— Светлого вам дня, я Брелишьда из храма милосердия. Наставник передал, что к вам прицепилась какая-то болезнь.

— Ох, спасибо, что так скоро забежали! Проходите, не стойте на пороге. — Мужчина, похоже единственный не скошенный болезнью, быстро провёл её спальню, где на кровати лежали совсем худо выглядящие мальчик с девочкой лет десяти-двенадцати, а около них сидела хоть и менее