Волчий облик - Ольга Вэдер

Ольга Вэдер

Волчий облик

Глава 1

Лесник и его находка

Накануне исполнилось шесть лет с той поры, когда в жизни Конрада Хелмира произошли два события, оба не из приятных. Во-первых, умер отец. Во-вторых, Конрад окончательно пришел к выводу, что хорошего мага из него не выйдет, а плохих и без него предостаточно. Приняв решение, он написал прошение, в котором извещал князя о готовности занять должность отца, проработавшего лесником в окрестностях столицы без малого полвека. Просьбу удовлетворили, после чего Конрад оставил учебу и переселился в дом среди хмурого ельника. Место было мрачноватое и, надо сказать, Конраду пришлось привыкать к жизни в лесу, от которой он за годы учебы в городе отвык.

Однако Конрад быстро освоился, вспомнил старые навыки, сохранившиеся со времен помощи отцу, обзавелся хозяйством, жизнь понемногу стала налаживаться. В лесу неподалеку от столицы любителей пострелять княжескую дичь находилось мало, с этим Конраду повезло, но ему случалось натыкаться на порубщиков. Физическая сила лесника, подкрепленная умением обращаться с арбалетом, решала редкие поединки в пользу Конрада.

Седлая лошадь, чтобы объехать участок, Конрад вспомнил, как они с женой переехали сюда. Дения Хелмир, горожанка до мозга костей, поначалу боялась и не принимала лес, сейчас она не вернулась бы в город, хотя родня ее жила в столице. Более того, она спокойно оставалась на несколько дней среди леса одна с маленькими детьми, если муж уезжал по делам.

Впрочем, Конрад старался не покидать надолго дом, тревожился, если приходилось задерживаться. Две собаки были хорошими охранниками, жена умела обращаться с оружием, да в лесу бояться следовало человека, от лихих же людей псы и арбалет могли не защитить. Но работа есть работа, и Конрад сел в седло. Объезд всегда занимал два дня, а ночевал княжеский лесник в деревне, выросшей на месте старого поселка лесорубов. Хотя не раз случалось проводить ночи в лесу, Конрад предпочитал спать под крышей.

Сытая резвая кобыла, охотно ходившая и под седлом, и в хомуте, с места взяла бодрым шагом. Обернувшись, лесник помахал жене. Махнув из окна в ответ, Дения Хелмир вернулась к детям.

Вслед донесся басовитый рев старшего сына — как же, отец никогда не берет его с собой, каждый раз говоря: "Подрасти". Пока Конрад не скрылся за поворотом, он продолжал слышать этот рев, к которому спустя минуту присоединились в силу загадочной солидарности еще два голоса. Младшие подтягивали брату усердно и с душой.

Пока отсутствует отец, дети могут позволить себе капризы. При нем плач исключался, заменяясь максимум хныканьем. Отдохнуть друг от друга тоже надо, подумал лесник, улыбнувшись. Лес, относительно спокойная работа, размеренная жизнь нравились ему, он не любил неожиданностей, с какими часто сталкивались маги. Это даже хорошо, что магические способности оказались у него небольшие, лесная жизнь гораздо больше пришлась ему по душе, а что касается учебы, то лишних знаний не бывает, не так ли? Знакомство с магами тоже большой плюс, особенно с придворным магом Михаэлем Лагрейдом, человеком, который был у князя Нурмена на виду.

Вспомнив про Михаэля, Конрад призадумался и перестал улыбаться: маг становился все более спесивым и заносчивым, без причины обрывал старые знакомства. Волшебник общался с высшей знатью, приказывать ему мог только князь, и Лагрейд забывал прошлое, например, то время, когда после провала на экзаменах ему пришлось год проучиться с младшим курсом, и новые сокурсники, среди которых был Конрад Хелмир, бескорыстно помогали ему.

Застоявшаяся лошадь шла весело, просила повода, норовила прибавить и перейти на рысь, и каждый раз ее мягко сокращали. Собственно, объезд следовало сделать пару дней назад, однако ливни сбили все планы. И дрова с делянки Конрад не привез, и участок не объехал, правда, переделал все домашние дела.

Побыстрее бы развязаться с объездом и заняться дровами, а то правда кобыла больно веселая, хомут по ней плачет. Простояла полнедели в деннике, ничего не делая, теперь надо ее работой нагрузить. Вырос бы старший, помог бы, да нескоро до этого счастливого момента — парню всего пять лет, с хитрой и сильной кобылой он пока не справится.

— Пошла! — выехав на прямую тропу, лесник, наконец, отдал лошади повод.

Первым делом Конрад завернул на место старого пожара, где набирал силу молодой сосняк. Тут пришлось хорошо поработать самому леснику, применившему все познания, и магу по фамилии Лэннимер, приятелю Конрада. В отличие от Михаэля Лагрейда, Лэннимер прекрасно знал свое дело, и шрамы, нанесенные огнем, лес затягивал быстро. Лет через пятнадцать здесь будут рослые, стройные деревья, настоящий корабельный лес.

Полюбовавшись ровными стволами с бронзовым отливом, лесник глянул на солнце. День близился к полудню, надо поторопиться. Тропами Конрад выехал на просеку и пустил лошадь галопом. Мили три она пролетела одним духом, доставив седока к заброшенным угольным ямам. Объезжал их Конрад спокойно, отшагивая кобылу, приехал к роднику, где пообедал сам и покормил лошадь. Вздремнул полчасика, пока она паслась, подумал, что надо бы сказать княжескому ловчему Тербеку о виденных следах крупных зайцев — князь хотел проверить на этих зверях новых гончих — и снова собрался в путь.

Тропы, дорожки, тропинки с узловатыми корнями поперек пути вывели лесника на широкую дорогу, идущую вдоль реки. Ею часто пользовались любители сокращать путь, однако недавние ливни размыли ее, превратив в грязное месиво, и людям пришлось ехать верхней, длинной дорогой, у которой было несомненное преимущество — каменное покрытие. Лошадь лесника смело потрюхала по грязи, предоставив всаднику поразмыслить о грядущей чистке, поскольку кобыла была светлой масти.

Конрад перевел лошадь на шаг, как вдруг она, задев обо что-то копытом, споткнулась и встала. Свесившийся с седла Конрад с удивлением обнаружил наполовину утонувшее в грязи колесо с новеньким железным ободом. Присмотревшись, лесник увидел в придорожных кустах какие-то обломки, а за первым поворотом лошадь шарахнулась от поваленной набок брички. Кобыла принюхивалась, фыркала и упорно отказывалась идти вперед. Спешившись, Конрад долго уговаривал и успокаивал обычно невозмутимую лошадь.

Когда она перестала упираться, Конрад, ведя лошадь в поводу, подошел ближе к бричке и убедился, что разломана она основательно. Повозка хорошей работы, подумал лесник, рассмотрев экипаж, обитый изнутри кожей и дорогой тканью, интересно, кому не повезло?

Едва он так подумал, как увидел невезучего. Вернее, увидел то, что от него осталось: при дороге грязной горой лежал вздувшийся труп.

Если бы Конрад ехал с подветренной стороны, запах бы