Тильда. Маяк на краю света - Кейт Андерсенн
— Э-эх! — и дядя Тири, подобрав арбалеты, ухнул следом.
Вероятно, да.
Голубые шары завладели вниманием черно-белых китов. «Искатель» слегка отошел в бок стараниями Хью, и убийцы будто растерялись. Но тут Джарлет выпустил стрелу. Несмотря на умалишение, стрелял брат Чака по-прежнему твердой рукой и безжалостно. Я невольно потянулась к лицу, мурашки вновь ледяной горстью прошвырнулись по горлу. Но… ветреное зелье пить нельзя.
— Одним меньше, — хрипло сказала Ро, когда кровь и всплывшая туша дали знать, что Седрик Джарлет убил свою жертву с первого выстрела наповал. — Теперь они рассвирепеют и…
Наши мужчины отходили от «Искателя», каждый в своем шаре. И косатки шли за ними, вращая носами. Аврора прошептала:
— Как в дельфинариуме…
— Теперь наша очередь, — услышали мы голос Жиля Риньи. — Дамы, готовы?
Агора и Соция закивали, подхватили доктора под руки и прыгнули за корму. Крокодильчики, не говоря ни слова, отправились вслед за хозяином. Ну, чем их там больше, тем лучше…
Хью и Фрида расставили паруса с помощью рабов, приказали им заняться разделкой туш, затем бывший юнга со «Сциллы» поднялся к штурвалу.
— Позволите? — обратился к нам. — Отсюда виднее. Фри, левее! Подтяни брамсель! Барм, не стой столбом — помоги!
Мы с Ро напряженно вглядывались во все удаляющиеся шарики ларипетры, уводящие косаток прочь от корабля. Новые крики черно-белых убийц и свист… И… те самые две сирены, выныривающие вслед. Обернулись к нам:
— Кто эти смельчаки?
— Наши мужья… — пробормотала Ро.
Алиса сонно уточнила, сворачиваясь на моей шее надежным теплым воротником:
— Разве они не знают?
Пока она есть, есть и Чак. Змеи тоже были здесь. А пикси и мотыльки — далеко, в голубых куполах…
— Разве вы не знаете? — я и повторила. — Мы думали, это Финтэ следит за нами…
— Финтэ? Финтэ Серебряная?
Сирены рассмеялись.
— Это племя мерзлячек? Таким слабакам никогда не заплыть в Льдистый залив! Породнились с бардом Свалем, и мнят о себе…
— А ведь сами, — добавила товарка первой смешливой, — всего наивно поверили проходимцу.
— Сваль не проходимец, просто у матери Финтэ не было мозгов, а теперь дочь мстит как ненормальная. А бард что просил? Всего охранять дорогу. Без зверств. А эти ведь — гляди — добрались, и видения их не берут: за борт только один и прыгнул.
— Не достался нам, киты сцапали…
— Так что даже обидно было бы их топить. К тому же Сваль говорил тогда, что найдутся смельчаки, что повторят его путь. Если доплывут… Пусть уже отправляются на свой Шпицберген.
— И не сидится людям на месте.
Кажется, сирены вовсе забыли о нашем существовании. Они отправились вслед за голубыми шарами и косатками.
— Помогите… — крикнула Ро им вслед. — Помогите нашим мужьям вернуться!
Сирены обернулись.
— А что нам будет за это?..
Аврора развела руками.
— Хотите раковину Финтэ?.. Мне она больше не нужна.
Сирены с интересом вернулись к кораблю.
— Не обманываешь? У тебя есть раковина сбора⁈ — спросила первая.
Вторая тут же выразила восторг:
— Ведь если мы в нее подуем, они будут должны явиться, как миленькие! Покажи.
Алиса шепнула нам обеим:
— Только после того, как выполнят свою часть сделки.
Но я остановила пылкую Аврору и расчетливую Алису, обратилась к сиренам:
— Простите мою сестру. Мы не можем вам отдать раковину Финтэ.
— Тиль!
— То есть как — нет?
Я шумно выдохнула.
— Мы с Финтэ не друзья. Но… Ро, ты ведь сама не простишь себе, если причинишь ей ответный вред, даже вот таким образом. Мы. не хотим вмешиваться в вашу войну. И сами не хотим участвовать…
— Оно и видно — постреляли китов, — расхохоталась вторая сирена.
— Не все люди одинаковы, — возразила я. — Как и сирены или друиды. Но наша императрица ищет мира, и хотя бы в этом я с ней заодно. Как и моя сестра. Она погорячилась. У нее… мятежный дух, но доброе сердце.
Я сжала Аврорину ладошку, и подруга пожала ее в ответ.
— Спасибо, я совсем забыла… — и всхлипнула. — Но верю… верю в мир. И в Фарра… верю, что он знал, что делает… — она коснулась собственных губ. — А не с бухты-барахты…
— Они вернутся, — уверила зарю и одновременно себя я. — Непременно.
И фыркнула:
— Ведь с ними дядя Тири… Его величество всегда метко стрелял… А братья Странники? Чего стоят? И Фарр Вайд — это тебе не бродяга с большой дороги. И не забудь про наших демонов.
— Почему они не привязались?.. Тогда мы втянули бы их обратно, и они бы точно не потерялись…
— Потому что… они выполняют отвлекающий маневр… Давай, посмотрим, что наш доктор и твои дуэньи, — как ни было трудно мне, я понимала, что волнениями мы ничем не поможем. Ребята справятся. Они… обещали. А мы должны сделать свою работу. И сохранять спокойствие. — Простите…
Но сирен в шубах на воде уже не было. Когда мы перевесились через корму, чтобы узреть доктора в ларипетре, мы увидели… что наши новые знакомые трутся там. Подают то стамеску, то молоток… Смеются.
— Невероятно, — пробормотала Ро, и снова закашлялась.
Змеи заботливо завились вокруг:
— Теб-бе в к-кроват-ть.
— И горяч-чий ч-чай.
Аврора сипло засмеялась.
— Какой чай, вы что!
— Цикорра.
— Цикорра? Это не чай. Это кофе. И у нас его нет.
— Ес-сть. У Ф-фриды. От С-старика.
— В горш-шке. Рас-стет.
Я потерла переносицу. Сколько тайн. Сколько невозможного. Сколько безвыходных ситуаций, столько и выходов. Доктор Жиль Риньи чинит руль и киль с помощью влюбленного в него внутреннего демона Ро и сирен Льдистого залива, вполне находя со всеми общий язык.
Фарр вместе со Странниками и давно погибшим королем спасает некогда буканбуржский корабль.
Рабы вернулись к работе матросов. Постоянная смена команд, необходимость творческой работы зажигает в их глазах огонек сознания. Благодаря Хью и Фриде темная полоска на горизонте становится все более осязаемой, пусть бушприт то и дело крутит носом, и стрелка норд-норд-ост далеко не точна.
Нас защищают внутренние демоны наших мужей. И где-то там наши — их. Четыре светящихся шара все еще видны, и свист не стихает…
А буканбуржцы, мерчевильцы и парочка человек с острова Гудру занимаются починкой давшего течь судна в трюме.
У каждой
