Светлана Зорина - Сказка о спящей красавице

- Ламия?!

- Ну да, Ламия. Уже давно Ламия, миллионы лет... Что ты на меня так уставилась? Забыла, что я здесь? Вы тут так заняты своими умными разговорами, что совершенно забыли о моём существовании.

- Но ты же всегда сумеешь о себе напомнить. Прямо как ребёнок, который готов палец в розетку сунуть, лишь бы на него внимание обратили. Стонешь, что у тебя силы на исходе, а потом вдруг снова изменяешь облик.

- Я не изменяла...

- Что она сделала с эльхангоном?

- Смотрите - камень, который она трогала, почернел...

- Кто она и что она сделала с камнем?

- Да ничего особенного она с ним не сделала, - спокойный голос Шиннау мгновенно прекратил этот гомон - жуткую какофонию, от которой какой-нибудь чувствительный музыкант упал бы в обморок. Не все манойи, имеющие чужие тела, владели членораздельной речью, но, похоже, все присутствующие выразили вслух свою тревогу и возмущение. - Успокойтесь, камень снова светится.

Один их крупных кристаллов, похожий на лепесток каменного цветка, на минуту и впрямь почернел, но теперь уже начинал гореть пульсирующим красноватым светом, который постепенно превращался в оранжевый.

Ламия же словно впала в ступор. Она зачарованно смотрела на свою обожжённую руку - узкую женскую руку с длинными и острыми чёрными ногтями.

- У вас тут есть зеркало? - заговорила она наконец прерывающимся от волнения голосом. - В этом проклятом подземелье найдётся хоть какое-нибудь зеркало?!

Уж не знаю, обиделись ли саху на "проклятое подземелье", но желание незваной гостью было выполнено тут же. Шиннау подвёл Ламию к участку стены, не покрытому кристаллами, и прижал к гладкой поверхности ладонь. Стена тут же посветлела, превратившись в золотистое зеркало, которое отразило стоящую перед ним стройную, гибкую женщину поразительной красоты. Её смуглая кожа слегка отливала зеленью, раскосые глаза сверкали, как тёмные изумруды, а чувственные губы казались слишком яркими, и это придавало её облику что-то жуткое - как и её длинные, острые ногти, тёмно-красные, словно запёкшаяся кровь. Такие тёмные, что сперва показались мне чёрными.

- Он вернул мне молодость! - воскликнула Ламия. - Невероятно! Терри, я не собиралась изменять облик, это всё камень! Я была такой. Давным-давно... Мой прежний облик вернулся ко мне. И я чувствую себя почти такой же сильной, какой была когда-то!

- Ты хочешь сказать, что снова намерена питаться плотью и кровью? - спросила я.

- Не знаю, - красавица облизнула губы тонким нежно-розовым язычком. - Посмотрим, что будет дальше... Да ты не бойся, Терри, я не собираюсь никому вредить. Уж во всяком случае тем, кто этого не заслуживает. Я слишком долго прожила, чтобы не ценить хорошие отношения. Неизвестно, навсегда ли ко мне вернулся мой облик, но я рада хотя бы даже недолго побыть прежней.

- Мы тоже за тебя рады, - произнёс Шиннау не без иронии. - Только, пожалуйста, больше не трогай эльхангон. Ты из тех, кто не даёт, а забирает. Твоей силы не хватит на то, чтобы отнять весь свет даже у самого маленького из этих камней, но твоё взаимодействие с эльхангоном нежелательно. В том числе и для тебя.

- Это я уже поняла, - на удивление кротко согласилась Ламия. - Я лишь чуть-чуть прикоснулась к нему, и он причинил мне страшную боль. Мне кажется, в следующее мгновение он просто сжёг бы меня.

- И это ещё не самое худшее из того, что могло бы произойти, - язвительно заметил Лойми. - В тебе много тёмной энергии, и в соединении с ней эльхангон мог бы вызвать тут разрушения.

- Так может, это тебе следовало разрушить чёртов тоннель? - спросила я.

- Так и знала, что ты заведёшь эту песню, - надула губки красавица. - Перестань же ты наконец обвинять меня в том, что с ней случилось. Не могла я разрушить тоннель! Я трогала камень, который она раздобыла в этом мире, но он мне совершенно не подчинялся. Он никак на меня не действовал, а тут вдруг... Сама ничего не понимаю.

- Значит, здесь, в своём мире, в пещерах, где эльхангон растёт, он обладает большей силой, чем где-либо, - предположила я.

- Возможно, - кивнул Шиннау. - А может, и не большей силой, а несколько иной. Считай, что Марах-Аскейру сделал тебе подарок, Ламия. И будет лучше, если ты не надумаешь использовать это другим во зло.

- Да ладно, я же сказала, что не собираюсь вредить хорошим людям. И хорошим нелюдям.

- А ты всегда можешь отличить хорошее от плохого? - поинтересовался Лойми.

- Терри за мной присмотрит, - хихикнула Ламия, крутясь перед зеркалом. Похоже, она впала в эйфорию. - Господа, у вас не найдётся что-нибудь из одежды? Так я выгляжу чересчур соблазнительно. Сейчас влюблюсь сама в себя да так и останусь тут перед этим зеркалом...

- Ну нет, только не это, - простонал Шиннау. - Дайте ей какую-нибудь одежду.

Минуты через три принесли несколько простых туник, пару леггинсов, кожаные сапожки и сандалии. Хорошо, что некоторые манойи имели человеческий облик и нуждались в человеческой одежде.

- Итак, вернёмся, наконец, к делу, - промолвил Шиннау, глядя, как Ламия, что-то напевая себе под нос, примеряет перед зеркалом принесённые ей вещи. - Значит, вы встретили альти-лурду в том самом мире, куда они ушли, спасаясь от чужаков. Выходит, врата работают в обе стороны...

- Заработали года два назад. Альды бывают на Хангар-Тану, но они очень осторожны. В том мире, на Пандионе, у них немало союзников, которые тоже спят и видят, как прогонят урмиан. То есть фелициан. Думаю, королева альдов и её союзники не откажутся от вашей поддержки. Если, конечно, вы намерены её предложить. Насколько я поняла, вас волнует то, что творится на Хангар-Тану. Странно, что вы до сих пор не объединились с демирами.

- Сомневаюсь, что они надёжные союзники, - поморщился Шиннау. - У нас никогда не получалась дружба с людьми. Бывали времена, когда намечалось какое-то взаимопонимание, но долго это не длилось. Возможно, тут есть и наша вина. Демиры всегда были трусоваты. Альды, напротив, отважны до безрассудства, и это тоже может создать проблемы... Ты говоришь, на Пандионе собралось много племён?

- Да, но я бы не хотела, чтобы ты вёл там с кем-то переговоры за спиной королевы Антемы. Я не присягала ей на верность и не собираюсь, но в случае чего намерена её защищать. Она мать Дии. И пока что она не сделала ничего недостойного. Антема возглавляет объединённую армию, её авторитет там признают все - и люди, и другие племена, и если ты из-за своего предубеждения к людям...

- Да не буду я делать ничего такого, что бы подорвало её авторитет, - слегка раздражённо перебил Шиннау. - Я просто спрашиваю. Похоже, настали времена, когда надо радоваться любым союзникам. Мать принцессы Дии... Я не против с ней познакомиться.