Светлана Зорина - Сказка о спящей красавице

- Может, на Каране, - осторожно сказала я. - Вы знаете об этом мире?

- Знаем, - карлик наморщил низкий лоб - наверное, так манойи хмурились. - Незадолго до последней амфасханы мы сумели открыть туда врата. Один из наших братьев был так силён в магии, что ему удалось сделать врата с Караном. Это удалось, потому что Каран и Хангар-Тану питает одна и та же энергия. Одно из тамошних солнц содержит много материи тану, способной излучать тот же чудесный свет, что и подземный эльхангон. Мы начали бывать там и изучать этот мир, но потом с некоторыми нашими братьями и сёстрами случилась беда. Маги Карана похитили их души, превратив их в живых мертвецов. А кто-то просто пропал. Вскоре врата закрылись, и мы больше не смогли их открыть. Не знаю, что случилось. Сделали это маги Карана или... Иногда врата перестают работать, а почему - непонятно.

- Среди ваших пропавших братьев не было того, кто имел бы облик лурда?

- Был, - ответил Шиннау после долгого молчания. - Среди нас только один имел облик лурда. Саннид, который помог золотоволосой девушке спасти и ваш мир, и наш. Он не сумел уйти в последнее амфасо, потому что сгинул на Каране. Почему ты спросила о нём, воительница?

- Потому что мы нашли его на Каране. Он спит в солнечном льде - материи, которая есть только в том мире, и один... местный житель заверил нас, что душа вашего брата не похищена. Другое дело, что освободить его из этого льда может только свет их западного солнца, но только тогда, когда это солнце взойдёт и его свет обретёт нужную силу. Я могу совершать переход на Каран, Шиннау. И, возможно, свет подземного эльхангона растопит тот магический лёд.

- Наверняка, растопит, - Шиннау казался взволнованным. - Как растопит и световой кокон, в котором заключена твоя подруга. Но проблема в том, что никто, кроме неё, не может управлять этим камнем...

- Позволь мне попробовать! Я тоже владею магией. Во мне тоже земная кровь...

- Но твоя земная кровь не смешалась с огненной кровью альти-лурду.

- Зато во мне есть кровь Детей Великого Грифона. Это особая порода людей, созданная при помощи магии и генной инженерии... Это долго объяснять, да я и не смогу. Да и что тут объяснять? Позволь мне попробовать!

- Пробуй, - карлик обвёл пещеру взглядом, словно указывая мне на мерцающие стены. - Буду только рад, если камень дастся тебе в руки. Ты поймёшь это, если он отломится.

Сотни круглых жёлтых глаз, горящих в полутьме, как маленькие фонарики, уставились на меня, когда я направилась к ближайшей стене, покрытой огненными кристаллами. Я выбрала тот, который, на мой взгляд, было бы удобно держать в руке. Он начал нагреваться сразу, как только я к нему прикоснулась, и вскоре стал таким горячим, что захотелось отдёрнуть руку. Ну уж нет! Недаром меня, как и любого тамплиера, учили терпеть боль. А заодно учили управлять своими органами чувств, переключаясь с одних ощущений на другие. Но даже у меня, овладевшей этим искусством лучше всех на курсе, это получалось лишь до определённой степени. К тому моменту, когда кристалл всё же отломился от стены, моя ладонь покраснела и покрылась пузырями.

- Великий Марах, - пробормотал Шиннау. - Положи камень, отважная воительница, я залечу твою руку.

Хорошо, что мой новый знакомый обладал даром целителя. Боль вскоре утихла, а пузыри сошли.

- Камень дался тебе в руки, но управлять им тебе будет сложнее, чем твоей подруге. Тассо, принеси нашей гостье перчатки из кожи сумарла. И чехол для камня, чтобы она могла носить его.

- Хорошо, отец, - кивнула Тассо. - Я даже приделаю шнур, чтобы она могла носить его на шее. Но как она будет пользоваться камнем, если едва может держать его голыми руками? Ведь он подчиняется только при полном контакте.

- Да, - вздохнул Шиннау. - Если хочешь извлечь из камня луч, ты должна держать его голой рукой, ибо в момент излучения света вы должны быть одним целым. Сила исходит не от одного камня, она является результатом взаимодействия ваших энергий. Так что ещё неизвестно, станет ли он излучать свет по твоему желанию... Хотя, скорее всего, станет, если дался тебе в руки. Но это будет очень больно.

- Я могу сейчас попробовать...

- Не стоит тратить энергию впустую, - перебил Шиннау. - И наживать раны без особой надобности. Мы дадим тебе перчатки, чехол для камня и целебную мазь. Лучше не бери эльхангон голыми руками, если в этом нет необходимости. Насколько я понял, Каран для тебя открыт. Ты могла бы взять меня с собой, когда отправишься туда?

- Да, если ты не намерен мстить за своих братьев. Мы обещали тамошнему наследнику, что не причиним его миру зла...

- И мы не собираемся, - резко сказал саху, сидевший ближе всех к Шиннау. - Мы и тогда не хотели ничего плохого, просто решили посмотреть, что это за мир. Мы не люди, чтобы прийти куда-то и сразу захватывать, завоёвывать, убивать...

- Она не хотела нас ни в чём обвинять, Лойми, - перебил своего рассерженного соплеменника Шиннау. - Но если она обещала правителю Карана никому там не вредить, она должна знать о намерениях того, кого туда ведёт. Клянусь огнём Мараха-Аскейру, никто из нас не причинит Карану зла и...

Неожиданно в пещере стало темно. Потом стены замерцали вновь, то вспыхивая ярко, то почти угасая. Это напоминало перебои с электричеством. Неужели Великому Змею не понравилось, что клянутся его огнём?

Но дело оказалось в другом. Я сперва не поняла, откуда тут взялась редкой красоты обнажённая женщина с оливково-смуглой кожей и иссиня-чёрными волосами.

- Ничего себе, - жалобно прохныкала она, дуя на обожжённую руку. В нежном, мелодичном голосе улавливались знакомые интонации. - Это действительно очень больно...

- Ламия?!

- Ну да, Ламия. Уже давно Ламия, миллионы лет... Что ты на меня так уставилась? Забыла, что я здесь? Вы тут так заняты своими умными разговорами, что совершенно забыли о моём существовании.

- Но ты же всегда сумеешь о себе напомнить. Прямо как ребёнок, который готов палец в розетку сунуть, лишь бы на него внимание обратили. Стонешь, что у тебя силы на исходе, а потом вдруг снова изменяешь облик.

- Я не изменяла...

- Что она сделала с эльхангоном?

- Смотрите - камень, который она трогала, почернел...

- Кто она и что она сделала с камнем?

- Да ничего особенного она с ним не сделала, - спокойный голос Шиннау мгновенно прекратил этот гомон - жуткую какофонию, от которой какой-нибудь чувствительный музыкант упал бы в обморок. Не все манойи, имеющие чужие тела, владели членораздельной речью, но, похоже, все присутствующие выразили вслух свою тревогу и возмущение. - Успокойтесь, камень снова светится.

Один их крупных кристаллов, похожий на лепесток каменного цветка, на минуту и впрямь почернел, но теперь уже начинал гореть пульсирующим красноватым светом, который постепенно превращался в оранжевый.