Князья Ада - Барбара Хэмбли
Лицо посла на мгновение приобрело странное выражение – ноздри слегка раздулись, втягивая воздух, а губы сжались так, будто сэр Джон сдерживался, чтобы не высказаться о наболевшем при человеке, которого этот вопрос никак не касается.
«Значит, он не только уверен, что Ричард виновен в убийстве, он, похоже, даже не удивлён, что оно произошло. Словно ожидал чего-то подобного. Неудивительно, что Гобарт так отчаянно хочет свалить вину на безликую массу местных жителей, кишащую за стенами посольства».
– Конечно, профессор Эшер. Мистер Пэй? – Джордан коснулся настольного звонка, вызывая щеголеватого помощника-китайца. – Проводите, пожалуйста, профессора Эшера в каземат и передайте капитану Моррису, что я разрешил профессору переговорить с Гобартом.
Лидия осталась наверху, пить чай – в Посольском квартале радовались всякому новому лицу, а уж к интеллигентной леди с безупречными манерами даже женатые господа слетались, как голуби на кукурузу.
Сэр Джон вызвался показать Лидии внутренний двор – в этой части квартала сохранилась исходная архитектура. Оставив жену любоваться алыми колоннами, зелёными черепичными крышами и золотыми драконами на потолках, Джеймс вместе с услужливым мистером Пэем отправился по пыльной центральной аллее к более новым постройкам – казармам и каземату.
– Клянусь, я бы её и пальцем не тронул! – Ричард Гобарт отнял руки от лица – в его голубых глазах плескался ужас. – Честно, у меня не было ни малейшего желания жениться на Холли – на мисс Эддингтон, – но, боже правый, убивать её из-за этого?! Если уж я оказался настолько глуп, чтобы сделать ей предложение, то нашёл бы и силы разобраться с этим делом мирно, даже если бы… даже если бы напился так, что не соображал, что несу.
Глаза молодого человека наполнились слезами. Его лицо было более вытянутым и узким, чем у отца – ещё в Кембридже Эшер поражался тому, насколько юный Ричард похож на свою сухощавую мамашу-американку. Его щёки покрывала щетина такого же рыжевато-русого цвета, как и засаленные волосы, однако костюм на Ричарде был другой; видимо, отец с утра пораньше принёс ему чистую одежду: опрятный серый костюм младшего работника посольства, белая накрахмаленная манишка и скромный зелёный галстук.
Руки молодого человека, лежащие на обшарпанном столе допросной, конвульсивно подрагивали, а лицо, бледное до прозелени, блестело от пота.
«У него наверняка совершенно чудовищное похмелье как минимум». Эшер невольно задумался, как часто юный Гобарт курил опиум – и в каких количествах.
– А ты помнишь какие-то подробности того вечера, когда сделал предложение? – спросил он спокойно, зная, что ровный тон частенько действует успокаивающе на тех, кто вот-вот сорвётся в истерику.
– Ни черта я не помню, – Ричард в отчаянии покачал головой. – Отец тем вечером устроил какие-то очередные посиделки за вистом, так что мы с Гилом и Гансом предпочли сделать оттуда ноги. Понимаете, туда должны были приехать Эддингтоны, а я… как бы вам сказать, предпочитал пореже встречаться с Холли. Я понимаю, как отвратительно это звучит, профессор Эшер, но она была такой прилипчивой и всё время говорила, как сильно меня любит… как вспомню – тошно делается, – он содрогнулся, на мгновение зажав рот руками. – Мне показалось, что мы достаточно долго проторчали в Китайском городе и что к тому моменту, когда я вернусь, все уже разъедутся. Но, по всей видимости, я ошибся, потому что смутно помню, как мы с мисс Эддингтон прогуливались по садовой дорожке. С утра мне было довольно паршиво, так что я спустился вниз поздно, рассчитывая, что отец к тому времени уже уедет, а он дожидался меня в столовой с лицом, как у Юпитера Тонанса[12]. Он чуть не ударил меня газетой по голове, а потом спросил, что за чертовщина в этой самой голове творилась в тот момент, когда я делал предложение Холли Эддингтон. По всей видимости, её матушка сообщила об этом в газету сразу с утра, и к полудню свежий номер уже вышел…
– Тебя это разозлило?
– Скорее, невероятно потрясло. Честно говоря, мисс Эддингтон была… ну, полагаю, вы представляете, как тяжело избегать встречи с кем-то здесь, в посольстве. А Эддингтоны везде ездят – чтобы никого не обижать отказами. Но я нисколечко не любил её, как бы её матушка ни утверждала обратное. Я ещё в Кембридже вдоволь насмотрелся на этих мамаш-сводниц, подсовывающих мне своих дочек… Отец предпочитает думать, что я вовсе не делал никакого предложения и что мисс Эддингтон со своей матерью сами всё подстроили, зная, что наутро я не вспомню, о чём мы говорили вечером. Но у неё появилось кольцо – дешёвенькое, из тех, что на чёрном рынке на каждом углу продают, – и она тем же вечером хвасталась им перед всем кварталом. Это, конечно, меня взбесило – а кого бы не взбесило?
– И когда это случилось?
– В прошлый четверг, семнадцатого. Всего неделю назад. А на следующий же день её пронырливая мамочка разослала во все концы приглашения на ужин в честь помолвки. Господи боже! – Ричард снова уронил лицо в ладони и зашептал:
– Не убивал я её. Клянусь, профессор, я её не убивал. Слушайте, а они не могут меня хотя бы из каземата выпустить? Мне так невыносимо плохо…
– А что произошло вчера вечером?
– Давайте продолжим этот разговор позже, прошу вас, – Ричард судорожно сглотнул. – Мне плохо…
– В ближайшее время тебе станет ещё хуже, так что сейчас у меня, вероятно, единственная возможность получить от тебя более-менее внятный ответ, – отрезал Эшер. – Опиши мне вчерашний вечер. Где ты был?
– В Восьми переулках, – пробормотал юноша. – Это сразу за воротами Чианг…
– Я знаю, где это. А кто ездил с тобой?
– Ганс, Гил и Кромми. У всех нас имелись пропуска – я имею в виду, через ворота после заката. Кромми нанял какого-то парня из рикш, и тот нас отвёз. Они тут все дорогу знают.
Эшер покачал головой, удивляясь тому, как этих четверых искателей приключений до сих пор не прибили в каком-нибудь хутуне[13].
– Ты помнишь, как ехал домой?
– Нет.
– А почему ты решил вернуться пораньше? Когда нашли труп мисс Эддингтон, едва стукнуло десять, – и к тому времени её тело даже не успело толком остыть.
– Десять… – Ричард поднял голову, и стало видно, что лицо у него позеленело ещё больше. – Ей-богу, я не мог так упиться за какие-то три часа! Вы уверены?
– Абсолютно, – ответил Эшер. – Ты действительно собирался оскорбить невесту и её родителей?
– Боже милостивый, нет, конечно! Кромми уверял, что мы просто пропустим стаканчик-другой и… ну, развлечёмся
