Дело о мирных переговорах (СИ) - Куницына Лариса

— Главное, что он ненавязчив, — проворчал Марк, снова взглянув вперёд, где за головами и спинами прохожих не видно было брусчатки мостовой.

Он опасался, что и королевский оружейник Буаселье, к которому он направлялся, уже закончил свою работу и отправился куда-нибудь в компании друзей, таких же опытных оружейников, чтоб обсудить свои дела, новые идеи и причуды придирчивых заказчиков. Однако он надеялся, что, может быть, как и многие другие мастера, он не пожелает терять светлое время суток, которое более всего подходит для тонкой работы, и задержится в своём цехе, где трудились с десяток подчинённых ему оружейников и подмастерьев.

Он оказался прав. Буаселье, как обычно, сидел у окна и с помощью лупы, укреплённой перед ним на кронштейне, гравировал на узком лезвии женского стилета тонкий узор. Увидев Марка, он оживился и, встав, отвесил ему почтительный поклон.

— Наконец, сиятельный граф де Лорм выбрал время, чтоб заказать у старины Буаселье новое оружие?

— Пока нет, дружище, я по другому делу, не менее важному, хотя и не такому прибыльному для тебя. Помнишь ли ты кинжал Делвин-Элидиров?

— Тот, что с золотым драконом на красной яшме? Разве забудешь такое чудо! — воскликнул мастер воодушевлённо. — Отделка дорогая, изысканная и необычная! А когда я имел счастье увидеть клинок, то был поражён чистотой его лезвия, которое спустя долгие годы после изготовления остаётся светлым, как слеза.

— А теперь взгляни вот на это!

Марк достал поддельный базелард и передал его оружейнику. Тот нахмурился и внимательно осмотрел его.

— Похоже на подлинный, как трактир — на королевский дворец, — проворчал он. — Однако издалека, может, и выглядит подобно ему. Работа грубоватая, яшма тёмная, а клинок явно выкован на скорую руку.

— Можешь сказать, чья работа?

— Не моя точно, — буркнул Буаселье. — И никто из уважаемых мастеров не взялся бы за такой заказ. Сделать копию известного оружия без согласия её хозяина нельзя, таково неписаное правило, которое нарушается редко. А если уж делать копию, то она должна быть достойна оригинала. Чаще мастера берутся сделать подобное оружие, но другое. Можно выковать такой базелард и отделать его золотом по коричневой яшме или бронзой по змеевику, изобразив на рукоятке медведя или оленя вместо дракона.

— Лучше серебряного единорога по бирюзе, — пробормотал Марк и покачал головой, заметив заинтересованный взгляд оружейника. — Обсудим это потом. А пока вернёмся к тому, кто выковал этот кинжал. Неужели нет способа выяснить, кто это сделал?

Старик тем временем с любопытством осматривал клинок, а вернее ту его часть, где был прикреплён медальон с гербом.

— Если честно, ваша светлость, — пробормотал старик, поковыряв медальон пальцем, — то я нечасто видел, чтоб гербы вот так крепили к клинку накладкой. Обычно их гравируют или вытравливают чернением. Это более трудоёмкий процесс, нежели просто сделать отливку и прикрепить её к клинку, ну и выйдет дороже, а эта работа довольно дешёвая. Но кажется мне, здесь дело в другом. Сами знаете, мастер всегда ставит на клинке клеймо. Это его привилегия. Хороший оружейник, — а я при всех моих претензиях к этому кинжалу не могу сказать, что это совсем уж плохая работа, — получивший право на свой знак и оплативший пошлину за его регистрацию, вряд ли откажется пометить своё изделие. Так думаю, не спрятал ли он своё клеймо под этой накладкой?

— Так сними её и посмотри! — приказал Марк.

Буаселье с готовностью кивнул. Кажется, он сам был заинтригован этой загадкой и потому, выбрав на своём столе подходящий инструмент, быстро отковырял с клинка медальон с гербом.

— Вот оно! — радостно воскликнул старик. — Там, где ему и надлежит быть, возле самого перекрестья. Что это у нас? Козёл!

— Козёл? — нахмурился барон.

— Да не простой козёл, а горный, с изогнутыми рогами и поднятой передней ногой. Я знаю, кто это! Это Бертлен! Жюст Бертлен! Он хороший оружейник, но занимается в основном тяжёлым оружием. У него хорошо получаются наконечники копий, двуручные мечи, алебарды, топоры. Клинки он куёт блестяще, а вот с отделкой не слишком изощряется. Его узоры хороши, но не отличаются сложностью, может, потому ему и не удался этот дракон.

— И где я могу его найти?

— Да здесь же, на нашей улице. Он, как всякий оружейник, входит в наш цех и исправно исполняет его устав. Он простой малый, бесхитростный и на худом его никто не замечал. Думаю, что и сейчас он в своей кузнице. Идите от моего дома на север и увидите открытые ворота, возле которых висит такой же козёл. Там его и найдёте.

Поблагодарив мастера, Марк вышел на улицу и пошёл по ней, слыша со всех сторон стук молотов по наковальням, бойкий звон молоточков по чеканам и скребущие звуки шлифовальных камней и напильников. Вскоре среди других вывесок он увидел и этого круторогого козла с поднятой передней ногой. Миновав расположенные рядом распахнутые ворота, он пересёк двор и вошёл под навес, откуда слышались удары молота. Там он увидел белокурого мужчину, длинные волосы которого были стянуты на затылке кожаным шнурком. Он работал над очередным топором, красное от жара полотно которого звонко пело под его молотом. Заметив гостя, он сунул заготовку в бадью с водой и, отложив молот, вытер руки о закопчённый кожаный фартук.

— Чем могу служить вашей милости? — спросил он, поклонившись.

— Я здесь по делу короля, — пояснил Марк, оглядывая его.

Мастер был типичным северянином, невысокий, широкоплечий, с короткими ногами и сильными руками. Широкое лицо с крупным носом было смуглым, а глаза — бледно-голубыми, к тому же его украшали длинные белые усы, свисавшие ниже подбородка. На губах оружейника появилась приветливая, хоть и несмелая улыбка.

— Я — верный подданный его величества и всегда готов оказать помощь барону де Сегюру.

— Ты меня знаешь? — усмехнулся Марк, вытаскивая поддельный кинжал.

— Да кто ж вас не знает, — кивнул Бертлен. — Наши подмастерья перерисовывают ваши эскизы узоров, которые вы приносили господину Буаселье, и считается, что если кто сумеет выполнить его на клинке без изъяна, тот уже почти мастер.

— Лишь почти?

— Чтоб стать мастером, придётся соблюсти некоторые формальности.

— Понятно, — Марк протянул ему кинжал. — Взгляни-ка, это твоя работа?

— Моя, — уверенно кивнул тот. — Ловко получилось, хоть это и не совсем то, что я делаю. Конечно, до мастерства господина Буаселье мне далеко, но дракон получился, как живой!

— А для кого ты его сделал? — спросил барон.

— Для своего земляка, Мишеля Аркура. Он, видите ли, ваша светлость, очень хотел иметь такой же базелард, как у маркиза Делвин-Элидира. Я не сразу согласился, такая работа не для меня, но он не отставал. Говорил, как получится, так и ладно, лишь бы издалека похоже было.

— Зачем, не сказал?

— Говорит, что очень красивый кинжал, поедет домой, все завидовать будут!

— Значит, зовут его Мишель Аркур и он с севера? Из каких мест?

— А он, что, натворил что-то? — забеспокоился оружейник. — И кинжал почему-то у вас оказался…

— Откуда ты его знаешь?

— Ну, встречались мы в Абердине. Он там в оруженосцах был, а я подмастерьем у мастера, которому его господин заказывал оружие. Так, болтали иногда. Потом он пропал куда-то, может, уехал со своим рыцарем, а, может, получил золотые шпоры. Я потом сюда перебрался, женился на девице, дочери мастера, который так же когда-то переехал в Сен-Марко, и получил в приданое мастерскую. Старик болел сильно и вскоре помер.

— Когда объявился Аркур?

— Да не так давно, может с месяц или два. Зашёл, чтоб сделать этот заказ. Я отказался и послал его к другим мастерам, что посноровистее, но он сказал, что они дорого берут, а у него не так много денег. Потом снова пришёл, пригласил меня на ужин в трактир. Ну, тогда и уговорил. Только сказал, клеймо не ставить. Это мне не понравилось, но если он платит… Только я пока ковал, забыл и всё-таки поставил. Он был недоволен, но заплатил и больше не появлялся.