Чисто Астро-Сказочная Афера - Наталья Шевцова
Но вот, наконец, важно шагая по цепи, появился хозяин кабака и я, замахав, ему рукой, вынырнула из своих мыслей. И тут же, как обычно, услышала… тишину.
Что было обычным делом. Стоило мне только переступить порог, как заведение замирало и в течение нескольких минут все присутствующие пялились исключительно на меня.
Так как я являлась практически завсегдатаем этой забегаловки, то казалось бы все давно должны были уже привыкнуть ко мне. Возможно, и привыкли бы, если бы в кабак ходили одни и те же лица, а не каждый раз новые. И потом, как ко мне привыкнешь, если я — единственная в Триодиннадцатом королевстве ведьма, которую в царство живых вернул сам Сатана и, при этом ещё и считалась наиболее вероятной наследницей Яги Пантелеевны, владычицы Зачарованного леса! Вот и получалось, что в окрестностях Зачарованного леса не было знаменитости знаменательнее меня.
И да, конечно же, я подозреваю, что большая часть вины за столь назойливое внимание к моей особе лежит на хозяине кабака. Хитрый котяра смекнул, что распустив слух о том, что я порой к нему заглядываю, привлечёт к его недавно открытому заведению клиентов. Клиентов, которые дожидаясь моего прихода, дабы скоротать время — с удовольствием опрокинут чарочку другую, под задушевную песнь или басню хозяина заведения. Более того, я не удивлюсь, если узнаю, что у котяры очередь из желающих расписана на годы вперёд…
Но рука руку моет. И потому между мной и Баюном существовала негласная договоренность: я к нему захожу на огонёк, так сказать, а он меня развлекает свежайшими новостями, сплетнями и… ответами на мои вопросы. Баюн ведь зарабатывал не только тем, что спаивал своих клиентов, или развлекал песнями, сказками и задушевными разговорами, он ещё и, как истинный бармен, умел слушать, очень хорошо слушать… И посему довольно часто и густо узнавал весьма любопытные вещи.
Я направилась к длинной барной стойке, изгибающейся по кругу вокруг многовекового дуба. Баюн кивнул мне, показывая, что заметил меня, и позвал кого-то из своих помощников его подменить. В дальнем углу зала я вдруг заметила Плутона — эдакое воплощение мученичества и вечной меланхолии, одетое во всё чёрное. Плутон был тощим, бледным, вечно чем-то то ли удрученным, то ли озабоченным. Он постоянно хмурил лоб и поэтому его довольно глубоко избороздили три складки.
— Эй, Баюша, а что это у тебя наш Мрачун делает? — удивилась я, воззрившись на кота.
— Так-с Василиса Премудрая идейку подкинула, — почесал котяра затылок. — Насколько я понял, сейчас всякие там медиумы и прочий оккультизм очень в цене. Вот я и подумал о Мрачуне… Подумал, что это его тема. И угадал. Парень — просто самый настоящий самородок. Так сама Василиса Премудрая сказала. А она уже, если говорит, то значит, дело верняк!
Я закивала головой. — По крайней мере, он теперь при деле, а то я боялась, что он совсем зачахнет от скуки в лесу. Может ты бы и Фантазёра нашего взял к себе, а?
— Я бы и не прочь, парень весьма талантлив, — ответил Баюн, так словно всё ещё обдумывал ответ, — но уж слишком выпить любит! Это ж как козла на капустную грядку выпустить! А он у меня и так уже трижды бесплатно диван занимал! Но я поговорю с ним! Всё же парень такие стихи пишет, заслушаешься, — и кот восхищенно закатил глаза. — Ох, что же это я? До сих пор выпить тебе не предложил? Вот склероз проклятый! Уже и бизнесу моему палки в колёса ставит! Вина из белых роз, выращенного в садах Его Бессмертия, как обычно?
Я покачала головой, — Пожалуй, сегодня налей мне чего-нибудь покрепче на свой вкус. Тяжелое было утро…
— Вот именно, утро! — укоризненно напомнил хозяин кабака.
— Чрезвычайно, необыкновенно тяжелое утро, Баюша! — мрачно поправила я его. — Поэтому не спорь со мной! А то поссоримся, и я перестану приходить к тебе в гости!
— Ну так бы сразу и сказала, мол, утро было такое чрезвычайно, необыкновенно тяжелое, что без штофика2 медовухи никак, — закивал кот, впечатленный моей угрозой. — Ну ты знаешь, куда идти… — кивнул он на дальний конец зала, где находились кабинеты для тех, кто не хотел сидеть в общем зале. — Я сию секунду.
И он действительно был сию секунду. Я только успела сесть и расправить полы своего плаща, а Баюн уже был тут как тут. Штофик с медовухой, две чарки и миска с варениками, щедро залитыми сметаной — материализовались на столе одновременно с появлением громадного котяры.
— Ну за твое здоровье! — проявил гостеприимство Баюн. Он высоко поднял чарку и выпил за меня залпом, ни разу поморщившись. — Хороша! — одобрил он медовуху. — Хорошо пошла! — блаженно выдохнул он. — Ох, кстати, прости меня бесчувственного котяру, который до сих пор не поинтересовался, что же такого случилось этим утром? Ну как ты, дорогая? — Баюн сочувственно воззрился на меня.
Я с опаской покосилась на штофик. «Если Баюна уже с первой чарки и сразу проняло на сентиментальность, возможно, на моём месте правильней будет, ограничиться привычным белым вином из лепестков белой розы?» — подумалось мне. И в следующую же секунду, вопреки своим сомнениям, я решительно опустошила свою чарку. Неожиданно мягкая на вкус огненная жидкость согрела, уняв дрожь, которая била меня с того самого момента, когда я узнала о похищении Рауля и о новых условиях Сатаны. И я потребовала: — Ещё!
— Погодь, — погрозил пальцем Баюн. — Так не пойдёт, — покачал он головой. — Сначала расскажи мне о том, что от тебя Сатана хотел, дорогая? — поинтересовался Баюн, подтвердив свою репутацию первого в Зачарованном лесу знатока слухов и сплетен.
— Надо же! Ещё и полчаса не прошло, как он от меня ушёл, а уже кто-то успел доложить! — усмехнулась я.
— Мне сообщили, что видели Его Адовство, входившим к тебе в избушку, а вот о том, что он от тебя ушел, сообщила уже ты сама своим появлением здесь! Дедукция, моя милая! Дедукция — великое дело! — ухмыльнулся довольный собой котяра.
— А что ещё тебе сообщили? — поощрила я своего информатора, налив в чарку из штофика и пододвинув выпивку к нему поближе.
— Ди, но я же первый спросил? — надулся, почувствовавший себя обманутым, кот.
— Я всё расскажу, — пообещала я. — Но сначала мне нужно закусить, — и я подвинула к себе поближе миску с варениками, обмакнула один из них в сметану и, откусив сразу
