Лорел Гамильтон - Прегрешения богов

— Хочешь сказать — я же предупреждал? — спросила я.

Он покачал головой.

— Я видел Джулиана и видел картинку, которую она пыталась сымитировать. Этого нельзя было допустить.

— Но если бы мы не стали их выманивать, он бы не попался им на глаза.

— Если бы мы додумались приставить охрану к нашим друзьям-людям, — сказал Рис, — с ним бы тоже ничего не случилось.

Дойл кивнул:

— Я считал нашим кругом только сидхе и фейри, что живут с нами в одном доме. Забыл, что наша семья куда больше. Это и Джереми, и весь персонал агентства, это и Люси и многие ее коллеги. Это солдаты, которых ты спасла и которые вызвали такой интерес у Богини. Мне пора начинать мыслить шире, чем мыслит местный божок, властвующий на клочке земли.

Я удивленно моргнула от последней фразы.

— Стив хотел только одного — чтобы Паслена выросла до нормального роста и стала его настоящей любовницей.

— А чего на самом деле добивалась Паслена? — спросил Рис.

— Смерти, — ответил Дойл.

— Что? — поразилась я.

— Она меня видела, Мерри. Она заметила меня на балконе, я это знаю наверняка. И все же полетела за ножом и напала на тебя, подставляя мне спину.

— Может быть, она не верила, что ты сумеешь поразить такую маленькую цель с такого расстояния и под таким углом, — предположил Рис. — Мало кто из нас рискнул бы метать нож так близко от Мерри.

— Я не промахиваюсь, — сказал Дойл.

— Не факт, что феи-крошки это знают.

— Но почему в таком случае она напала на Мерри, а не на тебя? Она видела, что у тебя пистолет, и что ее любовник в опасности. Почему она не стала спасать его? Почему напала на Мерри, повернувшись спиной ко мне, если не хотела умереть?

— Может быть, она и хотела, — предположила я. — Или хотела половиной своей души. А вторая половина наслаждалась мучениями других. Паслена сказала мне об этом за миг до того, как эта вторая половина завладела ее существом. Она сказала, что та ее половина жаждет стать большой, а потом вырезать младенцев из моего живота и сплясать в луже моей крови. И она уже не может ее удержать.

— Значит, ты думаешь, что она искала смерти и совершила самоубийство руками Дойла? — спросил Гален.

Я покачала головой:

— Нет. Думаю, она поняла, что им обоим не жить, и хотела только успеть принести как можно больше страданий. Она была уверена, что, убив меня и детей, причинит вам самое большое горе.

Все затихли, только больничный шум доносился из-за дверей.

— Хорошо, что они мертвы, — сказал Гален.

Я отпустила руку Дойла и протянула ладонь к Галену. В глазах у него стояли непролитые слезы. Он взял мою руку и поцеловал:

— Прости за ту ссору.

— И ты меня прости.

— Мне трудно переносить, что ты рискуешь собой, но я обещаю больше никогда не расстраивать тебя перед боем.

Я улыбнулась, Рис хлопнул его по плечу. Дойл наклонился и поцеловал меня в губы.

— При тебе все время будет не меньше двоих стражей.

— Убийцы убиты, Дойл.

Он улыбнулся и отвел мне прядь волос со лба.

— Они не последние, моя Мерри, а когда Паслена дважды успела ранить тебя, прежде чем я нацелил бросок, я думал, у меня сердце остановится.

— Я тогда уже успела коснуться ее рукой плоти.

— Но я этого не знал. — Он еще раз поцеловал меня и сказал: — Адам плачет о Джулиане на плече у Холода. Кажется, едва не потеряв Джулиана, Адам понял, насколько был неправ. Вряд ли Джулиану после выхода из больницы надо будет приходить к нам за утешением.

— Как это Холода угораздило подставить жилетку Адаму?

— А я видел, как он идет, — ухмыльнулся Дойл.

— Я тоже, — сказал Рис.

— И я, — присоединился Гален. — Джулиану я бы жилетку подставил, а на Адама зол — это по его вине у них была размолвка.

Холод оказался легок на помине — он вошел в дверь, и Дойл подвинулся, пропуская его меня поцеловать.

— Адам хочет поблагодарить тебя за то, что ты спасла его любимого, рискуя жизнью.

— А, теперь он его зовет любимым, — пробурчал Гален.

— Только не бросайте меня больше на растерзание Адаму. Я видел, как вы от него сбежали.

— Мы с тобой будем нести первую стражу, — сказал Дойл.

Холод кивнул. Так они и сделали. А четыре часа спустя их сменили Гален и Рис, а потом Аматеон и Адайр, Усна и Катбодуа, Шаред и Догмела, Иви и Бри, а когда я проснулась на другой день — сквозь занавески лился неяркий свет, а у кровати сидели снова Дойл и Холод.

— Врачи говорят, что сегодня ты поедешь домой, — сказал Дойл.

— Вы здесь, а значит, я дома.

Они оба меня поцеловали, и мы не успели разомкнуть объятий, когда в дверь вошел врач, чтобы официально разрешить мне встать и отправиться домой.

Ночами я сплю между Мраком и Убийственным Холодом, а иногда между Рисом и Галеном, а Мистраль наконец согласился делить мою постель с Баринтусом. Баринтус помогает Мистралю освоиться в современном мире за пределами дома и поместья Мэви Рид, и кажется, Мистраль не против и сексом заниматься втроем с Баринтусом, хотя этот барьер нами пока не взят. Я опасаюсь того, что сможет натворить Мананнан Мак-Ллир, если секс со мной вернет ему силы в том же размере, как Рису и Дойлу.

Иногда к нам присоединяется Ройял, иногда за ужином нас навещают Адам с Джулианом. Джереми заглядывал пару раз со своей человеческой подругой. Она смущается от прикосновений, так что мы стараемся лишний раз не хлопать Джереми по плечу, когда он приходит с ней. Утер и Шаред подружились, а если их дружба перерастет в нечто большее — что ж, это их дело.

Бреннан со своим отрядом скоро вернется в Штаты. Они хотят нас навестить, и нам это кажется правильным. Мне пока не снятся больше сны о пустыне, но почему-то я думаю, что Богиня не отказалась от планов ни в отношении пустыни, ни в отношении меня. Правительство конфисковало образец земли, который мы отдали в лабораторию. Они допытываются, где мы его взяли. Правде они верить не хотят.