Андрей Денисенко - Игра на вымирание

Секунда – это все-таки немало. Особенно когда знаешь, что можешь умереть. Я был быстрее их рефлексов, и даже быстрее имплантов. Поэтому оказался около залегшего стрелка до того, как штурмовой компьютер выдал ему новое целеуказание. Щедрая очередь, звон лопающихся пластин бронежилета. Четырнадцать миллиметров в упор – без вариантов: минус один. Я скатился под деревья и теперь уже без суеты прицелился по вспышкам. Переключение на очередь «по три», плавный спуск, мягкие толчки гасителя отдачи. Теперь еще раз. Прятаться от «Глока» за деревьями бесполезно, прошибает насквозь. Что и требовалось доказать.

– Крыша, здесь Ходок. Огневой контакт разорван, цель подавлена.

– Ходок, сворачиваем операцию. Становится слишком шумно. И светло.

Внимательно глядя через поляну, я медлил. Потом чуть приподнялся на руках, прикинул расстояние. Вот-вот примчатся китайцы, но до лаборатории всего-то метров пятьдесят… Только туда и обратно – одна минута.

– Есть проблема. Объект остался в лаборатории… кажется, получил пулю. Я возвращаюсь.

– Ходок, срочная эвакуация! Это приказ полковника!

Стиснув зубы, я выдернул комм и сунул в карман.

Прости, Лойд, сейчас ты мне не помощник. Может быть, позже. Если выберусь.

Не сводя глаз с лаборатории, я выпрямился, вставил в «Глок» полную обойму. Только туда и назад…

– Всегда знал, что ты талантлив, мой мальчик. А теперь даже уникален.

Я потрясенно взвился в воздух, разворачиваясь и одновременно вскидывая пистолет. Человек в дорогом темном плаще стоял на расстоянии двух шагов. Широкий капюшон, надвинутый на глаза, делал его похожим на монаха. Он даже не пытался уйти с линии огня, но «Глок» вдруг непостижимым образом рванулся вверх и вылетел из руки. Не тратя времени на изумление, я попытался без размаха ударить левой и только бестолково вспорол воздух. На прежнем месте «монаха» уже не было. Я резко обернулся, ища глазами противника… мощный удар в грудь и одновременно в живот буквально вбил меня в землю. Хрипя отшибленными легкими, я дернулся… и уперся горлом в холодное острие блестящего клинка.

В любой другой руке раритетный китайский меч смотрелся бы глупо. Но сейчас я вполне сознавал смертоносную опасность. Потому что когда-то давно видел, что можно вытворять с его помощью.

От резких движений капюшон упал, но человек и не пытался поправить его. Седые волосы и усы смотрелись непривычно, но в целом… он не изменился.

– Здравствуй, Макси.

Я осторожно сглотнул, закрыл и открыл глаза. Двинуться сколь-нибудь существенно мне не позволяла острая сталь.

– А я думал, ты умер, учитель. Даже плакал… много лет назад.

– Смерть не всегда получает то, что хочет. Как, например, сейчас, – Ли Енг печально покачал головой. Он выглядел спокойным, даже расслабленным, но я вполне сознавал цену этой расслабленности, – Мне тоже очень тебя не хватало, Макси. Но так было нужно.

– Кому нужно? – Против воли я не смог скрыть горечь.

– Стране, которой я служу, – просто ответил он и вырубил дурака Ковальски одним неуловимым ударом.

Москва, Запретный Сад, главный лабораторный корпус 05.32, 11 сентября 2034 г.

Вики что-то сказала, но он слышал только мерный гул. Ветер или шум прибоя? Где же это было? Или… когда? Лицо, обрамленное светлыми локонами, то удалялось, то наплывало. Казалось, Вики зовет, манит к себе, но тут же расплывается, тает в странном багровом тумане. В надежде обнять жену, он протянул руки…

Жгучая боль в груди заставила очнуться. Сколько прошло – секунда или десять? Или год? Левая рука, неловко подвернутая при падении, онемела, но он все равно чувствовал, как стекает по ладони теплая влага. Воздух, тягучий, с неприятным привкусом меди, застревал в горле. Он попытался вдохнуть глубже и тут же зашелся кашлем, переходящим в стон. Хрипящие легкие не хотели работать. Чувствуя, что теряет сознание, неимоверным усилием он заставил себя дышать. Осталось что-то важное… да. Еще можно успеть…

Он хотел моргнуть, но…

– …Вот так. Пока я называю это «антидот», – Алекс Вилл удовлетворенно кивнул на монитор, откинулся в кресле и отключил нейроразъем.

– Знаешь, ты настоящий параноик, Алекс, – он разглядывал продолжавшую эволюционировать структуру. – У нас даже модель еще сырая, а ты уже готов ее разрушать.

– Пусть будет про запас, – Вилл перегнулся через кресло, серьезно заглянул в глаза. – Можешь считать меня психом сколько угодно, но мы оба понимаем: наш вирус не имеет аналогов. Это военная разработка, Ник, с такими вещами не шутят. Всегда лучше иметь лишний козырь в рукаве.

– Ладно, если тебе так спокойнее – пожалуйста. Но я руководитель проекта и сейчас говорю: займись прямыми обязанностями. Закончи с алгоритмами, через два дня модель должна быть представлена на инвестиционном совете!

– Сегодня выполню сборку и переброшу тебе исходники, – Вилл потянулся, ловко отправил в корзину пустой кофейный стаканчик, – И файл с «антидотом».

– Кнопку «Стоп» нам не заказывали.

– Считай это личной инициативой. Не хотят – не надо. Когда спохватятся, мы заработаем кучу денег. Как насчет лишнего миллиона, Ник?

Против воли Чирназе хмыкнул, задумчиво понаблюдал за разрушением на экране. Модель, похожая на пустивший корни клубок, еще продолжала разрастаться, но темные нити «антидота» уже опутали периферийные щупальца и стремительно замедляли рост. Вообще-то Алекс прав, разработка слишком серьезная. Алгоритм экспериментальный, как поведет себя программный код в действующих сетях – одному богу известно.

– Сделаем так. Формируешь хранилище, шифруешь «антидот» в стартовую матрицу и забываешь об этом хобби как минимум до тех пор пока не закончим основной проект. Ты хорошо меня понял? – Он постарался придать лицу суровое выражение.

– Я организую частный домен и присылаю тебе адрес. Заветный миллион поделим поровну, – Вилл широко улыбнулся и показал большой палец. – Потом заканчиваю с алгоритмом и сегодня сваливаю пораньше. Обещал дочкам отвезти их в дельфинарий. Хочешь, твою захватим?..

…на мгновение снова провалился в багровый туман. Боль и холод в груди заставили открыть глаза. Должен успеть! Мстить? Кому, самому себе? Бессмысленно, он почти мертв. Тогда так: уничтожить. Просто – уничтожить. Не размышляя над вопросом зачем. Пусть это будет поблажка самому себе, попытка облегчить душу перед… встречей с Вики.

Имп привычно пискнул загружаясь. Секунда в стартовом режиме, тест и тут же – мигающий желтым индикатор батареи. Три процента – критический уровень, полная разрядка вредит элементам. Но теперь уже все равно…

Вики умерла. И малышка Катарина умерла. Самых дорогих людей, ради счастья которых он сломал жизнь, больше нет. Они мертвы, потому что он выпустил на волю цифрового демона. Бесполезно раскаиваться и сожалеть. Ничего не исправить, но можно очистить мир от своего творения и уйти к Вики с надеждой.