Андрей Денисенко - Игра на вымирание

– Вы выбрали нелучший способ.

– Я выбрал единственно возможный способ, – он даже не заметил, что опять сорвался на крик. – Вы, например, еще не докопались до судьбы детей Алекса Вилла? Он проектировал распределительные алгоритмы «сетевого разума», но однажды решил выйти из проекта. Технеры пытали его дочерей трое суток, присылая Алексу жуткие снимки, и не выдвигали никаких требований. Это была акция запугивания, а полиция даже не могла их отследить! На четвертый день… когда все кончилось, Алекс застрелился. Он не мог жить с этим грузом, этой виной… и никто бы не смог!

– Вы предложили свои услуги китайцам в обмен на защиту.

– Как видите, это сработало. «Сетевой разум» технеры доработали сами, я до сих пор жив, пусть даже условно, а моя семья… тоже в надежном месте.

Лейтенант молчал. Сначала Чирназе решил, что тот обдумывает сказанное, ищет аргументы, но шли секунды. Молчание затягивалось.

– Вы знаете, куда «Чайна Генезис» перевезла вашу семью? Нет? Последние два года они жили на севере Франции, Николай. Китайцы честно выполняли условия сделки. Небольшой городок, приличный дом на тихой улочке… Действительно хорошее место. Вот только… все жители городка погибли неделю назад. В том числе ваша жена и дочь.

– Что? ЧТО?

Он содрогнулся, мотнул головой. Этого не могло случиться! Лейтенант повторил, настаивая на своем, но Чирназе снова замотал головой, не желая слышать. И тогда лейтенант подволок его к терминалу, вышел в Сеть и набрал адрес хранилища.

Архив был невелик. Несколько фотографий горящих промышленных корпусов, вид с вертолета на окутанный кислотным облаком городок, нарезка из спецвыпусков новостей, обезображенные химическими ожогами трупы… выдержка из списка опознанных жертв.

Он смотрел. Не мог не смотреть. И надеялся, что это подделка, что проклятый лейтенант все выдумал, и… понимал, что пытается обмануть сам себя. Пустота… где-то внутри рождалась, выжигая боль, пустота.

Зубы ударились о стекло. Он судорожно схватил поднесенный стакан, залпом проглотил содержимое. Кажется, десятилетний виски, та самая бутылка, которую он держал на Рождество…

– Как… это случилось?

– Техногенная катастрофа на химическом заводе. Запрограммированный сбой технологического оборудования, взрыв с кислотным выбросом. Диверсия изначально спланирована так, чтобы оказалось побольше человеческих жертв. Официально власти ищут террористов, но… их не было. Атака проведена из Сети, это уже доказано… и засекречено.

Чирназе встал, пошатнулся и вдруг засмеялся, горько и зло.

– Действует! Почувствовал силу и действует! Сетевой разум? Черта с два, это дурь для тупых фанатиков! А на деле в Сети – вирус! Разумный вирус, способный совершенствоваться, чтобы разрушать все лучше и лучше, изощреннее и эффективнее! Цифровой бог, да? А цифрового дьявола не хотите? Технеры не ведают, что натворили!

– Я так понимаю, если вирус не остановить, жертв будет больше, – лейтенант хмуро покосился на протянутый стакан, но наполнил основательно, без экономии.

– Приблизительно семь миллиардов, – жутковатая улыбка Чирназе теперь походила на оскал. – Вы можете вывести меня отсюда?

Вместо ответа крепыш открыл дверь и с плавной грацией шагнул в коридор. Чирназе шел за ним, пошатываясь. Спиртное путало мысли, обволакивало голову ватой… и притупляло боль.

Около входной двери лейтенант задержался, Чирназе ткнулся в его широкую спину, шатнулся назад, едва не наступив на лежащего охранника.

– Лойд, мы выходим… Послушайте, Николай, за периметром нас встретят, но до безопасной зоны придется двигаться быстро. Лучше бегом. Постарайтесь не отставать.

Чирназе только пожал плечами. Говорить, что дыхалка ни к черту и сердце шалит, глупо.

Лейтенант приоткрыл дверь, пригнулся и нырнул наружу. Чирназе постарался повторить его маневр, задел дверь плечом, поморщившись, выпрямился, шагнул в рассветные сумерки…

Выстрелы ударили одновременно с нескольких сторон. Лейтенант, в прыжке открыв огонь, еще успел толкнуть Чирназе обратно, в спасительную безопасность тамбура.

В спину больно ткнулась ручка двери, Чирназе обернулся, чтобы вырвать зацепившуюся куртку… По груди ударило тяжелое, швырнуло назад. Падая, он попытался удержаться за стену, но новый толчок окончательно сбил с ног.

Николай Чирназе рухнул навзничь, а следом с грохотом захлопнулась дверь, усеянная мелкими красными брызгами.

Глава 15

Москва, Запретный Сад, научная зона 05.32, 11 сентября 2034 г.

Может быть, хрустнула ветка. Может, кто-то приглушенно кашлянул. Или не выдержали нервы, взорвавшиеся при первом подозрительном шорохе. Так или иначе, но я рванулся за секунду до того, как рассветную дымку вспороли первые пули.

Секунда – это и мало и много. Зависит от того, как посмотреть. Толкнуть Чирназе назад, пригнуться, прыгнуть, на лету нажать спуск, посылая наугад короткую очередь… и неловко упасть на влажную листву. Все уложилось в одну секунду. А еще – хрип дыхания, отрывистый лязг затвора, кислый привкус пороха вперемежку с прелым запахом листьев. И позади – плотоядное чавканье разрывной пули.

Для безнадежной попытки спасти Чирназе одной секунды не хватило.

Не ждать ни мгновения, не думать. Думать – некогда. Я перекатился на живот, выстрелил. Тут же, не поднимаясь, по-кошачьи прыгнул в сторону. На мгновение маневр сбил стрелков с толку, пули взрыли землю там, где я только что лежал.

– Ходок, что там у тебя?

– Не сейчас! Я занят!

Ситуация была хреновая. Позицию китайцы держали четко: я у лаборатории – как на ладони, сами укрылись за соседним корпусом и кустарником, минимум четыре огневые точки с координацией от общего штурмового компьютера. Классический «конверт», по всем законам засадного дела… только не на того напоролись. Потому что следующей очередью я «вскрыл» ближний угол «конверта».

«Глок Супермакс» в правильных руках – суровая пушка. Тяжелые удары разогнанных магнитным ускорителем пуль превратили угол здания в крошево. Если китаец всерьез рассчитывал там укрыться, то здорово обломался. Долгой очередью я снес его вместе с кладкой. Щелчок пустой обоймы совпал с коротким вскриком.

Китайцы оказались настоящими профи, норовили вычислить меня на ход вперед. Я тоже был стреляный воробей, поэтому не стал делать очевидного. И когда уцелевшая тройка перенесла огонь, перекрывая образовавшуюся брешь, я резко свернул и, стреляя на ходу, бросился в дальний угол.

Секунда – это все-таки немало. Особенно когда знаешь, что можешь умереть. Я был быстрее их рефлексов, и даже быстрее имплантов. Поэтому оказался около залегшего стрелка до того, как штурмовой компьютер выдал ему новое целеуказание. Щедрая очередь, звон лопающихся пластин бронежилета. Четырнадцать миллиметров в упор – без вариантов: минус один. Я скатился под деревья и теперь уже без суеты прицелился по вспышкам. Переключение на очередь «по три», плавный спуск, мягкие толчки гасителя отдачи. Теперь еще раз. Прятаться от «Глока» за деревьями бесполезно, прошибает насквозь. Что и требовалось доказать.