Александр Сивинских - Гончий бес

– Вы это верно подметили. – Сильвия, явно не задумываясь над символизмом собст-венного поведения, глубоко вздохнула. Под камуфляжной курткой обрисовалась крупная грудь прекрасной лепки. – Знаете, Фишер, мне кажется, женщины с фигурой подростка могут заинтересовать разве что латентного гомосексуалиста. – Она смущённо потупила взор. – Надеюсь, вы простите мою прямоту?

– Я вам за неё благодарен, – тихо сказал Марк, у которого аж кишки скручивались от желания расхохотаться. Вся Луизиана до последнего помойного енота знала, что мисс Голдэнтач давно и тщетно мечтает стать миссис Джи. Или хотя бы скакнуть к Дядюшке Джи в койку. Однако Луизианский Лев, который не пропускал ни одной юбки, до сих пор поддерживал с Сильвией исключительно деловые отношения.

– Пообещайте, что этот разговор останется между нами, – попросила Сильвия.

– Безусловно, мэм! Слово джентльмена.

– А сейчас извините, мне нужно отлучиться.

Романтично склонив голову к плечику, мисс Голдэнтач направилась в сторону леса.

«Там могут водиться гадюки!» – хотел воскликнуть Марк, но передумал. Вряд ли здесь найдётся хоть одна змея, которая выживет после того, как запустит зубы в такую гремучку, как Сильвия.

Возвратилась она довольно скоро, да не одна. Её сопровождал Горбунов. Мисс Гол-дэнтач заботливо снимала с его бритой головы налипшую паутину, а тот что-то шумно рассказывал, помогая взмахами медвежьих лап.

– Дело сделано, концы в воду! – весело провозгласил он, подойдя к доджу. – Ух, и плюхнулось! Брызги до небес. – Он бросил взгляд на Дядюшку Джи, уже успевшего взять мисс Вольф за талию, и заметил с одобрением: – Да вы тут, я смотрю, времени тоже не теряли.

– Глупо его терять, дядя Миша, – отозвалась Дарья. – Жизнь для этого слишком ско-ротечна. Ты мне лучше вот что скажи, где ехать-то думаешь? Места остались только в ба-гажнике, на откидных скамеечках.

– Михаилу там будет неудобно! – воскликнула Сильвия. – Лучше пусть он займёт моё место. А я сяду ему на колени.

И села.

От проходной «Хайдаровского Агрегата» Горбунов вернулся слегка помрачневшим.

– Внутрь нас не пропустят. Ни за какие деньги. Говорят, строжайшее распоряжение самого Басмача. О том, что он уже ласты склеил, я вохровцев информировать не стал. В принципе, там пока и делать-то нечего. Выходной. На всём заводе только сторожа цехов да дежурные диспетчеры.

– Идти нужно было мне, – раздражённо сказала Дарья. – Ну ничего, я им сейчас уст-рою выходной, уродам!

– Обожди бушевать, Волчок. Тоньше надо действовать. Деликатнее. Я ведь ещё не всё сказал. Парни из охраны люди тоже с пониманием. За сущие копейки черканули мне пару-другую адресочков. Главного инженера, главного энергетика, главного механика…

– А где найти главного ассенизатора не сообщили? Охренеть, во что Доп завод пре-вратил, – пуще прежнего возмутилась Дарья. – Начальников как грязи, а порядка нету. Производят невесть что…

– Остынь, я сказал.

Тон у Горбунова наполнился арктическим льдом, будто он отчитывал капризную девчонку, а не миллионершу, способную одним телефонным звонком смешать с компо-стом целый взвод отставных старшин. Однако всего на мгновение. Продолжал он по-прежнему мягко:

– Пойми, Дашенька, нам в любом случае нужен провожатый по заводу.

– Ну так вызвать их сюда! – не сдавалась миссис Вольф.

– Тоже не больно-то умно. Покойничек Доп уже пытался таким образом прихватить главного технолога. Только напугал. Смылся главный технолог. Поэтому мы сейчас ска-таемся в город и проведаем нужных человечков лично. А потом, уже с ними, наведём ре-ального шороху. Сколько твоя душенька потребует.

– Пожалуй, ты прав, – не слишком охотно признала Дарья. – Ладно, садись, великий стратег. А то кое-кто уже заждался.

Возмущение Дарья сорвала на неповинном додже. Развернулась так, что из-под ко-лёс повалил чёрный дым, а двигатель взвыл дурным голосом.

– Будь моя воля, навсегда запретил бы бабам пользоваться автомобилями с механи-ческой коробкой передач, – пробурчал Декстер. – Только автомат!

– С Дашкой этот номер всё равно не прошёл бы, – усмехнувшись, возразил Горбунов.

– В Штатах прошёл бы. У нас страна исполнения законов, а не прихотей.

– Но мы-то в России.

– Ага, я заметил. И уже не единожды. Да вот кстати! Взгляните на дорогу. По-моему, этот ублюдок не собирается сворачивать.

Марк посмотрел вперёд. Навстречу доджу, ровно по осевой, шагал худой бородатый и косматый человек в болтающейся чёрной футболке и облегающих кожаных штанах. Бо-сой. Из-за костлявого плеча выставлялась гитарная дека.

– Это же Годов! – воскликнул Марк.

Заскрипели тормоза. Инерция швырнула пассажиров вперёд.

Оттолкнув непристойно бранящегося Декса, Марк полез наружу.

– Здравствуй, Игорь, – сказал он. – Узнаёшь меня?

– Конечно, Марк. Давно мечтал. Тебя увидеть. Сегодня почуял. Что здесь будешь. Вот и пошёл. Навстречу.

– Фантастика! – проговорил Марк, широко улыбаясь. – Настоящая фантастика.

Он не мог понять, что с ним происходит. Почему встреча с этим нечесаным, высо-хшим как кость, пахнущим перегаром рокером наполняет его душу искренним счастьем.

– Не фантастика, – сказал Годов. – Судьба. Вон, смотри. Её орудие. Приближается.

Он рывком вскинул руку с оттопыренным большим пальцем. Палец показывал – че-рез плечо, мимо гитарного грифа – за спину Годову. Оттуда медленно подъезжала ста-ренькая серая легковушка. Противотуманные фары горели тревожным оранжевым светом.

Из приоткрытого бокового окна выставлялась непомерно крупная морда йоркшир-ского терьера.

ГЛАВА 21

ПАВЕЛ

На середине плотины нас поджидала целая банда, высыпавшая из знакомого доджа. Почти все в продвинутом «пиксельном» камуфляже, увешанные оружием и армейской амуницией, как новогодняя ёлка игрушками. То ли собрались захватывать власть в стране, то ли просто чего-то здорово опасались.

– А вот и комитет по встрече, – сказал отец, останавливая машину метрах в десяти от них.

– Представительная компания, – тявкнул Жерар. – Сразу видно, уважают.

– Это и есть американцы? – уточнил я, хотя всё и так было ясно.

– Они самые.

– Ну и ху здесь из ху? – спросил бес.

– Да ты ещё и полиглот, Тузик! – восхитился отец. – Запомню. В случае надобности будешь переводчиком. Сам-то я кроме латыни, древнеславянского, древнегреческого, ив-рита и санскрита ни хрена не знаю. Да и те со словарём.

– Отвлекаешься, Владимир Васильевич, – упрекнул я. – Ближе к делу. А хвастаться перед барышнями будешь.