Оплот добродетели - Екатерина Лесина

– И многих вы убили? – поинтересовалась Лотта.

– Не знаю… десять? Двадцать? Сорок? Сколько для тебя будет много?

– Не знаю.

– И я не знаю… не буду лгать, что давалось просто. Особенно поначалу. Но был выбор, плохой человек или сиротский приют для моей дочери… ладно, не приют. Ее моя сестра растит. Она любит детей. И… так получилось. Просто. Но ей тоже нелегко. У нее нет работы и муж совершенно никчемный. Я думала даже, что от него стоит избавиться, но… моя сестра его любит. А он любит ее. И мою дочь тоже. И это нормальная семья. У ребенка должна быть нормальная семья. И нормальное будущее. Хорошая школа. Возможность поступить в хороший университет… дом… свой дом… и путешествия. Мир чудесен. И я хочу, чтобы она увидела его весь.

Труди все-таки распрямилась.

А Кахрай покачал головой. Он тоже любил свою сестру и племянницу. Но убивать?

Хотя… убивали его.

И без особой жалости. И шефу плевать было что на годы безупречной службы, что на обещания. Интересно, хоть страховку выплатят? Или спишут на те самые обстоятельства непреодолимой силы, которые договор аннулируют?

– Боли начались с год назад, и тогда я поняла, что времени у меня осталось немного. Контракты… их всегда хватало. Людям нравится решать проблемы чужими руками. Но именно тогда у меня возникла мысль, что если и браться, то так, чтобы действительно последний, чтобы… одним разом и пять проблем.

– Пять?

– Ты, – кривой палец указал на Лотту.

– И кто заказал?

– Понятия не имею. Я исполнитель. Я получаю инструкции и деньги. И большего мне не надо. Твой приятель…

– Он мне не приятель, – Кахрай все-таки подвинул тарелку с мясом и понюхал. Не то чтобы опасался, что стейк отравили, но… с такими, как эта, всего можно ожидать.

– Тоже искусственный, – сказала Труди. – В этом мире почти не осталось ничего настоящего.

– Кроме людей.

– Ахайорец… и его сопровождение. Я стараюсь не брать заказов на женщин, считайте это своего рода проявлением солидарности, но здесь выбора не было. А платили хорошо.

– Сколько? – Лотта сжала кулачки.

– За тебя – десять миллионов. Ахайорец – пятнадцать, еще пять за свиту в полном составе. Твой приятель пошел по отдельному прейскуранту. Можно считать, мы обменялись. Я получила свои уколы, а они – решение проблемы…

Суммы были не то чтобы запредельными, скорее исключительно абстрактными. Кахрай пытался представить, сколько это будет, скажем, в сапогах, но не получалось.

Или вот…

В домах. В домах представить куда проще. Сестра писала, что в их районе вода стала отвратительной, что даже фильтры не справляются, а еще производство расширяют, значит, проблемы возникнут и с воздухом. Что она бы переселилась, только кредит за дом не выплачен, а продать его и за треть первоначальной суммы не выйдет.

Пятнадцати миллионов хватило бы, чтобы устроиться с комфортом в пределах первого кольца. А еще за десять можно было бы жить, ни в чем себе особо не отказывая.

– Семь за физика…

– Это такого полного?

– Полного. И слишком умного. Что-то он там такое придумал с потоками… не знаю, главное, патент продавать не хочет.

– Ты же не интересуешься… деталями?

– Смотря какими, – Труди с трудом повернулась и поморщилась. – Мне неинтересен заказчик. А вот клиент – дело иное. Я требую развернутую справку. Люди ведь разные, а я… я просто придумываю каждому идеальную ловушку.

– Как на мосту?

– Это так… импровизация. Да и вы так смотрели друг на друга, что просто грешно было не дать вам шанса сблизиться.

– Это… это не шанс, – Лотта порозовела.

– А что тогда? Прекрасная дева в беде, рыцарь в наличии. Я не виновата, девочка, что ты настолько глупа, что не воспользовалась ситуацией.

– Четверо, – разговор ушел совсем не туда, куда следовало бы. – Вы сказали, что пять контрактов.

– Пятый… девять миллионов. Лайнер. Одним нужна катастрофа, другим – подходящий полигон… а я просто немного помогла.

Глава 38

Лотта закрыла глаза.

Нет, она, конечно, знала, что все плохо, но вот чтобы настолько плохо… чтобы… и все становится понятно. И отмывание денег, и пустые счета, и обслуживание, которого не было.

А главное, отличный способ прикрыть грехи.

И она еще со своим предложением, то-то компанию уступили, даже не торгуясь. Она думала, что из-за финансовых проблем, а на деле…

Катастрофа.

И страховка, для переоформления которой требуется полный осмотр…

Допустили бы лайнер на линию? Что бы нашли? Изношенные вконец узлы, поскольку оригинальные были перепроданы? Разоренные системы жизнеобеспечения, с почти пустыми картриджами? В Приграничье такие продать легко.

Медицинская система.

И подтверждением последней мысли раздался сигнал. Лотта открыла планшет и хмыкнула. Развернула к Кахраю.

– Антибиотиков почти нет. Картриджи капсул пусты. А самих капсул лишь десять. От остальных лишь оболочки…

Лайнер… лайнер – огромная махина, для обслуживания которой необходимы не только вода и воздух, хотя Лотта очень надеялась, что запас воздуха у них имеется. Но еще продукты. И запасные части для текущего ремонта. Медикаменты.

Она услышала, как заскрипели зубы. И лицо Кахрая стало таким… таким…

– Я только исполнитель, – Труди развела руками. Попыталась во всяком случае. – И я… осталась здесь.

– Чтобы успокоить совесть?

– Чтобы получить страховку, – ее улыбка была кривой.

– Еще и страховку?

– Моей дочери придется объяснять, откуда деньги…

В ее заботе о ребенке было что-то противоестественное. Если бы кто спросил раньше, Лотта бы сказала, что подобные люди просто не имеют права заводить детей. Но… этот безымянный ребенок был.

И мать его.

И забота, вполне, к слову, искренняя. И это пугало.

– Почему я не должен свернуть вам шею? – поинтересовался Кахрай, а Лотта поверила, что он действительно способен.

И свернет.

И…

– Потому что ты слишком чистоплюй, – улыбка Труди была кривой. – Кто другой куда быстрее решил бы семейную проблему…

– И об этом знаешь?

– Я дотошна. И полное досье на клиента и ближний его круг – одно из основных требований. Дальше просто… ты не представляешь, сколько полезного мусора оставляют люди в соцсетях.

Лотта подумала, что не зря она к сетям относилась с известной долей настороженности. И бабушка о том же говорила…

– Впрочем, это уже неважно…

– Показания дашь?

– Надеешься спастись? – в темных глазах мелькнула искра интереса.

– Надеешься помешать?

– Нет, – Труди покачала головой. – Я сделала, что должно… и даже команда ушла. Крысы… старые добрые крысы первыми бегут с корабля.

– Почему ты их отпустила?

– А зачем держать? – она откинулась на кресле и потерла спину. – Болит, зараза, и с каждым днем все больше…