Слёзы Мышиного короля - Сергей Борисович Куликов
Впрочем, заслуженная оценка, показывающая эффективность действий обучающегося, оказалась на девятнадцать тысячных лучше предыдущей. «Совсем неплохо», — решил Фокс.
Нажатием кнопки он отправил данные в память запоминающего устройства. Затем выпрыгнул на маленькую платформу перед помещением тренажёра. И отрапортовал подошедшему майору Кригу:
— Курсант Тен упражнение окончил!
— Отлично, курсант. На сегодня можете быть свободны, — ответил майор.
Вездесущая помощница Крига, Кларисса Флибус, как всегда, что-то отметила в планшете. Следит она за всеми, что ли? А, плевать!
Фокс вскинул руку в воинском приветствии, опустил и вышел. Там, за спиной, другой курсант уже занимал его обычное место в тренажёре и в интеллектуальных схемах майора Крига в качестве супервизора процесса. В душе шевельнулось странное чувство.
Мелькнула тень профессиональной ревности. Э, что это он? Дело есть дело. Сейчас важнее расслабиться и временно выпасть из профессиональных взаимодействий.
В памяти всплыли слова из последнего сообщения Улиссы: «Не будь таким одержимым в учёбе, мой мышонок. Всё со временем устроится!». Между тем, как же ему чувствовать себя королем, если не брать судьбу в свои руки?
К высказанной мысли надо как-нибудь вернуться. Но не сегодня, ибо Фокс хотел донести до Улиссы другую радостную весть. В пункте связи он сразу подключился к записывающему устройству, которым пользовались для шифрования посланий. Надо же, по старинке фиксировали их на ферромагнитных лентах! Какая древность…
«Милая, дорогая Улисса! Привет тебе, моя королева! Подошёл к концу очередной учебный день, и я сразу бегу писать сообщение. Не прошло и месяца, как мы виделись, а сердце изнывает в тоске и печали. Спешу сообщить, что сделал шаг к нашему будущему союзу. В Центральном Банке мною открыт вклад генетического материала на твоё имя. Теперь можешь смело оперировать им, как посчитаешь нужным. Впрочем, есть ещё одна хорошая новость. Сегодня мой наставник майор Криг намекнул, что через пару месяцев на Землю отправят группу курсантов. Он постарается устроить так, чтобы и я полетел с ними. Хорошо бы! До встречи! Миллион поцелуев!»
Вот и всё, вздохнул Фокс. Всё-таки не мастер он ни говорить, ни писать. Но главное вроде бы донёс. Теперь осталось вставить магнитную ленту с сообщением в приёмное устройство шифровальщика. Через пару часов сообщение окажется на Земле, его расшифруют и передадут по адресу.
Фокс ещё раз вздохнул, выключил аппаратуру и пошёл в бар. Спешить туда особого желания не возникало. Но за несколько метров до цели он услыхал нетипично громкие разговоры. Стало интересно, поскольку обычно в баре не шумели. Прибавив шагу, Фокс прибыл на место как мог быстро.
Бар гудел, словно растревоженный улей. В центре внимания оказался только что прибывший из отпуска Алекс. Фокс увидел его и испытал прилив радости.
Однако вокруг столпились прочие посетители бара. Пробраться поближе удалось не сразу. А эмоциональный рассказ – с размахиванием рук и иллюстрациями через пантомиму – близился к завершению.
«Мог бы сперва со мной пообщаться», – подумал Фокс, и по душе пробежала волна лёгкой обиды. Пришла ещё одна мысль: «Может, ну его, чего он там вообще особого расскажет?» Ведь Фокс и сам недавно прибыл из отпуска.
Он уже собирался переключить внимание на другие дела, но тут «сокамерник» выдал такое, что невольно заставило прислушаться.
Боевитый Алекс похвалялся:
— Ох, парни! Прикиньте, какую девчонку подцепил. В реале встретились, а не по сети, представляете?
Он обвёл притихших слушателей взглядом, заметил Фокса и подмигнул. А затем продолжил:
— Ой, божечки, на Земле ещё входят в прямые физические контакты! Девчонка просто класс в постели, просто вулкан какой-то. Утром попробовал перевести деньги, да куда там! Отказалась, заявила: мол, всё из чистого любопытства и только для удовольствия.
— А какая она, какая? — спросил Фокс.
— Эх! — воскликнул Алекс. — Что тебе сказать? Шик, блеск, красота! Рост под два метра, хирурги всё выправили на теле и в лице. Мёртвый бы завёлся!
— Имя, скажи её имя! — настаивал Фокс.
Вокруг стоял одобрительный гомон.
— Улисса Энгри, — ответил Алекс.
Он наморщил лоб и добавил идентификатор девушки в сети.
Оставшиеся сомнения Фокса растаяли. Алекс, сам того не ведая, говорил про его Улиссу. «Ох, — мелькнуло в голове Фокса. — Вот предательница, даже не подумала, что я так быстро всё узнаю».
Он отошёл от группы курсантов, хотя Алекс продолжил живописать опыт недавнего романа. Пол чуть закачался под ногами Фокса, хотя в здании Академии предпочитали поддерживать тяготение в половину земного. Но до устойчивости ли поверхности, на которой он стоял, сейчас Фоксу?
Ужас! Неизвестно, если бы удар молнии поразил его, почувствовал ли он такую боль или нет. Мир закружился перед глазами, начал терять резкие очертания. А как же все эти письма? Все эти люблю — скучаю… Ужас, ужас, ужас…
Вот что, значит, Улисса имела в виду, когда говорила, что он мало её знает. Хорош же он! Поверил земной предательнице, будто та сможет искренне полюбить истинного зандарца. У него вдруг защипало в глазах.
Фоксу стало ясно, что под маской старомодной добродетели Улисса скрывала простую игру. Она же говорила про разнообразие. Ну вот, почему бы не побыть «примерной девочкой»?
Всё же правы сторонники общения через цифровые аватары! А продолжение рода лучше оставить на откуп анонимным генетикам.
Фокс потрясённо покачал головой и снова подумал: «Так вызывающе — с курсантом Академии... Как будто не узнаю, причём почти сразу. Значит, не так важно? Лишь бы «смена настроений»? И друг хорош… Все они тут хороши, предатели».
Параллельно мелькнули ещё мысли: «А не оказалась ли вся история, включая “приключение с мисконами”, частью списка развлечений, который мне собирались выслать в отеле?»
Фокс ещё сказал тогда, что будет признателен, но, чтобы такое? Предательская Земля и её нравы!
Потрясенный и ошарашенный, он чувствовал разом ненависть и отвращение — во многом к самому себе из-за проявленной слабости. Поддавшись нежданной буре эмоций, Фокс ничего не стал переспрашивать и уточнять у Алекса. Он бросился в секцию, упал на койку и вжался лицом в подушку.
Внутри, где-то в самой глубине души, родилось и заполонило всё и вся ощущение пустоты. Огромное разочарование, боль, отчаяние.
Чудилось, будто в душу ворвался некто в тяжелых, подбитых железом сапогах. Этот кто-то вырвал с корнем росток трепетного чувства, которое начало там взрастать. А на пустую землю попросту нагадил.
Фокс оторвал лицо от подушки и осмотрелся. Сквозь призму новых ощущений жилище приобрело какой-то
