Игорь Шенгальц - Сыщик Бреннер

Я успел.

Лестница находилась именно там, где значилась на плане крыши. Я скатился по ней вниз, едва не сорвавшись, до уровня второго этажа. Там лестница кончалась, но я повис на последней ступени, пробормотал дежурные проклятия и разжал пальцы.

Приземлился я удачно, только слегка отбил ступни, но умудрился ничего себе не сломать. И на том спасибо!

Сверху загрохотали выстрелы, но Семенов не мог толком прицелиться – лестница мешала. Кто-то из его людей уже лез вниз, но было поздно. Я быстро смешался с толпой, стараясь находиться с краю, чтобы не раздавили ненароком. Отыскать меня в этом людском водовороте вряд ли у кого-то бы получилось.

Несмотря на все усилия, от края меня все же оттеснили – сопротивляться толпе невозможно, нужно поддаться ей, слиться в единое целое, тогда даже при панике, когда все бегут, не разбирая направления, есть шанс уцелеть.

Сверху, там, откуда я только что спустился, перестрелка не прекращалась. Кажется, на помощь убитым мной стрелкам пришла подмога. Или так и было задумано? Увести Семенова на крышу, а там задержать. Но чем он так мог помешать нападавшим, я не понимал…

Зато пулеметы на «страусах» замолкли. Что происходило в той стороне, я не видел, но толпа всегда вела себя адекватно окружающей обстановке. И тот факт, что никто больше не вопил от страха и общее течение несло меня в нужном направлении, позволял сделать вывод, что ситуация стабилизировалась. Только вот в чью пользу?

И тут по толпе понеслось:

–..Убили!.. Да вы что?.. Всех?.. Одним залпом!.. Механизмы, а в них люди!.. А император что?.. Не видно!.. Лучше убраться от греха, затопчут…

Последний оказался прав. Внезапная очередь вновь подхлестнула многотысячную толпу, а я как раз оказался в самой ее гуще. Меня сжали так, что захрустели ребра. Но я устоял на ногах. Толпа понесла меня вперед и в сторону от выстрелов, туда, где спокойнее.

Я наступил на чье-то тело, едва не упав и лишь чудом сохранив равновесие. Где-то совсем рядом тонко закричал ребенок. Я дернулся в ту сторону, сумев продраться между людьми, и в последний миг подхватил на руки девочку лет шести, которую чуть не затоптали насмерть. Как я сам при этом удержался на ногах – не понимаю.

Девочка даже не плакала – она лишь широко распахнула голубые глаза, в которых не было ничего, кроме страха. Рукав ее платья был оторван, но девочка цепко держала в левой руке тряпичную куклу.

– Ничего не болит? – На одной руке я нес девочку, а второй отпихивал толстого мужика, навалившегося на нас слева.

Мужик хрипел, но все давил и давил. Деваться ему было некуда, но и я не хотел, чтобы эта туша сбила меня с ног, поэтому резко ударил его в лицо. Мужчина пошатнулся, его уронили, он все не мог подняться, но нас уже унесло дальше, и что с ним сталось, я так и не узнал.

Девочка молчала, пребывая в шоковом состоянии.

– Смотри только на меня, – велел я. – Ничего не бойся! Все будет хорошо! Тебя как зовут?

– Анни. – Девочка наконец слегка пришла в себя. По крайней мере, начала отвечать на вопросы.

– Какое красивое имя! – восхитился я. – Где твои родители, Анни? Ты отстала от них?

– Мы были с мамой. Но Пегги упала. – Она показала мне свою куклу. – Я хотела ее поднять, а мама пропала.

– Ничего, найдем мы твою маму! – пообещал я, сомневаясь в душе, что это будет легко. – Главное, выбраться отсюда.

– Мама заругается, – нахмурилась Анни, – она не любит, когда я теряюсь…

– Ничего, думаю, в этот раз твоя мама будет только счастлива, когда ты найдешься.

Балансировать в перепуганной толпе с ребенком на руках – тот еще способ времяпрепровождения. Все норовят толкнуть, пихнуть, уронить, а ты даже отбиться толком не можешь, боясь, что ребенка кто-то ненароком ударит, вырвет из рук и задавит. Одной в толпе Анни не выжить. В толпе, которая прет всей массой, не разбирая дороги, словно взбесившееся стадо.

Но вместе мы справлялись. Анни смирно сидела у меня на руках, и наконец я сумел вновь выбраться из центра толпы к западному краю площади. Император и его кортеж теперь оказались ближе ко мне, чем в начале пути, но добраться до них я все так же не мог. Впрочем, я и не стремился.

Мне даже не было интересно, что случилось с императором. Все, что я хотел сейчас, – это выбраться с площади целым и невредимым.

– Граждане! Сохраняйте спокойствие! Не создавайте панику! – Голос в репродукторе звенел металлом, только еще больше пугая людей.

Для большего эффекта вновь заработали пулеметы. Я не понимал, почему император бездействует. Или же он оказался полностью не подготовленным к подобному развитию ситуации и сейчас, деморализованный, не знает, что предпринять? Но великий князь должен был помочь ему, почему он не предусмотрел повышенные меры безопасности? Как он мог ограничиться сотней-другой солдат и парой десятков гусар?

«Страусы» возвышались над толпой, грозно поводя пулеметами из стороны в сторону. Механические существа, управляемые изнутри дубликатами, внушали уважение и страх.

Я выбрался за периметр площади и, не отпуская Анни, заскочил в ближайшую лавку. Хозяин – пожилой мужчина – стоял в дверях, не до конца понимая, что происходит вокруг.

– Быстро закрывайте двери и ставни. Сейчас тут будет горячо! – предупредил я.

Он послушался без возражений, сообразив, что так будет лучше.

В лавке торговали сладостями. Я, не раздумывая особо, посадил Анни на высокий стул и вручил ей коробку с конфетами.

– Угощайся, только не переедай! А то мама будет ругаться!

– Она и так будет ругаться, – разумно предположила девочка. – Пегги тоже любит конфеты!

– Тогда угости и Пегги, – разрешил я.

Хозяин лавки тем временем запер двери и задвинул изнутри тяжелый засов. Решетки на окнах защищали от проникновения извне, но против «страусов» они не выдержат, это я прекрасно понимал. По поводу нашего с Анни пребывания в лавке вопросов у хозяина не возникало. Казалось, он даже рад, что не остался в столь сложной ситуации в одиночестве.

– Вам лучше укрыться в дальней комнате, – посоветовал я. – Там безопаснее. И возьмите девочку с собой. Где ход на второй этаж?

– Вон та дверь, – указал хозяин. – Можно выбраться на чердак, оттуда на крышу.

– Присмотрите за девочкой, она потерялась и чуть не погибла. А мне нужно решить кое-какие дела.

– Не волнуйтесь. С девочкой все будет в порядке.

– Я заберу ее позже… если же не вернусь, отыщите ее мать.

На крышу я легко выбрался, как и сказал хозяин лавки, через чердак. Крыша оказалась покатой, но не скользкой, и удержаться на ней я мог без особых сложностей. Главное, она примыкала к крышам соседних домов, и я беспрепятственно перебрался туда, откуда лучше просматривалась площадь.