Переворот.ru (СИ) - Маркеев Олег Георгиевич
— А смысл?
Салин переглянулся с Решетниковым.
— Виктор Николаевич, давай я скажу… Тут кота, прости, за гениталии тянуть нечего. Ну, что, Игорь Дмитриевич, сразу в лоб, а?
— Попробуйте, — с вызовом произнёс Игорь Дмитриевич.
Взгляд Решетникова из простецко-ласкового вдруг сделался ледяным.
— «Технологии прорыва» достанутся тем, кто сможет обеспечить прорыв. Проиграете схватку за власть, с мокрыми штанишками сюда прибегать не надо. И со спецназом в фирмы наших друзей ломиться не советую. «Союз-Атлант» — это вам не «ЮКОС», не обломится. Сами кого хочешь через колено заломаем.
— Это ультиматум?
— Не-а. — Решетников вновь сделался простачком из народа, волей судьбы попавшим на высокую должность. — По ленинским заветам живём, товарищ. Вождь нам завещал, что работать можно только с тем, с кем можно работать. Вот такая глубокая мысль. Диалектика, понимаешь!
* * *Оперативная обстановка
Собственность корпорации «Союз-Атлант»
Совершенно секретно
Ознакомление согласно списку
Аналитическая записка
(фрагмент)
«Догоняющее развитие» или «рывок в Будущее»: эволюционная дилемма России.
Эволюция техногенной цивилизации (основанной на преобразовании среды обитания посредством орудий труда и машинами) шла неравномерно, локализуясь вокруг возникающих «точек роста». В различные исторические эпохи «точки роста» возникали в различных регионах, а начиная с конца 15 века лидирующие позиции в техногенном развитии заняла Западная Европа. Промышленная революция и вызванная ею перестройка социальной среды (череда буржуазных революций, разрушивших жёсткий элитарный контур управления монархий) окончательно закрепили исключительное положение Западной цивилизации и наметили вектор развития глобальной цивилизации.
Внутри самой Западной цивилизации происходили сложные конкурентные процессы, что выводило в лидеры различные национальные государства: Францию, Англию, Германию, позже — США. Но в эпоху глобализации, отсчёт которой следует вести с середины ХХ века, о Западной цивилизации следует вести речь как о едином историческом и цивилизационном феномене, безоговорочно признаваемом как самими членами Западной цивилизациями, так государствами, этносами и культурно-цивилизационными образованиями, не вошедшими в её состав.
Вплоть до наших дней ни одно государство или региональный культурно-цивилизационный блок не могли и не могут развиваться, не ориентируясь на тенденции развития Западной цивилизации. Более того, сам факт существования национальных государств и культурно-цивилизационных образований напрямую зависит от их встраивания в систему Западной цивилизации. Цивилизационный выбор ограничен дилеммой: либо занять место равноправного партнёра (в идеале — покуситься на роль лидера), либо обречь себя на роль аграрно-сырьевого придатка, рынка сбыта второсортной продукции и «биологического котла» для Западной цивилизации.
История даёт несколько примеров «догоняющего развития»: Россия эпохи петровских реформ, СССР в предвоенный период, Германия времён Третьего Рейха и в послевоенный период, Япония в эпоху Мэйдзи и в послевоенный период вплоть до конца семидесятых годов и современный Китай.
В настоящее время импульс развития японской экономики утрачен. Германия столкнулась с проблемой цивилизационного освоения «восточных земель», что резко снизило темпы развития страны. Китай стал объектом «атаки сдерживания» со стороны дирижёров глобализма. Агрессия приняла форму экономической диверсии (используя жупел «смертельно опасной эпидемии птичьего гриппа», Запад добился от Китая принятия санитарно-эпидемиологических мер, стоивших китайской экономике нескольких сотен миллионов долларов и сказавшихся на темпах развития страны) и неприкрытого акта психологической войны (внедрение и форсированное инфицирование коллективного сознания тоталитарным «учением» фалуньгун, влиянием которого охвачено до ста пятидесяти миллионов китайцев. (Прим.: просматривается прямая аналогия с деятельностью на территории России т. н. «Белого братства» и секты Аум Сенрике).
Современная Россия, несмотря на стоящий перед ней эволюционный выбор, продолжает находиться в состоянии катастрофической стагнации. Курс руководства на встраивание страны в Западную цивилизацию находится в противоречии как с базовыми национальными интересами, так и с типом коллективного сознания основной массы населения страны.
Прежде всего, роль «энергетической и сырьевой кладовой мира» автоматически приведёт к снижению населения страны до потребного минимума в пятьдесят миллионов человек, что по расчётам западных экспертов достаточно для обеспечения функционирования страны в роли аграрно-сырьевого придатка Запада.
Во вторых, подобная тенденция лишь усугубит «латиноамериканизацию» страны, разделение социума на малую группу государственной олигархии и большую часть населения, обречённого на выживание в условиях климата, резко отличающегося от климата Латинской Америки. На одном социальном полюсе это приведёт к гипертрофированной коррупции и гедонизму, на другом — к нарастающей депрофессионализации, люмпенизации и неизбежной социальной дезадаптации, что чревато мощными социальными взрывами. Удержание политического и социального статус-кво в таком случае потребует форсированного развития полицейской и карательной системы. Что неизбежно породит её антипод — радикальное революционное движение и общий рост насильственных преступлений.
Совершенно очевидно, что единственным выбором России должен стать мобилизационное усилие, равное индустриализации страны в предвоенный период и в ходе Великой Отечественной войны, направленное на революционное изменение базовых технологий основных средств производства на основе альтернативных разработок отечественных учёных. Прежде всего это низкозатратные, энергосберегающие, высокоэффективные технологии в добывающей, горнообогатительной и машиностроительной индустрии.
Научная база (на уровне научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ) накапливалась на протяжении 70-80-х годов, в обобщённом виде докладывалась руководству страны в период «перестройки», как возможный технологический базис для вывода страны из кризиса, но поддержки не получила. Большая часть разработок не потеряла актуальности, а многие до сих пор сохранили революционный потенциал с точки зрения техногенной эволюции. К сумме имеющихся технологий добавились результаты работ научных и технических коллективов, сохранившихся вопреки имеющимся компрадорским и экономически варварским тенденциям периода «реформ»…
К факторам, препятствующим внедрению альтернативных «технологий прорыва» следует отнести:
— низкий уровень компетенции государственных служащих, зачастую усугублённый прямым коррупционным интересом на препятствие внедрению любых технических решений и технологий, не получивших одобрения в центрах управления Западной цивилизации;
— эгоистические, порой прямые коррупционные интересы кругов научной элиты, лично заинтересованной в сохранении укоренившейся научной парадигмы, сохранения своего привилегированного места и позиций в набирающем обороты процессе встраивания системы научных и опытно-конструкторских исследований в глобальную систему, контролируемую из центра управления Западной цивилизации;
— хищнические и эгоистические интересы отечественного бизнеса, напрямую инспирируемые, подогреваемые и поддерживаемые центром управления Западной цивилизации, при этом любые попытки развития альтернативных технологий на базе свободного предпринимательства становятся объектом атаки с использованием внешнего финансового и правового давления, либо напрямую через позиции в правоохранительной системе страны;
— целенаправленное снижение интеллектуального потенциала и его уникальности как продукта исторического развития этноса через внедрение западных стандартов образования, развал сложившихся научных центров, примат «интеллектуального сервиса» (в виде менеджмента в различных областях) в противовес фундаментальному научному и широкопрофильному образованию, развивавшемуся в СССР и служившему ему базисом технологического развития), стимуляция «утечки мозгов», финансовое принуждение к научному и интеллектуальному труду по обслуживанию интерфейсных структур западной экономики, размещаемых на территории страны;
