Чисто семейное убийство - Анна Орлова

Питер нахмурился и решительно кивнул.

– Так будет правильно!

– Хватит уже о делах. Предлагаю после десерта послушать в гостиной одну из тех чудесных пластинок, которые ты подарил мне на Рождество, дорогой, – произнесла Маргарет с легкой улыбкой. – Если свернуть ковер, то можно даже потанцевать.

– Разве это будет прилично? – засомневалась Тереза, комкая салфетку. – В конце концов, мы только сегодня похоронили отца…

– Надеюсь, ты не собираешься о нем скорбеть? – спросила Маргарет жестко. – Нет? Ну вот и отлично. Давайте веселиться, пока выпала возможность.

– У нас есть повод для праздника, – поддержал жену Питер и спросил преувеличенно весело: – Ну, под что будем танцевать? Чарльстон? Фокстрот? Шимми?

– Сэр, – тихо позвала Этана горничная. – Там вас викарий спрашивает.

– Спасибо, – ответил он, поднимаясь. – Передай, что мы сейчас будем.

Народу собралось немного: мы с Этаном, инспектор Хопкинс, который решил воспользоваться случаем и вздремнуть сидя, деловитая портниха (она же ведьма) и викарий, который читал Библию в углу, беззвучно шевеля губами.

В библиотеке почти не слышна была музыка, под которую веселились Кларки. И пусть! Хватит с них потрясений.

Ведьма закончила рисовать последний символ пентаграммы, отряхнула руки от мела и обратилась к Этану:

– Так что, милый мой, не передумали потолковать по душам с тем противным мальчишкой?

– Каким еще мальчишкой? – очнулся Хопкинс и устало потер лицо.

Ведьма закурила сигарету на длинном мундштуке и объяснила:

– Джозефом Кларком.

– Джозефом? – вытаращил глаза Хопкинс. – Мальчишкой?

– Милый мой, – снисходительно усмехнулась она. – В мои годы я вправе называть мальчишками всех, кто моложе семидесяти.

У Хопкинса хватило ума не уточнять, сколько же лет ей самой. И правильно, обиженная ведьма – это вам не фунт изюму. Главное, что миссис Стеббинс в ее годы – сколько бы их ни было – трудно было назвать старой или немощной.

Этан, разумеется, и не думал отказываться.

– Потолкуем, конечно! Грех не воспользоваться таким шансом.

Ведьма водрузила в центр пентаграммы череп и ветхое платье Оливии.

– Подарок от меня. – Я протянула ей сверток.

Миссис Стеббинс кивнула и присовокупила к черепу и полуистлевшему платью траурный наряд с изящной шляпкой.

Викарий поднялся, нервно поправил воротничок и откашлялся.

– Приступим. Ведьма Меган Стеббинс, правом, данным мне…

Его прервал громкий стук в дверь.

– Откройте! – громко потребовал из коридора Питер. – Мы имеем право присутствовать.

Инспекторы переглянулись, и Этан признал кисло:

– Имеют. Я открою.

Семейство ввалилось толпой, и в библиотеке сразу стало тесно. Серьезный Питер нервно поправлял галстук. Маргарет кривила губы и держала мужа под локоть. Притихшие Тереза с Далтоном взялись за руки. Сирил насмешливо улыбался, но видно было, что ему здорово не по себе. Харриет Чемберс одной рукой держала за плечо растерянного сына, а в другой крепко сжимала чугунную сковороду на длинной ручке.

Ведьму трудно удивить, но кухарке это удалось.

– Милая моя, зачем вам сковородка?

Тяжелые серьги качнулись в ушах кухарки, когда она выше подняла голову.

– Хочу подарить Оливии Кларк, – низким голосом сказала она. – Я читала, что духи принимают подношения. Так?

Она требовательно посмотрела на миссис Стеббинс.

– Ну да, – согласилась та флегматично. – Только зачем? Оливия и живая вряд ли марала ручки готовкой, а уж мертвая точно бифштексы жарить не будет.

Кухарка ухмыльнулась и взвесила в руке тяжелую посудину.

– Пусть передаст привет Джозефу Кларку.

Ведьма рассмеялась и хлопнула в ладоши.

– Браво, девочка. Из тебя выйдет толк. Ладно, давай сюда свое, хе-хе, подношение. А вы, – она обвела взглядом семейство, – марш в сторону и не мешать!

Обряд начался спокойно, даже как-то буднично. Ведьма дождалась разрешения от священника, повелительно бросила несколько непонятных фраз и кончиком сигареты зажгла свечи в углах пентаграммы. Напротив нее расположили старинное ростовое зеркало с серебряной амальгамой.

– Эй, девочка, ты где? – по-простому позвала миссис Стеббинс. – Тебе тут подарки принесли.

Оливия Кларк дожидалась этих слов, как третьего звонка в родном театре. Она тут же возникла в центре пентаграммы. На ней были подаренные мной платье и шляпка, а в руке – ставшая полупрозрачной сковородка.

Она восхищенно оглядела себя в зеркале и закружилась, смеясь.

– Свободна! Свободна!

От порыва ветра чуть не погасли свечи, и миссис Стеббинс напомнила ворчливо:

– Ты мужа-то позови. У инспектора к нему вопросы имеются.

Оливия перевела взгляд на нас с Этаном, шепнула:

– Спасибо.

И растаяла в воздухе.

– Она что, действительно, – голос Терезы дрожал, – не могла найти покоя из-за какого-то дурацкого платья?!

– Девочка, ты глупостей-то не говори, – строго погрозила ей пальцем старая ведьма. – Душа твоей матери не хотела предстать перед Всевышним в неприглядном виде. В кружевном, прости господи, неглиже. Тут не ее надо винить, а оболтуса, который додумался ее раздеть! Пф.

Она отвернулась, присела на подлокотник кресла и затянулась сигаретой. Пауза длилась минут десять, так что ведьма успела докурить и даже прочитать несколько страниц. Судя по красочной обложке, это был любовный роман самого низкого пошиба, а судя по библиотечному штампу и потрепанности томика, у невзыскательной местной публики роман «Простая девчонка и миллионер» пользовался немалым спросом.

– Эй! – взвизгнул невидимый Джозеф. – Прекрати! Ты не должна…

– Я не должна?! – Голос Оливии звенел от возмущения. – Вот тебе! Вот!

– Перестань, женщина!

В воздухе проявились два призрака. Черная шляпка Оливии съехала набок, зато глаза ее сверкали. Одной рукой она держала за шиворот Джозефа Кларка, который не помолодел ни на день, а второй занесла над его головой карающую сковородку.

Ведьма загнула уголок страницы и отложила книжку в сторону.

– Это мещанство, – брюзгливо сказал полупрозрачный старик. – Сковородка! Какое убожество! Актриской ты была, актриской и помрешь.

О да. В приличном английском семействе можно отправить анонимку или угостить родственника хорошей дозой яда. Но рукоприкладство? Моветон.

– Ошибаешься! – почти пропела Оливия и засмеялась. При жизни она вряд ли рискнула бы спорить со своим властным и крайне злопамятным мужем. Но теперь-то ей нечего было терять. – Я умерла, если ты забыл, твоей почтенной супругой. Спрашивайте, инспектор. Только, если можно, побыстрее. Меня уже заждались.

– Солгать он не сможет, – вставила ведьма и размяла пальцы, как будто готовилась в случае нужды задать духу хорошенькую трепку.

– Спасибо, – кивнул ей Этан. – Мистер Джозеф Кларк, кто вас убил?

Он попытался было отвертеться:

– Не скажу! Надо вам – сами узнавайте.

Ведьма сделала пасс, и духа хорошенько приложило о невидимую стену пентаграммы. Оливия опустила занесенную было сковородку и надулась.

– Отвечай! – велела миссис Стеббинс строго. – Дрянной мальчишка.

Джозеф, кряхтя, поднялся на ноги.

– Ну сам я, сам! Все равно мне недолго оставалось.

Этан облегченно выдохнул. Хопкинс записывал каждое слово, к тому же свидетелей было предостаточно.

Дальше спрашивать следовало аккуратно, не называя фамилий.

– Вы уничтожили все материалы для шантажа?

– Все! – прошипел старик ненавидяще. – Надо было, конечно, приказать поверенным разослать куда надо. Хоть бы посмеялся напоследок! Сглупил я.

– Закончили, инспектор? – уточнила ведьма деловито.

Этан кивнул, но вперед выступила Харриет Чемберс.

– Почему ты меня обманул? – низким голосом спросила она. – Ты ведь обещал, что обеспечишь нашего сына!

Старик ухмыльнулся.

– Мало ли что я обещал? Думала, можно брезгливо