Запретная механика любви - Лариса Петровичева
— Хотелось бы в это верить, — улыбнулась Анна, и Дерек наконец-то отпустил ее руки. Облегчение нахлынуло на нее соленой морской волной, и впервые за долгое время Анне захотелось избавиться от перчаток.
Пусть смотрят на ее шрамы, если хотят смотреть. Ей все равно.
— Я вас не обманывал и не собираюсь, — усмешка Дерека сделалась мягче, и он отошел к своему дивану. — Доброй ночи.
— Доброй ночи… — откликнулась Анна.
Спальня, которую ей уступил Дерек Тобби, была похожа на спичечный коробок. Здесь было холодно, отовсюду веяло зимним ветром, и Анне показалось, что она плывет на корабле, и ее вот-вот смоет за борт. Раздевшись до нижней сорочки и не сняв чулки, она торопливо нырнула под одеяло и, укутавшись с головой, подумала, что Дерек, пожалуй, сможет найти Джона. В нем было что-то очень цепкое — такие не отступают, пока не добьются своего.
“Он не такой гадкий, каким показался сначала”, - подумала Анна и с этой мыслью уснула. Последним, что она услышала перед тем, как погрузиться в сон, был шелест книжных страниц из гостиной и шорох карандаша по бумаге.
* * *
Господин Санторо выглядел так, словно его одновременно терзали зубная боль и геморрой, и Дерек, который вошел в кабинет ранним утром, оказался живым воплощением миллиона его терзаний. Он выслушал короткий рапорт, поморщился, когда Дерек велел собрать всех столичных арниэлей и осмотреть их руки и, наконец, осведомился:
— Вам сколько лет, юноша?
— Двадцать четыре, — ответил Дерек. Губы господина Санторо сжались в нитку. Должно быть, сейчас он думал, в какую дрянь влез с делом Гейба Коннора, что пришлось пойти на совместную работу с инквизицией.
Его величество Пауль смотрел с парадного портрета на стене с определенным сочувствием. К носу владыки прилипла какая-то пушинка.
— Хм, — глава столичной полиции сделал глоток кофе из чашки, и Дерек угрюмо подумал о том, что начал очередной день на пустой желудок. А кофе и хлеб с маслом ему сейчас бы не помешали. — И сколько вы уже на оперативной работе?
— Восемь лет. Начинал при Эрихе Гунтабаре.
— Хм, — господин Санторо снова отпил кофе и произнес так, словно говорил сам с собой: — Молоды, честолюбивы, всеми силами стремитесь подняться как можно выше, если в двадцать четыре уже старший следователь. Не думали служить в полицейском департаменте?
Дерек вежливо улыбнулся. Полиция часто делала такие предложения сотрудникам его ведомства, но на них очень редко отвечали согласием. Инквизиторы недолюбливали полицейских, считая их недоучками, которые способны лишь разбираться с поножовщиной в кабаках. Судя по тому, как пошло дело Гейба Коннора, это мнение было справедливо.
— Я слишком хорош в охоте на ведьм, — вежливо ответил Дерек. — Так что к сожалению, вынужден отказаться.
Господин Санторо кивнул. Видно, ничего другого и не ожидал.
— И кто ваш свидетель? — поинтересовался он. «Так я тебе и сказал», — подумал Дерек и ответил:
— У меня нет свидетеля. Но это простая логика. Если арниэль ударил так, что повредил руку, и в ране остался порошок фей, то мы просто ищем арниэля с раненой рукой. И это не обязательно Джон А-один.
Ему казалось, что Санторо темнит. Что Джона ищут не просто потому, что подозревают в убийстве. Нет, ну в самом деле, почему столичная полиция так резво рванула на поиски именно Джона?
— Хорошо, хорошо, — кивнул Санторо, и Дерек неожиданно почувствовал легкое, едва уловимое прикосновение к голове. Санторо скользнул по нему заклинанием! Личным, очень качественно исполненным — и это было плохо. Так, во-первых, не поступали в приличном обществе, а во-вторых, Санторо что-то хотел проверить, и надо было понять, что именно.
Тело сработало само — Дерек скользнул в сторону, уходя из-под чужой воли, выпрямил спину и отчеканил:
— Я бы просил вас больше так не делать.
Санторо примирительным жестом поднял руки ладонями вперед. Бриллианты в перстнях сверкнули разноцветными искрами.
— С вами сейчас еще один человек побеседует, — совершенно непринужденным, дружеским тоном произнес глава столичной полиции. — Не серчайте, надо было проверить, нет ли в вас чего-то, вроде взрыв-пепла. Теперь все отчеты вы будете передавать ему лично.
Дерек вопросительно поднял бровь. Это кто же хочет с ним встретиться, если проверку безопасности поручили именно Санторо? Но он не стал спрашивать, просто кивнул и поинтересовался:
— Где будет беседа?
Один из ассистентов господина Санторо проводил Дерека в зал для переговоров — по пути Дерек бросил несколько заклинаний и убедился: эта часть департамента полностью изолирована от любого магического воздействия, все заклинания рассыпались пригоршней искр, и это значило, что сейчас в департаменте находится особо охраняемая персона. Кто-то из министров или членов королевской семьи. Ассистент открыл дверь, приглашая войти, и Дерек услышал звонкий голос:
— Наконец-то! Всегда мечтал познакомиться с вами!
Он вошел, стараясь сохранять спокойный и независимый вид. Молодой мужчина в щегольском светло-сером сюртуке, который сидел за столом, забросив ноги в остроносых ботинках из кожи молодого жеребенка на соседнее кресло, улыбался так широко, словно Дерек был его лучшим другом. Темноволосый, с ухоженным скуластым лицом и пристальным взглядом, он был похож не на важную государственную персону, а на авантюриста, лихого и бесшабашного — глаза искрились предвкушением приключений, улыбка так и сияла, вдоль правого виска тянулся тонкий, старательно загримированный шрам.
По спине прошел холодок, как всегда, когда Дерек впервые имел дело с магом, артефактором или ведьмой.
— Да, да! Я наблюдаю за вашей работой, как за приключенческим романом, — мужчина поднялся из кресла, протянул Дереку руку и представился: — Эвгар, к вашим услугам.
— Искренне рад познакомиться с вами, ваше высочество, — произнес Дерек, понимая, что даже примерно не представляет, чем именно может закончиться их разговор. Эвгар, принц Хаомийский, снова сел, указал Дереку на кресло и сказал:
— Да, примерно так я вас себе и представлял. Молодой, энергичный и бесстрашный. Мама Клер сильно вас потрепала?
Дерек вспомнил о Маме Клер, Клеритан вин Хорн — ведьме с божественно прекрасным юным лицом и седыми старушечьими волосами: она пила молоко мертвых коров и душила младенцев в колыбелях, пока их матери спали зачарованным сном.
— Пригвоздил ее к дереву, — коротко ответил Дерек, решив не уточнять остальное. Это давно не имело никакого значения. Улыбка Эвгара стала мягче, глаза сверкнули так, словно он хотел сказать, что ему все известно.
Должно быть, Дереку следовало начинать паниковать. Он не стал. Он вообще давным-давно выбросил панику из своих рабочих чувств.
— И что-то взяли на память? — уточнил Эвгар, склонив голову к левому плечу.
Дерек решил ничего не отвечать. Да, взял. Все охотники берут трофеи, развешивая по стенам
