Аврора. Заря сгорает дотла - Кейт Андерсенн
— Бубрики нужны на товары. Я сегодня собиралась съездить в Альпурху. И это тоже организует Гаррик. И еще мне с ним репетировать. Нет, Тиль... нельзя.
Хотелось рыдать. А еще запахло вареной капустой, и к горлу подступил комок сливового пирога. Как Ро подумала о засаленном зеленом тюрбане, так и вовсе...
— В Альпурху?! А это зачем?
— За травами для чая. Если их красиво запаковать... Сделать саше... — Аврора схватилась за горло.
Нет, кажется. Конечно, кажется. Ей всегда кажется, что ее стошнит. До смешного закономерно, что с этим можно жить, и никакой рвоты не случается.
— Еще там интересные тканые покрывала.
— Но зачем тебе это? Разве тебя не поддерживают Фарр, Исмея, Мерчевиль, в конце концов?
Аврора мотнула головой.
— Во-первых, — загнула она палец, — мне нужна самостоятельность. Я ее добилась и спускать паруса не намерена. А во-вторых... ты ведь на стороне империи, Тиль?
— Что за вопрос!
— Теоретически ОК — одна империя, практически — это четыре королевства, почти ненавидящих друг друга. Историю так быстро не сотрешь, Тиль, но людей никогда не сплачивали долг или идеалы. Единицы способны жить и дышать этими величинами.
Аврора снова заговорила премудростями и философиями, но в полете мысли не заметила, как вытягивается лицо простодушной кудесницы.
— А вот выгода — всегда идеальное решение. Если они будут иметь материальную выгоду от существования империи, тогда и идеология странников потеряет свою привлекательность. Я свяжу их такими узами, которые они сами не захотят рвать. Сначала сыграем на любопытстве, а потом уже будет
— Ро! — отшатнулась Тильда. — Ты... говоришь совсем как Фарр и Ис! А как же твоя проповедь в лапшичной про жизнь? Я уже узнала.
— Это...
С кухни за прилавком послышались грохот и ругань. Аврора вздохнула, выдохнула и вдохнула поглубже. Все хорошо, Ро. Мы справимся. Мы обязаны. Ведь мы — как Фарр и Ис, как мы ни хотели бы верить во что-нибудь иное. Хотя мы все же — сами по себе. Всегда. И навсегда.
— Пойду, поговорю с ними. Виннифреде нечего ревновать, а вот если Гаррик ей не верен, то это их проблема, и нечего на меня пенять.
Почему в жизни постоянно приходится брать все в свои руки?.. Переть вперед, что-то решать, когда сил — только чтоб прикрыть глаза и отбыть в мир иной (не самая подходящая метафора, Ро — это ты уже сделала). Всем разрешено истерить и делать неправильные выводы и принимать гадкие решения, а ты... должен быть выше и сильнее этого всего?
Проклятие, проклятие, проклятие! Ро зло сжала кулаки и столкнулась нос к носу со взъерошенным Гарриком Тенором, выбегающим навстречу.
— Аврора! — радостно воскликнул поэт. — Я набросал первый акт! Вот послушай...
Аврора заглянула на кухню. Винни в наполовину размотанном тюрбане сидела в луже опрокинутой похлебки и беззвучно плакала. Недотепе Гаррику было предначертано огрести от взбешенной зари по полной. Ро скрестила руки на груди, не разжимая кулаков.
— Послушать?
Гаррик кивнул и набрал воздуха для следующей восторженной фразы. Дите малое. Выпивающее на досуге. Она бы с удовольствием не была зарей, но, похоже, задание у нее такое. От Видящего.
— Гаррик. Зачем я здесь? — уточнила Ро тоном строгого учителя.
— На репетицию?..
— Поесть. И вот это, — Ро ткнула в лужу, в которой вытирала слезы ошеломленная Виннифреда, — я так понимаю, мой обед? Если это в принципе можно называть обедом.
— Но, Аврора, я...
— А что ты? Твой трактир только тараканы не обходят стороной!
— Буканбург...
— Это почти одно и то же! Хотя — поверь — даже неприхотливый Буканбург содержит свои жилища куда в бОльшем порядке. Я уже молчу о том, чтобы поднимать руку на женщину.
Гаррик растерялся. Винни, кажется, тоже.
— Она ведь... моя подавальщица!
— Она прежде всего женщина. И неважно, характер у нее скверный или ангельский. Да это и ваши дела. Я лишь говорю, что даже в бандитском Буканбурге нравы получше будут, чем в «От пуза». Жаль, у меня были соображения, как развить ваше дело... и это, и театральное... Но, похоже, вам не интересно.
— Развить дело? — подала голос Виннифреда из своей лужи.
В голосе сквозила заинтересованность.
— Рецепты других королевств, — заговорщицки произнесла Ро. — Но к вам никто и носа не покажет, если будет такой бедлам и грязь.
— Никто не поделится своими секретами, — шмыгнула носом Виннифреда.
— Спорим? — подмигнула Ро.
Гаррик вообще не понимал, что тут происходит. Но, похоже, даже до такого уровня «От пуза» добралось лишь благодаря подавальщице Виннифреде. С ней и говорить. С поэтом же — о театре, и только.
— Гаррик сказал, ты взяла с него обещание не пить?
— Только до первого орботто.
— Ладно. Привози рецепт.
— А ты приводи заведение в порядок.
— Твой суп разлился.
— Тогда я сегодня возьму продуктами. И еще мне нужна повозка до Альпурхи. И вывеска. Я напишу текст.
Глава 20. О дрессировке птиц, запрещенных книгах и позоре рода друидов
Дорога на Альпурху из Стольного города. Двадцать первое белья, вечер.
— Вот не уверена я, что это правда была хорошая идея, — вздохнула Тильда, протарахтев по мостовой за стену Стольного города.
Скоро там позади начнут зажигать свечи — те, кто победнее — и кристаллы — те, кто побогаче. А они трясутся в горы с сомнительной целью на хлипкой двухместной повозке, у которой не факт, что оглобли не отвалятся. Лучшее, что сыскал отныне не пьющий Гаррик Тенор по срочной надобности.
Если бы не репетиция, они бы выехали раньше и не тряслись теперь от страха, что закат наступит раньше прибытия в Тополь — хотя нападения и днем случаются. Редко, но... Впрочем, это Тильда трясется — Авроре, кажется, все равно.
Ро, и вправду, безмятежно зевнула и прикрыла рот ладошкой. Желтоватая дорога пока еще не свернула в лес и горы справа, а легко вилась зеленой долиной между тополей. Не черных, конечно, но тополиный пух летит вовсю. Безветрие, а потому пушинки просто кружатся, как старая потревоженная пыль. В лучах солнца, которое понемногу продвигается к горизонту, кажется, будто вокруг волшебная и неземная сказка. Хотелось закрыть глаза, раскинуть руки
