Ширли Мерфи - Кот стоит насмерть

— Здесь должна быть наружная лестница, — сказал Джо. — Мне кажется, мы находимся над кухней.

Он подпрыгнул к ручке и дернул. Ручка повернулась, но дверь была закрыта на задвижку. Они еще раз полной грудью втянули свежий воздух из-под двери, а затем вернулись в комнату.

Подойдя к двери, за которой находились едкие химикаты, Джо снова подпрыгнул и зажал лапами ручку. Крутя и толкая, он сумел заставить дверь открыться.

Комнатка была маленькая и без окон, поэтому здесь царил непроглядный мрак. Когда глаза попривыкли, удалось разглядеть еще один металлический стол, занимавший большую часть пространства. Вдоль стены протянулся стол с ящиками, над ним висели полки. Еще выше крепились четыре красные лампочки, а возле двери Дульси обнаружила выключатель.

Три прыжка и угольками зажглись красные огни. Лапы Дульси окрасились розовым, а белые пятна на морде и лапах Джо казались обагренными свежей кровью. На полках стояли бутыли, вонявшие проявителем; надписи на этикетках были почти нечитаемы. Кошки запрыгнули на стальную раковину и остановились, балансируя на краю.

— Вон там, на столе, проявка, — сказал Джо. — А это, кажется, увеличитель.

Открыв когтями дверки шкафчиков, они обнаружили четыре массивных фотоаппарата. В длинном плоском ящике оказалась гладкая на ощупь фотобумага. В ящике потолще лежали альбомы с негативами в пластиковых кармашках. Эти штуки были слишком скользкими для кошачьих лап, но им все же удалось зубами вытащить несколько прямоугольничков пленки. На всех кадрах были портреты людей, однако на негативах лица выглядели странно и неестественно. От резких запахов в теплой душной комнате у кошек началось головокружение.

— Так, значит, тут Рене и отпечатала те снимки Мэри Нелл Хук. А если ее сфотографировали на этой койке, если они держат старушку здесь, нам стоит получше поискать ее, — сказал Джо, запрыгнул на металлический стол и принялся вылизывать плечо. — Темная комната, больничная кровать, этот хитроумный столик со всякой всячиной…

— Трава на кладбище, — продолжила Дульси. — Пропавший палец… Все это – как части головоломки, но когда пытаешься их сложить, главного звена-то и не хватает.

Она чувствовала, что разрозненные сведения пока еще ничуть не помогают ухватить суть, наоборот, ей казалось, что они сбились со следа.

— Нужно время, — сказал Джо. — Это похоже на игру с мышью. Дать ей отбежать, затем снова схватить. Возможно, так надо сделать и с фактами. Дать им рассыпаться, а потом посмотреть на них снова под другим углом.

— Эй, там по дорожке едет машина.

Теперь и Джо услышал ее. Он замер. Кошки стали напряженно вслушиваться. Автомобиль подъехал к дому и остановился возле кухни.

Хлопнула дверца машины. С лестницы донеслись шаги, звякнули ключи. Джо и Дульси принялись поочередно подпрыгивать к выключателю. Послышался звук отодвигаемого засова. Подул ветерок – дверь открылась.

Глава 31

Туман постепенно расступался, его обрывками играл легкий ветерок. Харпер направил Бака вдоль посадки эвкалиптов, поглядывая на черную «Тойоту», которая обогнула дом Прайоров и подъехала к двери кухни. Оттуда вышла седоволосая женщина – возможно, кто-то из прислуги ездил по поручению хозяйки. Из дома теперь не доносилось ни единого звука: и радио, и пылесос молчали.

Харпер обогнул по периметру территорию поместья, пересек длинную дорожку, ведущую от дома вниз по холму, затем пошел на второй круг, ближе к дому, высматривая хоть какие-нибудь повреждения грунта, малейший знак прикосновения лопаты к почве – ранее он исследовал таким же образом каждый квадратный метр на этом холме. Впрочем, криминалисты скорее всего определят, что палец принадлежит Долорес Фернандес.

Ему вдруг стало любопытно, как почтенная представительница испанской аристократии отнеслась бы к столь варварскому обращению с собственными хрупкими останками.

Возможно, сеньора Фернандес не придала бы этому значения; наверное, ей все равно, что происходит с ее земной сущностью. А может, это даже позабавило бы ее.

Капитан направил Бака в сторону кладбища – жеребец занервничал, явно демонстрируя нежелание приближаться к перелеску. А когда Харпер поднажал, конь попытался вывернуться и захрапел. Бак редко упирался и никогда не делал этого без причины. Он продолжал упрямиться, вскидывал голову и косился на лесок.

Его тревожный взгляд был устремлен туда, где в густой тени почти смыкались корни трех старых стволов. Харпер посмотрел в ту сторону, но не заметил ничего подозрительного. Однако Бак продолжал таращиться на что-то под этими деревьями. Тем временем в отдалении хлопнула дверца машины, кто-то прошел вверх по наружной лестнице с дальней стороны дома, а спустя минуту Харпер услышал, как открылась и закрылась дверь. Он опять направил Бака в сторону рощи, и снова конь отказался идти туда. Он фыркал, сопел и вообще вел себя как необъезженный юнец. Харпер вгляделся в дубовую тень и пришпорил коня, удивляясь его необоснованному упрямству. Они с Баком всегда отлично ладили. Внезапно ветер переменился и дунул порезче. И капитан понял, что не так было с его жеребцом.

Он и сам почувствовал этот запах – запах разлагающейся плоти.

Нахмурившись, Харпер пустил Бака в объезд. Приблизившись с наветренной стороны, он спешился, ослабил поводья и привязал коня к дереву.

Некоторое время капитан оставался с Баком, уговаривая жеребца не бояться. Наконец Бак успокоился. Харпер медленно обошел все кладбище, присматриваясь к старым могилам. Ему никак не удавалось засечь источник мерзкой вони, так как порывы ветра приносили его то с одной, то с другой стороны. Следов раскопок тоже нигде не было видно. Но когда капитан поравнялся с растущими бок о бок тремя деревьями, он ощутил волну такого смрада, что его чуть не вывернуло.

Однако единственное, что выглядело неуместным на гладком газоне, — это груда листвы, сгребенной к стволу.

Раскидав листья веткой, Харпер обнаружил под ними пятачок поврежденной земли. Он отгреб листья в сторону и воткнул палку в землю. Она вошла во что-то мягкое, что никак не могло быть грунтом.

Харпер опустился на колени, аккуратно расчистил землю и листья кончиком ветки и обнаружил небольшой комок, похоже, тухлого мяса. Темная вонючая дрянь покоилась в неглубокой ямке. Прикрывая нос и рот перчаткой, Харпер наклонился, чтобы присмотреться.

Комок напоминал котлету для гамбургера. К смраду протухшего мяса примешивался отчетливый запах цианида.

Он нашел не тело, как ожидал, а кусок отравленной приманки.

Стоя на коленях и разглядывая мерзкую находку и углубление, где она лежала, Харпер заметил не только царапины на грунте, но и еле видные следы лап, словно какое-то небольшое существо набрело на приманку, но потом испугалось и убежало.