Александр Лонс - Химера

Мои шаги гулко раздавались в тишине улиц, а неправильно прицепленный меч постукивал при ходьбе о пряжку на поясе. Иногда сзади мне мерещились чьи-то шаги, но когда я останавливался, то и шаги затихали.

«Эхо, — успокоился я. — Просто эхо моих собственных шагов и позвякивания меча».

Я шел и думал, что современному мне городу неведомы непроглядная темень и мертвая тишь города средневекового. На этом фоне и свет, и звук выглядят ярче и громче. В общей унылости и бесцветности жизни пестрые яркие одежды, рыцарские турниры и церемонии, выходы правителей и выезды вельмож, пышное убранство замков, красивая обстановка кабаков и городских праздников — становились ярчайшими картинами. Без всего этого жизнь делалась абсолютно несодержательной. Именно пестрота зрелищных форм, задевавших умы и эмоции людей, возбуждала и распаляла их природные влечения, выражавшиеся во внезапных вспышках восхищения, резкой неукротимости, животной жестокости, а временами и приступах сердечной чуткости. Причем, все это как-то неустойчиво, изменчиво и зыбко.

Вначале планировка улиц была максимально проста: римская лагерная с разбиением на квадраты. Но за долгие годы эволюции, что прошла с тех пор Столица Королевства, от прежде прямоугольной планировки не осталось никакого следа. Средневековый город на основе стандартного римского плана постепенно выращивал узкие кривые улочки, с теснотой которых на протяжении последних лет власти города боролись постановлениями, заключающими формулу: «ширина улиц с нависающими над нею стенами домов должна свободно позволить проехать всаднику с копьем, направленным вверх, и с копьем, положенным поперек седла».

Я слышал, что в последние годы обозначилось появление уличных пивных точек на любых свободных пятачках и площадях, еще недавно ни подо что не планируемых. Изначальный состав населения — пришлый, и, в связи с этим — терпимое отношения к мигрантам любой волны.

Пока я обо всем об этом думал, сказалось выпитое за вечер пиво, и пришлось справить малую нужду в ближайшем углу. Судя по запахам, местное население не сильно беспокоилось об отсутствии сортиров общего пользования. Человека в тупик чаще всего заводит именно нужда, особенно малая.

Тут мне вдруг вспомнился анекдот, который один мой приятель выдавал за реальный эпизод, произошедший с ним лично. Случилось это по его словам лет пять назад, когда прислали повестку в суд. Приглашали в качестве свидетеля. К сожалению, акт правосудия вершился не в столице нашей родины, а в некоем провинциальном городе. Приехал, значит, туда мой приятель в день заседания, поездил по городу, поездил, Ни фига не нашел. Адрес-то есть, но с улицами никак не разобраться. Где суд? В результате совсем мой знакомый заблудился при поиске здания суда, что не удивительно: там все дома для столичного жителя на одно лицо, а названий улиц не видно. Что делать? Решил мой знакомый спросить у туземного населения, где находиться здешний дворец правосудия. А тут как раз навстречу шел представитель аборигенной пьющей интеллигенции. Мой знакомый подошел к нему, и задал логичный вопрос: «Извините, а где здесь у вас суд?» На что собеседник, немного подумав, невозмутимо ответил: «Да в принципе везде ссут, но больше всего на вокзале, около пивного бара».

…Он отделился от стены, где стоял незаметным, выжидая и подбирая себе подходящую жертву. Обычный местный парень, очевидно одинокий вор-профессионал. Видимо я показался ему подходящим объектом для приложения своих усилий. Ни слова не говоря, он молча двинулся прямо на меня. В его руке блеснуло какое-то внушительное оружие: или длинный нож, или короткий меч. Намерения этого ночного бродяги были вполне ясны и абсолютно понятны. Я вовремя вытащил из кармана готовый конденсатор, что всегда заряжал перед выходом в город и таскал потом с собой. Поскольку меч висел у меня на поясе, а я так и не вынул его из ножен, парень оказался не готов к обороне. Как только расстояние между нами стало пригодным, я быстро выбросил руку со своим электрическим геджетом и разрядил его противнику прямо в лоб. Грабитель вскрикнул и упал, ударившись головой о камни мостовой, а его оружие со звоном отлетело в сторону. На словах все выходит длинно и долго, а на самом деле все произошло за пару секунд. Электрический разряд выбил его из равновесия. Заряд был слишком мал, чтобы убить человека, а вот для того, чтобы сильно напугать или оглушить — в самый раз. Я не думал разбираться, что там с этим парнем, а просто хотел уйти.

— Ты цел? — Рядом откуда-то возникла Хельга. Будто материализовалась из ничего.

— Цел вроде, а ты-то откуда тут взялась?

— За тобой шла из «Пьяной Кружки». Мы же договорились. Как это ты его?

— А я и не заметил тебя. Насколько я помню, там сидела какая-то пьяная компания разноперых молодых людей, — недовольно бурчал я, — но тебя что-то не было видно. Как я ни старался, ничего не обнаружил.

— А этого ты как? — с профессиональным интересом снова спросила моя телохранительница, слегка пнув ножкой поверженного противника. Потом она подцепила ступней оружие бандита и, не дотрагиваясь до него руками, отшвырнула далеко в темноту. Судя по звуку, клинок попал в сточную канаву. — С одного удара! Лихо! Даже меч не доставал. Я и не знала, что ты так умеешь драться.

— Повезло просто, — честно признался я. — Я его разрядом ударил, из аккумулятора, я ж тебе показывал. А он со страху поскользнулся и упал. По-моему головой стукнулся. Вот, — и я показал сотворенный мной конденсатор.

Как всегда случается с красивыми девушками в ночь полнолуния, ее лицо в бледном свете выглядело невыносимо прекрасным и загадочным, что вызвало у меня лишь унылую, меланхолию и досадную тоску. Черт бы побрал эти профессиональные правила телохранителей!

— Так эти твои штуки в самом деле работают… — удивленно пробормотала она.

Я промолчал, любуясь Хельгой. Луна светила мне в спину, и я очень надеялся, что девушке не видно моего лица.

— Как ты сказал? Компания разноперых людей? — засмеялась Хельга. — Это мои друзья по обучению, мы часто помогаем друг другу, не выясняя подробности. Многие, кстати, пошли в цех наемных убийц. Мы давно не виделись, а тут — такой повод, заодно хорошо посидели. Так принято, и тайна клиента сохраняется. Я сидела справа от «легионера»…

— Там была ты? Ну, ты даешь! Совсем непохожа была на себя! Это же просто чудо какое-то! Таких, как ты, очень мало, уверяю тебя! — Рассыпался я в комплиментах, наблюдая тем временем, как вечно такая сдержанная Хельга даже заулыбалась от удовольствия.

— Да, я знаю, что не похожа на прочих людей. По крайней мере, на большинство из них, особенно на тех, кто стремится слиться с толпой. Ох уж эта досаждающая людям обыденность! Вот и я бегу от нее. Но люди так часто лезут со своими вопросами и советами! Я постоянно вижу непонимающие взгляды в свою сторону. Когда в мою душу вонзаются тысячи серых игл, летящих из серых глаз серых людей я снова, сдерживая безмолвный крик, спокойно улыбаюсь. Я удерживаю слова, которые никогда не произнесу вслух и никогда не отвечу порицающим мою необычность. Я всегда жалела тех, кто привык к серой повседневности существования, но они слишком сильно меня угнетают своими упреками. Да, я люблю то, как живу, и пусть уберут руки от моего красивого мира, он слишком непонятен для них. Они боятся его и поэтому пытаются меня сломать.