Александр Лонс - Химера

Крыть было нечем.

— А что я… ничего интересного о себе даже не расскажу. Не знаю, что и сказать. Работал в одном забавном НИИ — интересно было. А когда наработался там по самое не могу, то подвернулся мне шанс свое материальное положение резко поправить. Посредством перехода в коммерческую структуру. А потом, после того, как я годик с чем-то оттрубил, меня вызвал тамошний шеф, да и говорит — занимайся, мол, только проблемой Королевства. Почему-то юзеры, что входят в эту виртуальную реальность, копыта отбрасывают, или намертво в кому впадают. Не все, но очень некоторые. А изготовитель хочет полной ясности, дабы проблем потом не возникло — суды там, иски, все дела… Не хотел я влезать в то дело, но начальник мой прозрачно намекнул, что отказываться мне резона нет, так как уволить меня он может хоть завтра. Ну, я и согласился. А как в проблему вникнул, то оказалось, что можно на этом очень даже неплохо подзаработать. Платить мне тогда стали мало из-за кризиса, и дополнительные деньги показались очень даже нелишними. Вот, собственно, и вся моя история. Кстати, никто кроме меня, по-моему, так и не понял, что эта виртуальная игрушка оказалась шлюзом в какой-то иной мир.

— И многих наших земляков ты сюда перетащил? — спросил мой приятель с профессиональной заинтересованностью в голосе.

— Да не так чтобы очень. Всего пятьдесят шесть человек.

— Сколько? — не поверил Хантер.

— Точно. Я считал. А что?

— Это цифра! — с долей уважения в интонации сказал Хантер. — Даже если сравнивать с моими результатами, то очень неплохо…

— Причем тут это? Я же не профессиональный киллер и не убивал никого.

— А что ты делал, интересно? Для всех оставшихся землян твои клиенты потом стали все равно, что мертвые. Они или до поры до времени лежали по больницам в качестве «овощей», или помирали телесно. Скорее всего, сначала лежали, а потом помирали. Ведь сохранять «овощ» долго, да еще, если и бесплатно, ни одна больница не станет. Это им на фиг не надо. Так что — не выпендривайся, ты мало чем от меня отличаешься. А если тебя на этом поймают, то пожизненное тебе обеспечено, точно говорю, как специалист.

Не стану утверждать, что слова Хантера сделались для меня таким уж откровением, но слышать их было неприятно. Поэтому я промолчал, не зная, что вообще можно тут возразить и сказать внятного.

— Вот найти бы этих ребят, — задумчиво продолжал Хантер. — Вообще всех земляков. Можно было бы хорошие дела здесь делать. Только как их найдешь! Разве что объявления на всех столбах развешать.

Только сейчас я сообразил, что Хантер даже и не думает говорить мне, что здесь он вовсе не порывал с прежней своей профессией, а наоборот — сколотил шайку каких-то головорезов. Уж не из земляков ли? А похоже, черт побери!

— А зачем тебе их искать? — тупо спросил я. Я еще не отошел от заявления Хантера.

— Да мало ли зачем! Собрать команду одинаково мыслящих чуваков, это уже неплохо! Так что, не передумал возвращаться домой?

— Нет, — твердо сказал я. — Не передумал. Да и здесь у меня нет никаких перспектив. Скорее всего, меня кто-нибудь узнает и сдаст стражникам. А потом, скорее всего, я или буду убит «при оказании сопротивления», или «попрошу заменить ссылку смертной казнью». Никаких шансов.

— Можно и адвоката нанять. Тут есть очень толковые ребята, — со знанием дела заявил Хантер. — Вполне прилично знают местные законы и в суде отмазывают, как нефиг делать. Только дерут, паскуды, немилосердно. Впрочем — это везде так.

— Нет, я уже решил. Попытаюсь вернуться. А вот если не получится, запишусь в твою «команду одинаково мыслящих чуваков». Может, сгожусь на что-нибудь дельное. Нет?

— Может, и сгодишься, — задумчиво молвил Хантер. — Давай-ка еще возьмем пивка…

После того, как все было сказано и выпито, а главное — иссякли карманные деньги, я поднялся из-за стола, прицепил свой меч и слегка нетвердой походкой направился к выходу из «Пьяной Кружки». Хантер догнал меня уже под вывеской, и мы неторопливо двинулись куда-то вверх по вымощенной булыжником улице. Тем временем вечер заканчивался — ясный, и на редкость безмятежный. Солнце давно ушло куда-то за дома на западе, а незнакомые звезды рассыпались по чистому небу битым хрусталем.

«Интересно, почему не пришла Хельга? — подумал я. — Упустила она нас что ли?»

— Когда захочешь связаться со мой, то просто отправь записку вот по этому адресу, — сказал Хантер, сунув мне в руку многократно сложенную бумажку. — Только по-русски пиши. Мало ли что…

«Наверняка здесь есть свои созвездия, и, видимо, они как-то называются, — раздумывал я, глядя на небо. — Надо будет потом полюбопытствовать. А планеты? Тоже, по всей вероятности, имеются. Должны быть».

Тут между домами промелькнула полная луна. Я остановился и стал разглядывать ночное светило. По-моему, Луна тут та же самая, что и в моем мире. Как всегда в полнолуние отчетливо виднелись: Океан Бурь, Море Дождей, Море Ясности, Море Спокойствия… Как-нибудь узнаю, что за называния у этих пятен в данном мире. Не забыть бы…

Еще в детстве мне всегда казалось, что в полнолуние можно рассмотреть некое человеческое лицо на Луне, правда, неправильной формы. Я сначала спрашивал у взрослых — почему это так? Но старшие отвечали, что это просто пятна — лунные моря и горы, а при рассмотрении лунной поверхности в телескоп никакого «лица» там уже нет.

«Луна наша, значит я точно на Земле, — еще раз отметил я про себя. — Одно дело рептилии, похожие на триасовых, и совсем другое — знакомая с детства старушка-Луна. Теперь уж сомнений никаких».

Только сейчас я заметил, что Хантер куда-то запропастился. Исчез незаметно и не попрощавшись, что называется, «по-английски». Ладно, ну и черт с ним…

Я шел по узким улочкам города и думал, что он, город, мало в чем отличается от европейских средневековых городов. Масса черепичных крыш и мансард. Полное отсутствие зелени. Активное присутствие тесаной брусчатки и каменной плитки. Каждый город, помимо физического измерения, имеет нематериальную душу. Этот аспект формально вне власти городского начальства, но напрямую влияет на него. Или может влиять.

Тем временем город жил своей средневековой жизнью. Вернее уже практически спал, погрузившись в ночь. Если бы не луна, я бы вообще ничего не увидел. Кое-где еще мелькали редкие огоньки за окнами, временами слышались отдельные голоса и крики, но в основном вместе с темнотой на город опустилась тишина. Только тускло блестели в лунном свете булыжники мостовой. Люди закрывались в своих домах и с наступлением темноты опасались выходить на улицы. Ночью город вымирал, и лишь с первыми петухами горожане облегченно вздыхали: еще одна ночь позади!