Оперативный простор - Дмитрий Николаевич Дашко
– Билетов нет, – проигнорировав моё «здравствуйте», гнусавым голосом ответила кассирша.
– Вот как… Ну, а на следующий поезд?
– И на следующий поезд тоже нет, – равнодушно ответила женщина.
– А перед отходом поезда билеты могут появиться? Может, сдаст кто? – спросил я, памятуя из прежнего опыта. – Очень надо.
Я постарался извлечь из себя максимально любезную улыбку, способную растопить даже ледяное сердце. Увы, она не сработала.
– Всем надо! Всё, молодой человек, не задерживайте очередь – проходите!
Я не стал спорить и уступил место следующему гражданину, вот только ему повезло не больше, чем мне. Его тоже ждал стереотипный ответ насчёт отсутствия билетиков.
Вот тебе, бабушка, и сервис. Как будем выкручиваться?
Подойти, поговорить с проводниками? Были у меня в жизни подобные истории, правда, давненько. В последний раз, наверное, в конце девяностых – начале двухтысячных. Иногда удавалось уломать. Потом с этим дело стало строго.
Ещё есть вариант поговорить с начальником поезда – ну не бывает такого, чтобы поезд был забит совсем под завязку. Всегда есть какие-то резервные места.
В иные времена сунулся бы к коллегам за помощью, только, если не ошибаюсь, железнодорожной милиции теперь нет, упразднили ещё в прошлом, 1921-м, году, а весь функционал передали сначала ЧК, а потом, соответственно, ГПУ – то бишь подчинённым Кравченко. И здесь мне лучше не «светиться».
Кто знает, может у смежников уже появились вопросы к моей скромной персоне, не зря Смушко настаивал, чтобы я уехал из города. Хотя, судя по здешнему милиционеру, рутинные задачи вроде поддержания порядка на вокзале, чекисты себе не оставили. А может, это просто особенность нашего города.
Зоны ответственности порой разделяются весьма причудливым образом.
Милиционер – это практически свой. Поговорить с ним, что ли? Если давно дежурит, должен знать все ходы и выходы и иметь нужные знакомства.
Утвердившись в этом решении, я собрался подойти к патрульному, но в этот момент меня тихонько окликнули.
– Эй, дядя! – Голос принадлежал щегольски одетому парню с нависшей на глаза чёлкой из-под франтоватого котелка.
– Чего тебе… тётя, – усмехнулся я.
«Тётю» этот щегол спокойно пропустил мимо ушей.
– Я слышал, ты вроде как в Петроград собираешься, – продолжил он.
– Допустим, – не стал отпираться я.
– Тебе билеты нужны на сегодняшний поезд? – с надеждой спросил он.
– Что – есть лишние?
Парень подмигнул.
– Для хорошего человека всегда найдётся. Ну что – нужны тебе билеты или мне другого покупателя искать?
– А какие именно?
– Да любые: хошь в зелёный вагон, хошь в синий, хошь в жёлтый – там, как понимаешь, недёшево, но ты ж вроде с барышней будешь, так что мой совет – в жёлтый бери. Дорога длинная – хоть согреетесь, – он гнусно захихикал.
Ясно, спекулянт вокзальный, обыкновенный. Довольно распространённое явление как на советских, так и на российских вокзалах. Лишь продажа билетов по паспортам практически ликвидировала билетных спекулянтов как класс, но это, как порой говорила Дашка, не точно.
– За сколько продашь?
– Две цены, – ухмыльнулся он.
– Не пойдёт. Давай полторы.
Поломавшись для вида, он кивнул.
– Повезло тебе, дядя, я сегодня добрый. Полторы цены так полторы.
– Отлично. Тогда мне два билета в этот твой синий вагон, – сказал я.
– А что не жёлтый?
– Дорого выйдет.
Если я правильно понял объяснения Кати, жёлтый вагон или вагон 1-го класса это купейный, синий – плацкарт, а зелёный – общий.
Спекулянт поозирался по сторонам и тихо произнёс:
– Не здесь. Давай с вокзала выйдем, а то слишком много ушей.
– Пошли.
Его ухмылки и тон показались мне подозрительными. Я незаметно достал револьвер из кобуры и спрятал его в карман брюк. Нелишняя предосторожность.
Напротив вокзала находился сквер. Парень уверенно повёл меня к нему.
– Показывай билеты, – сказал я, когда мы остановились.
– Покажи деньги.
Я ненадолго высунул из внутреннего кармана кошелёк.
Спекулянт кивнул, достал из-за пазуху скомканную стопку билетов и, послюнявив палец, отобрал два.
– Сколько с меня? – спросил я.
– Полтинник за оба, – сказал тот, отводя от меня взгляд.
– Мы оговорились за полторы цены, – сказал я, хотя и понятия не имел, сколько именно стоит билет.
Но по поведению парня чувствовалось, что меня собирались развести.
– Молодец, дядя, уважаю, – заулыбался тот. – Сороковник – и не забывай, что пять из них уйдут на дело просвещения в транспорте.
– Хрен с тобой! – Я отсчитал купюры и протянул их парню.
Но вместо того, чтобы забрать деньги, тот внезапно осклабился. В его руках появился нож.
– Значит так, дядя, я передумал. Сделки у нас не будет. Вернее, сделка будет, но вот условия поменялись: ты мне отдаёшь свой кошель – я ведь вижу, что он у тебя набитый, а я за это не стану тебя резать. На мой взгляд, честно. – А на мой – нет, – покачал головой я.
– Пеняй на себя, дядя! – Спекулянт перекинул нож из руки в руку.
– Ты лучше на это посмотри, – я продемонстрировал ему револьвер.
– Сука! – Он с досадой сплюнул себе под ноги и убрал нож.
– Так, граждане, это что здесь происходит?! Немедленно прекратите хулиганить!
К скверу приближался милиционер с вокзала.
– Слышь, Семёныч, – обратился к милиционеру спекулянт. – Ты этого субчика проверь: у него шпалер при себе.
– Ах ты! – Милиционер полез в кобуру за револьвером.
– Спокойно, я агент Быстров из уголовного розыска! – Я предъявил служебное удостоверение.
Милиционер замер, переваривая информацию.
– Фамилия, имя, отчество, должность! – потребовал я у него.
– Так это… Астахов Иван Семёнович – старший милиционер, – забормотал он.
– Тогда слушай меня, страшный милиционер Астахов. Этот тип, который пытался угрожать мне ножом – билетный спекулянт. У него куча билетов, которых почему-то нет в кассе вокзала. Я вижу, что вы прекрасно знаете друг дружку. Так вот – сейчас ты у него реквизируешь все билеты и вернёшь в кассу для продажи простым гражданам. Кассирше пояснишь в максимально доступной и простой форме, что если она ещё хоть раз толкнёт билеты в таком количестве на сторону – то я её отправлю в такие края, где у неё сопли на лету замерзать будут. А этого урода, – я показал на спекулянта, – не знаю, что ты с ним сделаешь, но чтобы он ближайшую пару месяцев любовался на свободу через окна с решётками, а потом, чтобы духу его здесь не было. Приеду – проверю!
– Семёныч! – дёрнулся спекулянт.
– Милиционер Астахов – ты меня понял?
– насупился я. – Или мне с тобой до угрозыска прогуляться?
– Всё понятно, товарищ Быстров. Не надо уголовного розыска, сделаю. Как приказали.
– Погоди! – Я забрал пачку билетов из рук спекулянта. – Какие билеты в вагон первого
