Олег Мушинский - Дело прежде всего
На «Старом бродяге» всё выглядело значительно хуже. Группа панбалканцев еще продолжала сражаться, хотя растекшееся масло успело превратить всю носовую часть в один большой костер. Что бы там в него не намешали, горело оно просто идеально. Густые черные клубы дыма лениво сползали с палубы и медленно уплывали прочь. В дыму мелькали какие-то тени, но разобрать что-либо Феликсу не удалось. Да, собственно, ему и не до них было.
На носу панбалканцы без всякой жалости добивали раненых пиратов и выбрасывали тела за борт.
— Аннет! — тихо ахнул Феликс и метнулся назад.
Он опоздал. Девушки на палубе уже не было. Несколько техников копались в разбитых самолетах. Рядом дежурил боец с ружьем. Еще двое направлялись прямиком к рубке. Помянув нечистого, Феликс нырнул обратно и тихонько сбежал вниз по лестнице. На средней палубе тоже народу хватало, но все были заняты делом и не обратили внимания, как сыщик торопливо шмыгнул еще ниже.
На нижней палубе было темно и тихо. Только сверху доносились звуки шагов, гудение механизмов и голоса. Палуба под ногами слегка накренилась. «Несокрушимый» разворачивался. Наверху прогремел какой-то приказ. Феликс не понял ни слова, но голос узнал. Он принадлежал тому человеку, который командовал налётом панбалканцев на склад Ордена, а потом отобрал у сыщика коробку с шокерами.
— Отлично, полковник здесь, — шепотом отметил Феликс.
К сожалению, это знание ничем не могло помочь сыщику в его нынешней ситуации. Оглянувшись по сторонам и сориентировавшись, Феликс направился в сторону кормы, логично рассудив, что раз абордажная команда высадилась на носу, то и выживших будут искать именно там.
Глава 22
Какое-то время Феликс странствовал по темным коридорам. Логично рассудив, что встречаться с экипажем ему сейчас ни к чему, сыщик предпочел идти боковыми тоннелями, где быстро заплутал.
Потом он увидел впереди свет. Он падал из задраенного иллюминатора. За бортом по-прежнему был день. За кормой — не так далеко, но чтобы его разглядеть, Феликсу пришлось прижаться щекой к стеклу — в небе висел «Старый бродяга». Дирижабль горел. Пламя уже охватило половину корпуса и подбиралось к рубке. Клубы дыма выползали из всех щелей, показывая, что и внутри дела обстояли не лучшим образом.
С бортов к «Старому бродяге» пришвартовались два таких же легких дирижабля и спешно снимали экипаж. Еще один завис неподалеку. Должно быть, подоспело обещанное подкрепление. Сзади к ним, ничуть не скрываясь, подбиралась буря.
— Вот ведь ёшкин кот! — сказал Феликс и пошел дальше.
В следующем коридоре было чуть посветлее. Там горели две лампы. Вдоль левой стены стояли здоровенные, под самый потолок, машины, а поперек прохода лежал лицом вниз человек. Озадаченно хмыкнув, Феликс подошел ближе. Человек был жив, но без сознания.
— А я начал думать, что про меня забыли, — раздалось угрюмое ворчание.
Феликс резко повернул голову. Между двух машин стоял Поль. Он был хмурый и насупленный больше чем обычно, а в руках держал шокер. Один из тех, что раньше лежали в почтовой коробке.
— Привет, — сказал Феликс. — А я как раз тебя тут спасаю.
— Я сам справился, — проворчал Поль. — Но спасибо, что пришел.
— Не за что, как я вижу, — хмыкнул Феликс. — Это ты его вырубил?
— Угу. Собрал им генератор, ну и опробовал. Думал, пора бежать.
— Это всегда пора, — сказал Феликс. — Только план номер один провалился.
— А план номер два есть?
— Как раз его составляю.
Поль недовольно фыркнул.
— Давай хоть этого с прохода приберем, — проворчал карлик. — Только не знаю — куда?
— Там коридор тёмный, — Феликс кивнул в сторону прохода, из которого он пришел. — Как думаешь, надолго он вне игры?
— Думаю, полчаса у нас есть.
— Хм… Ну, если за полчаса его и тебя не хватятся, всё равно им грош цена и нам не о чем беспокоиться, — сказал Феликс.
Ухватив человека под руки, он уволок его за угол и оставил под иллюминатором. Когда сыщик вернулся, карлик стоял всё там же.
— Что теперь? — сразу спросил Поль.
— Первым делом, разберем твою машину обратно, — на ходу набросал план Феликс. — Удивляюсь, что тебе это удалось, но оставлять ее панбалканцам точно не стоит. Потом найдем и спасем Аннет, а то ее опять схватили.
Карлик скривился.
— Давай сразу начнем с Аннет, — ворчливо предложил он.
— Ее еще искать надо, — возразил Феликс. — А за машиной могут прийти раньше нас, и не хотелось бы, чтобы ее против нас обернули.
— Не обернут, — неохотно ответил Поль. — Я там блокировку поставил. Без меня не снимут. Пойдем, найдем Аннет, пока она еще жива. Эти психи ее в прошлый раз убить хотели. Перемигивались за спиной. Думали, я не соображаю, что тут к чему. Потом, говорят, сбежала она. Главный тут всем дрозда дал. Второй раз ее не упустят.
Феликс согласно кивнул, но через пару шагов спохватился:
— Погоди-ка! А что еще за блокировка?
— Долго объяснять, — на ходу буркнул Поль.
— А ты сконцентрируйся на главном, — сказал Феликс. — Как простой карлик вроде тебя за одну ночь собрал и улучшил машину, над которой целый год работал профессор? Что-то тут не сходится!
Поль нахмурился до предела и тяжело вздохнул.
— Сдашь меня? — спросил он.
Феликс отрицательно помотал головой, пока интуиция вычисляла очевидное:
— Не планировал. Ёшкин кот, первый раз вижу карлика-ходока!
— Гм… Может, и не первый, — проворчал Поль. — На нас тут у вас внимания не обращают. Затеряться не сложно.
— А чего властям не сдался?
— А зачем мне это? — буркнул Поль. — Я и сам неплохо устроился. Живу, не высовываюсь, никому не мешаю. Карлики у вас не сильно с наукой дружат. Говорят, за всю историю ни одного ученого не было. Еще зачислили бы меня в аномалию, а власти аномалии не любят!
— Вроде того, — усмехнулся Феликс. — А ты, стало быть, учёный?
— Как ты говоришь, вроде того, — проворчал Поль. — Профессор. Физико-математических наук. У меня в твои годы уже своя кафедра была. И я, по правде говоря, хотел бы к ней вернуться.
— А вот это вряд ли, — сказал Феликс. — В канцелярии нам на вашу тему лекцию читали, и говорят — связь у нас односторонняя.
— Пока — да, — согласился Поль. — Но когда ситуация изменится, я хотел бы быть на свободе. И без того счет на секунды идет. Так что я лучше останусь инкогнито, если ты не возражаешь.
— Да нет, — сказал Феликс. — По правде говоря, мне и самому лучше теперь Ордену о себе лишний раз не напоминать. Слушай, а Аннет знает?
— Нет. Она девушка хорошая, только очень беспокойная. Своих забот всегда полон рот собирает. Зачем ее еще моими бедами загружать?
Феликс хмыкнул и кивнул. Поль указал рукой на металлическую лестницу у правой стены.
— Нам туда, — сказал карлик.
— Уверен?
— Там камера, — сказал Поль. — Там меня держали, пока в мастерскую не перевели. Не думаю, что тут у них летучая тюрьма и куча камер.
— Логично, — согласился Феликс и прислушался.
Сверху доносился исключительно гул машин. Держа оружие наготове, Феликс поднялся по лестнице. Средняя палуба выглядела чище и ухоженнее. Даже в боковых проходах, куда сыщик с карликом незамедлительно нырнули, на стенах висели пусть тусклые, но светильники. В коридорах пошире вдоль стен стояли откидные лавочки. Сами стены были украшены каким-то единым монументально-благостным пейзажем. Наверное, так должна была выглядеть Балканская империя в период своего наивысшего расцвета. На взгляд Феликса — слишком вычурно и претенциозно.
— Если бы мы шли по главному коридору, — сказал Поль. — То сейчас бы нам вниз на три ступеньки и налево.
Феликс кивнул и свернул в проход, который вел к главному коридору.
— Делаем вид, будто мы — свои, — инструктировал он на ходу карлика. — Идем уверенно и по сторонам не таращимся.
— Это я могу, — проворчал Поль.
Феликс вышел в главный коридор и уверенно свернул налево. Справа у стены стояли двое панбалканцев, и о чем-то оживлено беседовали. Впереди, дальше по коридору, карлики копались в полуразобранной машине. План Феликса сработал. Никто не обратил на них ни малейшего внимания.
— Здесь, — прошипел сзади Поль.
Сбежав по трем ступенькам, Феликс свернул в боковой проход. Поль не отставал ни на шаг. Сразу за поворотом начиналась лестница вниз. Левым боком она прижималась к стене, справа была открыта.
Тринадцать ступенек привели Феликса с Полем в очередной коридор, идущий вдоль борта. Слева через маленькие круглые иллюминаторы внутрь падал свет. В правой стене через равные промежутка располагались три железных двери с маленькими зарешеченными окошками. В конце коридора стоял стол. За ним в кресле развалился охранник.
При должном отношении к постовой службе он непременно заметил бы новоприбывших первым, однако его отношение сложно было назвать должным. Полулежа в кресле и закинув ноги на стол, он вертел на пальце кольцо с ключами и насвистывал увертюру из оперетты «Московский цирюльник». Весьма фривольная вещица, но этим летом она стала гвоздем программы. Получалось у охранника вполне узнаваемо.
