Тёмные сектора - Дарья Демидова
Тут главное действовать осторожно: сначала моделируешь, нужен тонкий расчёт. Потом Алоафи воплощает задумку в жизнь, а потом лишь изредка появляешься и наблюдаешь, как развивается твоё творение. А ведь многие цивилизации, созданные Первыми живут в полной уверенности, что они и их давние предки населяют планету не один миллион лет! Наивные, максимум пятьсот тысяч. Дольше живут только Аматийцы. Закария чуть больше двух миллионов лет. Остальным лишь создают видимость древности. Творец как художник рисует на планете этапы жизни, и люди верят в это, им и не надо знать, что древние кости, что они находят никогда не были их предками. Предок и прототип у них один — их создатель. Во всяком случае, Первые почему-то предпочитают создавать именно таких. Хотя не все...
Однажды Джейд создал зелёных человекоподобных монстров с торчащими верхними и нижними клыками, с широким лбом нависающим над маленькими глазками. Те только и делали, что убивали друг друга каменными топорами и металлическими саблями. Сначала это было забавно. Но развиваться они не хотели совсем. Застряли на уровне шестёрки. А Джейд даже не пытался их подтолкнуть. А кто знает, может быть сейчас они бы имели одну развитую цивилизацию... зелёную цивилизацию. В общем-то, Джейд всегда был эксцентричен.
Да, ещё Сури пыталась создать цивилизацию гермафродитов, правда в одежде они выглядели как женщины, но были повоинственнее всяких мужиков, так что их быстро завернули и отправили в Забвение.
Что ж... Итан не любил эксперименты, которые неизвестно к чему приведут. Ему нужна была точность, предсказуемость... По крайней мере, на первых порах, а там, когда цивилизация начнёт развиваться и его вмешательство уже не потребуется... Тогда можно просто наблюдать издалека и наконец-то увидеть, чем всё это закончится.
Что-то смутно промелькнуло в голове, будто будущее увидел... Но отбросил мысли. Подумает как-нибудь потом, а пока... дел много, ему ещё на четыре других материка надо, везде посеять Алоафи и пусть меняет код ДНК, через пару тысяч лет эти приматоподобные станут похожи на него. Начнут учиться, и достигнут второй ступени, а там... Сорок, ну может пятьдесят тысяч лет, не больше и начнут осваивать космос. Никто ещё не доходил до этого, но виной тому были Первые. Итан же поступит по-другому. Поступит так, как поступил Он. Будет наблюдать и не вмешиваться в естественный ход вещей. Быть может и откроется когда-то, но это будет не скоро. И это будет война с Советом.
Самцы заметили его и встали. Сгорбленные и волосатые, с развитыми надбровными дугами. Страшные пока что, ну ничего, похорошеют со временем. Схватили палки с острыми каменными наконечниками и кинули в сторону Итана. Не попали. Он усмехнулся и вышел во Вселенную, оставив здесь часть силы.
***
Кабинет на вилле был девственно чист. Стены в свете солнца казались вовсе не белыми, а яркими желто-оранжевыми. Итан послал импульс на тагу и затемнил окна. Включился верхний свет. Пол был застелен тонкими панелями, чтобы не испачкать. Сам Итан в одних штанах и босой. Заиграла медленная музыка, одна из тех, что создали таланты Аматы. Киро, валинта и ещё какой-то духовой инструмент. Красиво, впечатляюще, музыка, которая трогает струны души. Он закрылся от Первых. Он закрылся ото всех.
Вчера был Совет. Эксперимент КД-56 уничтожен. Кара и Дан скоро приступят в восстановлению планеты. Все думали, что Итан несколько дней занимался работой, грязной работой, но КД был прикрытием. В этот раз он не только уничтожал, но и создавал. Тага спроектировала перед ним нежно-голубой шарик с размытыми под белыми дымками циклонов материками. Самый большой в северном полушарии, ещё один южнее, и гигантский остров в южном.
Ещё два соединял тонкий перешеек. Они как братья держались друг за друга, с двух сторон к ним подступали воды океанов. Прекрасная, великолепная планета, пышущая жизнью. Он никак не назвал её. Зачем? Пусть те, кто её населяют сами дадут имя своему дому.
Тага систематизировала информацию, зашифровала и выдала рисунок. На этот раз он уместится на одну стену, это и хорошо.
— Сканируй полностью.
Тага просканировала дом, считала все рисунки на стенах и выдала код.
— Добавляй.
Устройство добавило последнюю информацию в код и показала Итану результат. Прекрасно. Рисунок вставал на своё место. Теперь надо нанести его на стену и уничтожить последние записи таги. Даже если кто-нибудь и догадается об их истинном предназначении, никто не сможет получить информацию об эксперименте. Всё-таки Итан не сидел без дела. И только он сможет дать нужные команды своей таге. Никто не осмелиться ни взглянуть на неё, ни просить, ни отбирать силой. Самоубийство чистой воды, да и устройство уничтожится мгновенно.
Итан удалил коды и оставил только рисунок. Он сел на пол, окунул широкую кисть в ёмкость с тёмно-синей краской и сделал широкий мазок. Красивый цвет, то что надо... Хотя белый ему нравился больше.
***
— «Мириада» готова к экспедиции, шасс. Осталось выбрать тёмный сектор.
— С этим позже, — ответил Итан, не глядя на голограмму первого пилота. — У меня есть ещё одно незаконченное дело. Думаю, через пару часов буду у вас, так что ждите.
— Хорошо, шасс. Надеюсь, проблем не возникнет.
— Я не Он. Я не могу знать, что нас ждёт. Это же тёмный сектор, Флин, — Итан наконец-то сложил кисти в специальный чемоданчик и повернулся к проекции. — Никогда не предугадаешь.
Зеро кивнул и Первый отключил тагу. Стена в кабинете стала очередным шедевром хаоса и абстракционизма. На тёмно-синем фоне появились звёзды, хаотично разбросанные круги и мазки бирюзового, фиолетового и оранжевого цвета.
Он удовлетворённо кивнул. Да, то, что надо, и полностью совпадает в моделью. Пора навестить Лао и отправляться в путь, слишком уж задержался на Амате.
Вселенная как всегда приветствовала фантасмагорией красок — такой близкой и родной. Но осталась за спиной. Потом полюбуется, времени на это будет предостаточно. А пока его встретил яркий белый свет медблока Башни Первых.
Итан, не обращая внимания на приветствия персонала, направился к палате, где беспечным сном спал Лао. Но не прошёл и пары метров — его окликнули.
— Его там нет, — Милтон подошёл ближе и разорвал материю пространства. — Идём, я покажу.
Тринадцатый натянул, на лицо маску безразличия, хотя это
