Наталья Тимошенко - Хозяин гиблого места

— В двадцать четыре года мне не так уж сильно нужно было замуж, чтобы выходить за того, кого не люблю, — ответила она. — Мы с Максом знакомы детства. Я почти не помню жизни без него. Он знает меня лучше всех, и я доверяю ему как никому другому. Нас очень многое связывает. Я никогда не испытывала к нему какой-то бешеной страсти или чего-то в этом роде, но я на самом деле его люблю, только так, спокойно. Без съезжающей крыши и дрожи в коленках от одного его взгляда.

— Рад за вас, — отстраненно заметил Войтех, хотя в его голосе не было слышно никакой особой радости. — И, наверное, очень вам завидую.

— Почему? Разве у тебя с твоей девушкой не так? Можешь считать это моим вторым вопросом.

— Не так, — лаконично отозвался Войтех. — Да и… пожалуй, никогда так не было. Ни страсти до дрожи в коленках, ни чего-то спокойного. Моя невеста хотя бы пыталась изображать искреннюю любовь, но потом это оказалось ложью. Зато с остальными всегда все было честно и в некотором смысле по-деловому.

— О, только не говори мне, что тебя никто никогда по-настоящему не любил, в жизни не поверю.

— Если и любил, то я не заметил, — хмыкнул Войтех. — Но что здесь такого? Кому-то везет больше, кому-то меньше, а я к тому же был очень занят своей карьерой и сам не очень-то увлекался.

— Тогда у тебя есть отличный шанс попробовать как-нибудь увлечься, — улыбнулась Саша. — Поверь, оно того стоит.

Войтех криво усмехнулся, хотя, конечно, в кромешной темноте она все равно не могла этого увидеть.

— Как-нибудь обязательно попробую, — пообещал он. — При случае. Я так понимаю, ответ тебя удовлетворил, и теперь моя очередь задавать вопрос?

— Задавай.

— Ты так удивилась моим словам… Ты считаешь, что в меня легко влюбиться? Представим на секунду, что ты не замужем. Ты бы влюбилась?

На этот раз Саша задумалась надолго.

— Да, мне кажется, что в тебя легко влюбиться, — наконец сказала она. — Я не знаю, влюбилась бы я в тебя или нет, если бы не была замужем, но не вижу причин, которые могли бы этому помешать.

— Ты просто плохо меня знаешь, — недовольно проворчал Войтех. Он хотел смутить ее, но, кажется, смутил только себя.

Она улыбнулась и полуобернулась к нему, хотя в темноте все равно не видела его лица.

— Интригуешь?

Он тихо рассмеялся.

— А что еще мне остается?

— Теперь мой последний вопрос, если ты больше ничего не хочешь спросить?

Ему очень хотелось спросить кое-что еще, но он прекрасно понимал всю неуместность этого вопроса. И в том случае, если им никогда не удастся выбраться из этой пещеры, и тем более в том, если они все же спасутся.

— Нет. Задавай.

— Я понимаю, почему ты не общаешься с братом. Я, наверное, даже могу понять, почему не общаешься с отцом. Но как насчет твоей мамы?

— Что насчет моей мамы?

— Почему ты не видишься с ней?

Даже если бы Войтех смог сформулировать свои сумбурные мысли на этот счет, он бы ни за что не стал сейчас этого делать. В его жизни хватало моментов, которых он по-настоящему стыдился, и это был один из них.

— Пожалуй, — медленно произнес Войтех, — на этот вопрос у меня нет для тебя ответа.

— Подумай, иначе тебе придется выполнять мое желание, и ты не знаешь, каким оно будет, — предупредила Саша.

— Я, конечно, очень сомневаюсь, что ты пожелаешь что-то такое, что мне захочется сделать, — язвительно заметил Войтех, — но я все же рискну.

— Я не знаю, по какой причине ты не звонишь и не встречаешься с мамой, но я считаю, что это неправильно. Поэтому, если мы выберемся из этой пещеры живыми, ты ей позвонишь. Это мое желание.

— Тебе-то какое до этого дело? — неожиданно резко спросил Войтех.

— Самое прямое, — пожала плечами Саша, никак не реагируя на его грубость. — Мне не плевать на твою жизнь, и я хочу, чтобы ты наконец-то уже начал выползать из той ямы, в которой живешь три года. И если некому больше сказать тебе об этом, то пусть это буду я. Даже если ты мне сейчас снова нагрубишь, откажешься дальше согревать и больше никогда не поделишься последней шоколадкой.

Раздражение Войтеха как рукой сняло, что-то в ее тоне заставило его улыбнуться и на мгновение обнять ее чуть крепче, чтобы она даже и не думала, что он может отказаться дальше согревать ее.

— Извини, не хотел тебе грубить.

— Тогда проехали, — улыбнулась Саша. — Я предупреждала, что мое желание может тебе не понравиться. Твой последний вопрос?

Войтех понял, что игра вдруг потеряла для него всякую привлекательность. Саше всегда удавалось всколыхнуть в нем те мысли и воспоминания, которых он обычно старательно избегал. Этот разговор не стал исключением. Теперь даже тишина казалась Войтеху предпочтительнее.

— Я не знаю, у меня больше нет вопросов. Наверное, лучше мне дать тебе какое-то время отдохнуть. Поспи. Надо восстановить силы, прежде чем пойдем дальше.

— Хорошо, — она кивнула, снова закрывая глаза. Войтех был прав, если они не отдохнут, идти дальше будет очень затруднительно, а чем больше они тут находятся без еды и тепла, тем меньше у них остается шансов выбраться. — Будем считать, что ты оставил свой вопрос в запасе. Когда-нибудь задашь.

— Договорились.

Какое время они сидели в тишине. Саша пыталась уснуть, но на этот раз у нее почему-то не получалось.

— У тебя пистолет с собой? — неожиданно спросила она.

— Как обычно, — Войтех кивнул. — А что?

— Ничего. Просто не хочу медленно умирать здесь от голода, — пробормотала она, снова закрывая глаза и на этот раз все же проваливаясь в сон.

Войтех ничего на это не ответил. Он был удивлен ее внезапным признанием: все это время Саша вела себя так, как будто не сомневалась в том, что они выберутся. Он искренне считал, что она так и думает.

И еще больше он был удивлен другим обстоятельством: тем, что он сам ни разу не подумал о таком варианте выхода из сложившейся ситуации.

Безымянный остров, р. Бузан

Красноярский край, Астраханская область

Проход все время сужался и постепенно превратился в тесный лаз, по которому едва удалось пропихнуть рюкзак и протиснуться самому. В какой-то момент Данила даже подумал, что до следующего грота им не добраться и придется возвращаться назад, но в итоге все обошлось. Нина, которая следовала за ним, пролезла гораздо проще, поскольку обладала более скромными габаритами.

— Мы уже были здесь, — мрачно констатировала она, едва Данила вытащил ее из лаза. — Я помню этот грот.

— Да ладно? Не может быть.

— Может. Вон, видишь? Каменный лес на берегу озера — мы же говорили об этом, помнишь?