Вячеслав Бакулин - Призраки и пулеметы (сборник)

Замечательно. И что это дает в итоге?

Два имени в обоих списках совпадают. Это может что-то значить. А может не значить ничего. Для окончательного вывода – мало.

А время идет, и ему нет дела до того, что сыщик Шенахан застрял и топчется на месте. Время идет – и убийца может вновь ударить в любой момент…

Патрик так ждал и так боялся этого момента, что не упустил бы его нипочем. Он и не упустил. Это ведь пожилой джентльмен может пожаловаться на головокружение и слабость – ничего не поделаешь, возраст дает о себе знать. Но когда молодой художник из числа гостей клуба, смеясь над своим нежданным недомоганием, беспечно рассказывает, что по дороге из клуба потерял сознание, а потом маялся непонятной слабостью, разве это в порядке вещей?

Патрик просто-напросто осатанел. Маньяк вновь нанес удар – прямо у него под носом. А он прохлопал все на свете, болван этакий! Он даже не знал, на кого злится больше – на преступника или на себя самого. А может быть, на недотепу-художника? Едва ли его ударили по голове. Скорее всего, подкравшись сзади, пережали сонную артерию. А этот простак ничегошеньки не заметил! Да что там, он даже к врачу не обращался!

Шенахан разливался соловьем. Он убеждал художника, что его талант необходим человечеству и его надо беречь. А значит, беречь себя. Пренебрегать своим здоровьем – да это же просто преступление… нет, я бы вам посоветовал другого врача… нет, что вы, не стоит благодарности… а визитку доктора Мортимера вы все-таки возьмите.

Художник не только взял визитную карточку Мортимера, но и посетил его. Назавтра Мортимер сообщил Патрику, что интуиция сыщика не подвела – укус честь по чести красовался на шее жертвы. Доктор уверил укушенного, что с таким недомоганием шутить не следует, и прописал ему поездку на юг для поправки здоровья. Художник укатил в Италию, покинув Англию, но не мысли Патрика Шенахана.

Тренированное внимание и отличная память для сыщика – все равно что вышколенные гаммами и этюдами пальцы для музыканта. Результата без них не достигнуть. Ни на внимание, ни на память Патрик до сих пор пожаловаться не мог. Оставалось надеяться, что и сейчас они его не подведут. Ведь ему предстояло во всех подробностях вспомнить вечер нападения на художника.

Кто ушел незадолго до жертвы или же сразу вслед? Это во-первых. А во-вторых – кто из них отдал должное кухне «Солнца бессонных» с меньшим пылом, чем обычно, или не ел вообще? Желудок ведь не безразмерный. Высосать из жертвы столько крови, чтобы ей назавтра было худо весь день, на сытый желудок просто не получится.

Лорд Фрэнсис Шерингем.

Мистер Эндрю Картли.

Мистер Джон Пенберри.

Шерингем, по его словам, пришел в клуб прямиком с какого-то приема, на котором так нагрузился, что не в силах проглотить ни кусочка. У Пенберри разыгрался гастрит, и врач прописал ему диету – о которой он с присущей ему беспардонностью не преминул оповестить всех окружающих. Тощий Картли всегда ест мало, потому что панически боится растолстеть.

А чтоб им всем пусто было!

Просто наваждение какое-то. Есть имена, совпадающие в двух списках – в любых двух, – но нет ни одного, которое появилось бы во всех трех. А значит, что-то Патрик упустил.

Оставалось крайнее средство.

И Шенахан попросил Тэлбота о новой встрече.

Встреча состоялась в гостинице «Кларидж», где остановился Тэлбот. Знать бы еще почему – то ли он в Лондоне и в самом деле приезжий, то ли душевная болезнь заставляет его вести себя как подобает охотнику на вампиров и скрывать свое настоящее жилье? Хорошо все-таки, что доктор Мортимер за ним присматривает…

Но по-настоящему успокоится Шенахан не раньше, чем Мортимер определит Тэлбота на лечение. А для этого надо закончить расследование – иначе Тэлбот, ожидающий результата, просто не даст себя уговорить.

– Мистер Тэлбот, скажите, вы знакомы с сэром Чарльзом Хардкаслом? Ну, хотя бы шапочно?

Сэр Чарльз был председателем клуба «Солнце бессонных». И Патрик не мог обратиться к нему напрямую со своей просьбой – потому что не мог объяснить ее причину.

– Нет, – ответил Тэлбот. – Я ведь даже ваших поручителей не знаю лично. Вам что-то нужно от сэра Чарльза?

– Да, – ответил Патрик. – Мне нужно, чтобы он на время прекратил выдавать гостевые разрешения.

– Почему?

– Потому что я не могу уследить за всеми. Сейчас клуб посещает пятеро гостей, считая меня. Я просто не в состоянии разорваться на четырех Шенаханов! И это теперь – а если гостей прибавится, мне точно не поспеть за каждым.

– Вы хотите уменьшить число возможных жертв? – Тэлбот бросил на сыщика короткий проницательный взгляд.

– В каком-то смысле – пожалуй.

Патрик не то чтобы совсем уж лгал – но, бесспорно, лукавил. Он действительно хотел уменьшить число возможных жертв, и не в каком-то смысле, а в самом прямом. И отнюдь не для того, чтобы проще было охранять оставшихся, а чтобы выманить убийцу. Остаться если и не единственной жертвой, то хотя бы самой подходящей. Он отлично знал, кто, кроме него, может оказаться целью для маньяка. Артур Крейн, чьи офорты и литье сейчас выставлялись в салоне клуба. Неглупый и наблюдательный, но несколько безалаберный Крейн – почти идеальная жертва. Остальные трое – люди положительные, семейные, а Крейн холост и одинок. Если он выживет после нападения безумца, некому будет обратить внимание на следы зубов. Если же нет – некому будет его искать. В последние дни Шенахан глаз не спускал с Крейна: пока не можешь выследить преступника, приглядывай за его мишенью. На присмотр за художником тратились все силы, которые не уходили на представление под названием «Патрик Шенахан и его одинокая неприкаянная жизнь». Нет, ну а что тут такого, спрашивается? Ирландцы, они же все, как на подбор, любители поговорить – а о себе в особенности. И Шенахан точно такой же. Поначалу помалкивал, а потом обжился в клубе, освоился, вот язык и развязал. И ведь как рассказывает о горьком своем одиночестве – заслушаться, да и только. Прямо слеза прошибает. Особенно если рассказчик выпьет чего-нибудь покрепче.

Патрик умело лепил из себя образ подходящей жертвы, лепил быстро, но без спешки и суеты. Кем бы ни был убийца, Патрик вытеснял Крейна из его поля зрения. Нет, меньше всего сейчас Шенахану нужны в клубе новые гости. Того и гляди, найдется среди них еще одна возможная жертва – и все труды пойдут прахом.

Тэлбот вновь взглянул на него испытующе, и Патрик в который уже раз подумал, как же непохож этот человек на безумца. Что поделать, безумие не так легко распознать – иначе поиск маньяка в клубе был бы детской игрой.

М-да, мистер Шенахан, – что-то много вокруг вас сумасшедших развелось. Один душевнобольной ищет другого – подобное к подобному, не иначе… но как Патрика-то угораздило очутиться между Шляпником и Мартовским Зайцем?