Поймать хамелеона (СИ) - Юлия Цыпленкова
И Котов сделал свой выбор — хамелеон. Бэлу он теперь мог отследить по следу ее энергии, который собрал во время встречи с ней. Для этого даже не требовалось никого нанимать. Это имело смысл, чтобы узнать, кого она принимает в доме возле Холерного кладбища. Но теперь сомнений в личности поглотителя не осталось, и лучше было начать с него, чтобы хамелеон не успел сменить личину и раствориться среди людей, возможно, оставаясь под самым носом.
Но была и еще одна причина, и она стала почти главенствующей, — Глаша Воронецкая. Уходя от розыскника-мага, хамелеон мог, как избавиться от девушки, которая знала его настоящую личину, если видела, как он появился, так и поглотить ее. А вот этого Котов допустить не просто не мог, он этого не желал всей своей душой. Слишком хороша она была для того, чтобы стать еще одной частью убийцы.
И вот теперь Олег стоял напротив дома, во дворе которого застыла лучиком солнечного света девушка, так неожиданно затронувшая его мысли и сердце. Котов вздохнул и вышел из тени, но пока так и остался незамеченным. В это мгновение мимо проехала телега. Она громыхнула чем-то, что лежало внутри нее, и Глаша обернулась на звук. После развернулась и неспешно направилась к дому. Своего знакомца девушка так и не узнала, должно быть, попросту не ожидая увидеть его здесь.
И как только телега поехала дальше по Малой Спасской, в которую переходил Муринский проспект, Котов поспешил на другую сторону. А поняв, что Воронецкая сейчас войдет в дом, позвал:
— Глафира Алексеевна! — и улыбнулся, провокация удалась.
Девушка обернулась, поискала удивленным взглядом, кто позвал ее, и глаза Глашеньки округлились, когда она заметила мужчину, махнувшего ей рукой.
— Олег Иванович? — в изумлении спросила она.
Девушка сделала несколько шагов в направлении Котова, вдруг развернулась и поспешила назад к дому, но вновь остановилась, и когда обернулась, на губах ее появилась улыбка. Была она фальшивой сверх всякой меры, потому что в глазах младшей Воронецкой застыл страх. От прежней радости не осталось и следа, и Олег ощутил болезненный укол, хоть и был готов к этому.
— Простите, Олег Иванович, — голос девушки подрагивал от охватившего ее волнения. — Вы произнесли незнакомое мне имя, и я подумала, что обращаетесь вы не ко мне. Отчего вы зовете меня… как вы сказали?
— Глафира Алексеевна, — то ли подсказал, то ли вновь обратился к ней розыскник и приблизился.
— Да-да, именно так, — кивнула она. — Вы ту оказались случайно? — спросила она с надеждой, и чувствовалось, что девушка почти умоляет ответить, что дело обстояло именно так.
Олег лгать не стал.
— Нет, Глафира Алексеевна, я здесь не случайно.
— Хватит этих ваших игр, — нервно произнесла она и развернулась, чтобы уйти. — Мое имя…
— Воронецкая Глафира Алексеевна, — закончил за нее розыскник. — Я знаю, кто вы, и знаю, что с вами произошло. Я пришел, чтобы помочь вам, Глафира Алексеевна, и потому совершенно с вами согласен — игр и в самом деле уже достаточно.
— Я не понимаю и не желаю понимать, — отчеканила девушка. — Оставьте меня в покое, господин Котов.
Олег ухватил ее за локоть, и Глашенька дернулась, но он щелкнул пальцами, и девушка вдруг застыла на месте.
— Глафира Алексеевна, я вам не враг и дурного не желаю, — спокойно и мягко произнес розыскник. — Если на вас нет греха, то и переживать не о чем. Нам стоит объясниться. Ваш двор хоть и окружен живой изгородью, но она невелика, и с дороги нас хорошо видно. Кто находится в доме?
— Только Дарья, — ответила Глашенька.
— Это ваша служанка?
— Да. Ее оставил нам Мефодий Парамонович.
— Ваш брат?
— Мишенька ушел, но должен вскорости вернуться.
Олег вновь щелкнул пальцами, и Глаша, моргнув, отшатнулась от него, впрочем, уже не убегала, но смотрела испугано.
— Кто вы? — с мукой в голосе спросила девушка.
— Ваш друг, Глафира Алексеевна, — улыбнулся ей Котов. — Идемте туда, где нас не увидят и не услышат, нам нужно поговорить.
Она не спешила выполнить просьбу незваного гостя, который теперь пугал девушку до дрожи. Глаша покусывала губы, нервно потирала ладони и заметно страдала от происходящего, и Олег решил ей помочь.
— Глафира Алексеевна, я знаю, что вы стали свидетелем появления пришельца из другого мира. Знаю, что он поглотил на ваших глазах человека, того блаженного из деревни, которая находится рядом с вашим поместьем и когда-то принадлежала вашей семье. А еще я знаю, что он последовал за вами…
Глаза ее становись всё шире и шире, пока розыскник говорил, и когда он закончил, приоткрылся даже рот. Глаша вдруг вцепилась в руку Олега и спросила, глядя на него с жадностью:
— Вы не считаете меня безумной или вздорной выдумщицей? — вдруг мотнула головой и задала новый вопрос, который, должно быть, хотела задать первым, но сказала то, что было для нее важней: — Откуда? Откуда вы всё это знаете? — после сжала руку Котову и потянула за собой: — Идемте.
Олег кивнул и последовал за девушкой. Она вела его к дому, стоявшему неподалеку. Дача была небольшой и совсем простенькой. Владелец ее явно был небольшого достатка. Возможно, служащий нижнего чина, или мастеровой из простого сословия, имевший доход, который не делал его зажиточным. Впрочем, это уже не имело значения… пока, по крайней мере.
В доме и в самом доме было мало комнат, да и обстановка их говорила о том, что хозяин может позволить себе иметь дачу, но обставить ее с шиком уже не способен. Здесь было всё, что необходимо для жизни: где есть, где спать, где приготовить пищу, — но не больше. Почти никакого декора, кроме пары безвкусных картин в таких же безвкусных рамах, да один гипсовый бюст с небольшим сколом. Да и скудная мебель имела потертый вид.
— Прошу вас, присаживайтесь, — Глафира Алексеевна указала рукой на продавленное полосатое кресло. — Уж не обессудьте, Олег Иванович, за жалкий вид нашего нынешнего жилища, но, признаться, мне довольно и небольшого садика и тишины, которой нет в Петербурге. Я скучаю по нашему поместью…
Она замолчала и, присев во второе кресло, расправила складки платья на коленях. Руки девушки слегка подрагивали, выдавая так и не оставившего ее волнения. Глашенька
