"Империя Здоровья" - Сергей Анатольевич Смирнов
- Мне кажется, там есть какой-то зверь, - так же бесстрашно прошептала она ему в ухо. - Но я думаю, он почуял нас и уходит... Отсюда до хижины Гулу шагов сто... сто двадцать. Я включу фонарь. Ты держись сзади вплотную.
- Как задница антилопы?
- Я тебя очень прошу - не смеши меня!.. Положи мне руку на плечо... на левое плечо!.. Теперь - вперед... И главное - молча...
- Ты видишь в темноте, как леопард? - с кое-какой обидой спросил аспирант.
- Бинокуляр ночного видения, - все-таки сочувственно отозвалась впередсмотрящая. - Только один. Извини.
Двинулись куда-то шаг в шаг. Побыть для спасения жизни задницей антилопы еще куда ни шло, но оставаться слепым на подступах к цели Ганнибалу не нравилось с каждым шагом все больше. К тому же его рука на плече Аннабель быстро вспотела, а сменить руку было неудобно. Он попытался и оттого сразу отступил на полшага в сторону и - сразу - получил оплеуху колючей веткой.
"Кина про Африку больше не будет, - натужно повеселил он себя. - Телевизор сломался".
- Тихо!
Остановились, и Ганнибал, так и держа Аннабель за плечо, отодвинулся от нее как мог дальше.
- Там есть нечто!..
Пугаться не хотелось.
- Ты слышишь?..
Сквозь звон совершенного безмолвия что-то как будто донеслось - то ли всхлипнуло, то ли хлюпнуло поблизости.
Свободной от оружия рукой Аннабель крепко сжала пальцы Ганнибала и потянула его куда-то.
Аспиранту очень хотелось раскинуть руки - как в подземном переходе. И он вытянул-таки левую руку в сторону.
Чего еще совсем не хотелось, так это шутить, хотя повод был отменный. "Мы давно у самого страшного негра в кишках. Хлюпает еще далеко отсюда, на выходе..."
- Ник, тут что-то есть!.. Я не могу понять что это!
- Тогда дай я пощупаю, - не выдержав, злобно процедил Ганнибал.
И тут прямо во лбу шпионки вспыхнула звезда - крохотный фонарик на крохотном штативе, поднявшемся прямо из дужки бинокуляра. Острый лучик ударил сначала в ершистую траву под ногами, побежал по ней, чиркнул по кусту, а под кустом...
- Иисус Мария!
От того, что Ганнибал до сих пор ничего не видел, он как-то сразу поверил своим глазам.
Под кустом на пятнистой подстилке сучил ножками и ручонками самый настоящий африканский младенец! Откуда взялось тут это "слип, май бэби", оказалось, и головы ломать не надо.
- Невероятно! - прошептала Аннабель, прижимаясь плечом к Ганнибалу. - Невероятно! Юл рассказывал мне, что онезе иногда оставляют больных младенцев на ночь у Тропы леопардов... Так приказывает делать сам Гулу. Если леопарды не трогают малыша, то утром его находят здоровым... Невероятно!
Ганнибал закрыл глаза. Показалось, что так гораздо лучше.
- Как ты думаешь, белый христианский человек должен пройти мимо? - спросил он, пребывая в блаженной темноте.
- Ник!..
"Ну, вот так всегда, - осознал аспирант. - Никакого выбора... Никакого. Господи, помоги!"
- Ты стой здесь. Я пойду первым. Посмотрю.
Он сделал один короткий шаг...
И вдруг словно бы один из кустов в стороне двинулся бесшумно и поплыл... Младенец канул во тьму, что-то зарябило.
Бесшумная неторопливость - вот с чем выходил из кустов на полянку настоящий тегулу. Он ставил лапу, опирался на нее, а потом грациозно выводил вперед другую...
- Ник!
Ганнибал, зажав ствол карабина рукой, отвел прицел в пустую тьму.
- Успокойся! Это может быть сам Гулу... - Эту мысль, он осознал только после того, как произнес ее вслух.
- Гулу?!
У аспиранта была в детстве кошка, и он знал, как она делает хвостом, когда очень не хочет, чтобы с ней имели дело... Хвост кошки, большой кошки, теперь подсказывал, что у людей есть какой-то шанс, а может, - и два.
- А кто же еще?..
Пятнистая сила, не достигнув человеческого детеныша, повернулась к пришельцам, грозно сверкнула глазами и двинулась в обратную сторону.
- Он ходит кругами, Ник!
Очень хотелось опять закрыть глаза, но теперь было нельзя.
"Это древний... очень древний языческий ритуал... Допустим, ребенок выздоровеет... Хороший вопрос. Может ли эдакий христианин пройти мимо?.. Вот в чем вопрос. Быть или не быть - это просто чепуха... Просто чепуха..."
- Ник, он опять идет! Я больше не могу!
"Все!"
- Не свети мне в глаза! Когда пойду назад, не свети мне в глаза!
- Что ты хочешь делать?
- Это мой план! Другого нет. Стреляй, если он прыгнет мне на спину. Только если он будет на мне! Сначала стреляй в воздух...
"Господи, помоги... Господи, помоги..."
Один шаг. Еще один шаг. Главное - не топать, как слон, как зебра, как антилопа, как белый идиот в ботинках...
"Где он?"
Были: такие красивые пятна... "Такие красивые пятна... И глаза у тебя такие красивые... В глаза я тебе смотреть не буду... Не буду, договорились... Вот теперь я повернусь к тебе спиной... Мы ведь договорились... На спину мне прыгать не надо... Ничего на ней хорошего нет... Вот так, правильно... Ну, ты воняешь, парень!"
Пеленки у младенца, видать, не меняли всю ночь.
"Где ты?.. Ну, где бы ты ни был, хорошо, раз тебя нет..."
Лучик света потянулся по траве - навстречу. "Только не надо светить на него... - телепатически подсказывал аспирант, - Правильно, не свети на него... У него тут свои дела".
- Ник! Он ушел!
- Да?
Поляна была пуста.
Ганнибал заметил в себе не радость, а самую горькую грусть. Будто близкий друг ушел куда-то в сторону за его спиной и даже не попрощался.
- Он хороший парень, этот тегулу, - прямо-таки с комом в горле сказал аспирант. - Мы поняли друг друга... Мало кто меня в жизни так понимал...
- Ты просто гений, Ник!
Время было не для поцелуев.
- Я не могу брать его на руки, Ник! Ты держи. Мы идем к Гулу. Я пока не буду выключать свет...
- Он скажет: "Зачем взяли? Положите обратно на место"...
- По крайней мере, он начнет говорить. Я думаю, он решил проверить нас. Джи был прав.
- Теперь вся надежда на твою этнопсихологию...
- Ник, ты - настоящий садист!
Они двинулись, как раньше: шаг в шаг. Впереди - маленькая, сильная сицилийка со страшными "очками" на глазах и с карабином в руках, а позади - русский аспирант с редкостным негритенком вместо карабина. Со стороны они могли
