Паритет интересов - Николай Александрович Живцов

И как итог она лежит в его постели.

Ольга приподняла голову, чтобы посмотреть, как он спит. Он дышал ровно, черты его лица разгладились, приобрели умиротворение, и он больше не напоминал угодившего в ловушку хищника.

Когда она увидела его сегодня утром, немного испугалась его вида. Впалые щеки, от чего скулы казались слишком острыми, темные круги под глазами, мрачный взгляд чем-то сильно разозленного человека. Сперва она решила, что причина в усталости, все же дежурство вышло не из рядовых, но затем, когда они немного пообщались, стала подозревать, что проблема глубже.

Она попыталась выяснить, но от ее вопросов он отмахивался шутками, а за высказанные опасения целовал.

Вздохнув, Ольга вновь положила голову на его плечо. За окном уже начало темнеть, рабочий день заканчивался, а значит, не было причин вставать.

Проснулся я с первыми лучами солнца. Опять вчера забыл задернуть штору. Когда поворачивался, чтобы спрятаться от яркого света, задел спящую рядом Ольгу, и настроение сразу скакнуло.

Свершилось! Столь долгих ухаживаний в моей практики еще не было. Ольга побила все рекорды. И меня распирало от осознания победы. Так что пришлось будить девушку.

– Чья это квартира? – ожидаемо спросила Ольга за завтраком.

– Моя. – Я улыбнулся ей и дал откусить свою вафлю.

Вкусные, кстати, сливочные, и чувствуется, что натуральные. Все же есть в этом времени и хорошие моменты. Моя улыбка стала еще шире. Я смотрел на Ольгу и любовался. Она отлично смотрелась в моей рубашке на голое тело.

– Ты ведь сегодня выходной? – уточнила она.

– Надо съездить на пару часов, а потом можешь располагать мною до понедельника.

– Куда это ты собрался? – Ольга красиво изогнула бровь.

– Не поверишь, – начал я загадочно, – на комсомольское собрание.

– Пропустить нельзя? – Она заговорщически подмигнула.

– Можно, но тогда меня выпрут из комсомола, – рассмеялся я.

Ольга отнеслась к моему заявлению не столь легкомысленно.

– Нет, такого допустить нельзя. Это равнозначно краху карьеры.

На ее предостережение я равнодушно пожал плечами.

– Съезди, я подожду, – начала она меня уговаривать, думая, что я передумал ехать.

– Но за это ты обещаешь не одеваться и встретить меня в таком же виде, – прошелся я по ее фигуре заинтересованным взглядом.

– Планируешь все выходные в постели провести? – поддержала она игривый тон.

– Зачем так однообразно? Есть не менее интересные места. Я тебе покажу, – пообещал я.

Оделся я, как бы мне ни хотелось иного, быстро. Время «Ч» неумолимо приближалось.

Ольга мне помогала. Бескомпромиссно отвергла джинсы и указала на костюм. Как-то по-особенному намотала мне на шею шарф.

Оглядев дело своих рук, вынесла вердикт, что я красавчик.

– Что это? – услышал я ее напряженный голос, когда завязывал ботинки.

Я посмотрел наверх.

Ольга закаменевшим взглядом смотрела на надписи на стене.

Черт! Забыл!

– Да это шутка, – уверенно заявил я, поднимаясь, и, поскольку она смеяться не спешила, добавил: – Дурацкая.

– То есть мне тоже нужно здесь отзыв оставить? – спросила Ольга ровно.

– Нет, конечно. Говорю же, это всего лишь неудачная шутка. Забудь. – Я попытался притянуть ее к себе, но получил отпор.

– Не трогай меня!

– Оля, да ты чего? Это же фигня полная! – пытался я до нее достучаться.

– Это не фигня! Это неуважение! – припечатала она.

– При чем здесь неуважение? Чего ты опять начинаешь из мухи слона раздувать?

– Опять, значит?! – процедила Ольга. – То есть ты не хотел меня унизить, когда так оригинально сообщил, что я у тебя не одна?!

– Да ничего я тебе не сообщал! Нет у меня никого. Они до тебя были. И нефиг было читать чужие обои, – в душевном раздрае выдал я какую-то дичь в конце.

– Нефиг было к тебе ехать! – парировала она.

– Оль, в чем проблема? Я не понимаю. Да, у меня были девушки, и что с того? Сейчас же я с тобой. Давай мириться, а? – Я раскинул руки в примирительном жесте.

– Да пошел ты!

Ольга рванула в комнату и начала там быстро одеваться.

– Вот знала же, знала! – причитала она, застегивая блузку.

– Оль, мне никто, кроме тебя, не нужен. – Я попытался ее обнять, но меня вновь оттолкнули.

Она выскочила в прихожую, застегнула сапоги, накинула на плечи пальто и, схватив с полки сумку с шарфом и шапкой, вылетела в подъезд. Я все это время пытался объясниться, но она даже слушать не желала.

– Оля, да подожди ты! – не отставал я от нее, спускаясь по лестнице.

Даже не обернулась.

На улице я перегородил ей путь к машине.

– Просто уйди! – Она сверкнула на меня влажными от слез глазами.

Пришлось отступить. Надо было ей дать время остыть.

На комсомольское собрание я все же опоздал. Когда входил в Ленинскую комнату, все уже были в сборе.

– Надо же, сам товарищ Чапыра осчастливил нас своим присутствием, – встретила меня наша комсомольская ехидна Светлана Павловна Грачева.

Она сидела во главе длинного стола под портретами Ленина и Брежнева, прямо перед ней на подносе стоял графин с чистыми стаканами. По правую и левую руку от нее за столом сидели наши комсомольцы-активисты: девушка Катя из отдела кадров и молодой парень, которого я как-то видел в коридоре в форме лейтенанта. Сейчас он, как и почти все присутствующие, был в гражданской одежде.

Далее за столом расположились остальные комсомольцы, а те, кому не досталось козырных мест, сидели на стульях, выставленных вдоль стены и окон.

Проигнорировав своеобразное приветствие, я присоединился к «неудачникам». Здесь, подальше от комсорга, можно было подремать. Так я тогда думал, вот только надежды не оправдались.

Напротив себя, возле окна, я увидел Скворцова с парой оперов из уголовного розыска. Их безучастные физиономии говорили, что те как раз пытаются вздремнуть. На лицах сотрудников других подразделений райотдела энтузиазма также не наблюдалось. Следствие же представлял только я как самый достойный его представитель, ведь именно так мне было накануне заявлено. И я тоже не радовался субботнему мероприятию. Именно так, под грифом «тоскливо», проходят все наши комсомольские собрания. Спрашивается, на фига они нам всем сдались? Но приходится участвовать в комсомольской жизни из-под палки.

– Товарищ Чапыра, что для тебя быть комсомольцем? – Грачева все же решила привлечь мое внимание.

– Взносы я выплачиваю, – начал я раздраженно. Не то у меня было настроение для дискуссий. С девушкой поссорился. Если бы не это комсомольское собрание, она, может быть, ничего бы не увидела. Так что на комсорга я сейчас смотрел как на врага народа.

– Ты пропустил целых два комсомольских собрания! – перебила она меня, не дав закончить мысль.

– Согласно уставу ВЛКСМ посещать собрания – мое право, а не обязанность, – парировал я.

– Согласно уставу ты обязан соблюдать комсомольскую дисциплину! – процитировала она другой пункт документа. Походу, от желания меня пропесочить эта стерва все же не отказалась.

– А ты как комсорг обязана соблюдать дисциплину трудовую, – не повышая в отличие от оппонента голоса, завернул я. – И не дергать людей в их законные выходные.

– Ну это уже слишком! – подали голос наши активисты. – Комсомолец обязан ставить общественные интересы