Зенит (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна

— Абсолютно верно. Вот что значит — поиск. Частенько угадываете?

Ирина покачала головой.

— Не угадываю. Строю логические цепочки.

— Правильно строите. Действительно, мальчику становилось то лучше, то хуже, но дело неуклонно шло к печальному концу. Коля решился поставить все на карту. Иногда — если вы в курсе, проклятия накладываются на время, на условие… нет?

— Эмма Марковна, вы объясните, как для идиотов, — попросила Ирина. — Я недоучка, я так лучше пойму.

— Доучитесь, — даже не минуты не засомневалась некромантка. — Вот смотрите, чтобы проклятие сбылось, необходимы две вещи. Первая — на человеке должна быть вина. К чистому грязь не липнет, с того, кто перед тобой ни в чем не виноват проклятие скатится. И достаточно быстро, года не пройдет.

— А если я считаю, что перед человеком ни в чем не виновата?

Эмма Марковна улыбнулась и изобразила руками весы. Покачала ладошками.

— Мы субъективны. Жизнь и магия объективны всегда.

— А обязательно вина должна быть передо мной?

— Смотря как ты проклятье кладешь. К примеру, была у тебя подруга, она влюбилась в недостойного человека, залетела, сказала ему об этом, получила резкий отказ, сделала аборт, умерла. Виновен этот человек перед тобой? Перед твоей подругой — да, а перед тобой?

— Он же лишил меня подруги?

— Нет. Подруга лишила себя жизни сама, равно, как и своего ребенка. Это был ее выбор, ее право — это понятно?

— Да.

— А мужчина виновен в безответственности. Он допустил беременность, он жестоко поговорил с девчонкой, он не взял на себя ответственность — результат в морге. Он виновен. Не перед тобой, но если ты его проклянешь — проклятье прицепится.

— Безгрешных у нас вообще-то нет.

— Когда мне было восемь лет, я украла в школе кисточку для рисования. Она мне очень уж нравилась. Но это не убийство…

— Ага. Проклятие ложится в зависимости от тяжести греха.

— И это тоже. Это первое. Второе условие — должно быть ограничение. Проклятие накладывается на человека, на время, на число поколений, на какое-то условие, выполнив которое, его можно снять. К примеру, венец безбрачия можно снять, если три раза умыться росой на заре.

— Серьезно?

— Встречалось мне такое условие. Только умываться надо было на новолуние, вот и вся беда.

— А как было наложено проклятие на семью магистра?

— На семь поколений. Как только появляется восьмое поколение — все. Проклятию дальше хода нет.

— Дайте угадаю, — вмешался в разговор уже Кирилл. — Речь шла не об ЭКО?

— Ты умница, Кирюша. И всегда был умным мальчиком.

— ЭКО?

На Ирину покосились уже двое.

— Надо просто найти подходящую девушку. Потом… есть биоматериал, есть сосуд, будет ребенок…

— А он будет? Или будет выкидыш?

— Вот за этим ко мне и пришел Коля. Показал сына, рассказал о своей идее, и попросил, чтобы я была в лаборатории.

— Зачем? Хвостатиков отбирать?

— Именно, Ирочка, именно так.

Ирина только рот открыла.

— Я, как некромант, вижу сразу, где живое, а где мертвое. Иногда даже смерть вижу.

— И нашу?

— Что значит — вашу? Вы ее купили или в аренду взяли?

— Эмма Марковна…

— И видела бы — не сказала. Это может и подтолкнуть, — отрезала некромантка. И вернулась к рассказу. — Коля привел ко мне сына.

— И до ЭКО дело не дошло.

— Верно.

— Почему?

— Вера…

Эмма Марковна помолчала, собираясь с мыслями. А потом ринулась, как в пропасть.

— Коля и Вера познакомились, когда он приезжал в Москву. Знаете, бывает такая любовь… когда женщина любит до безумия, а для мужчины она только пикантное приключение. Бывает… Вот, Вера и стала таким для Коли. Это, конечно, не беда — всякое бывает в жизни. Но Вера… она влюбилась более, чем всерьез. Она не вены себе резать стала, нет. Когда она поняла, что Коля все равно будет гулять, гулять и еще раз гулять, пока не получит сына, она решила просто оставаться рядом. Стать другом, жилеткой для плача, 'своим парнем'. И она этого добилась.

— Николай рассказал ей что-то не то? — уточнила Ирина. — Да?

— Очень не то. И о проклятии, и о своих талантах…

Ирина покачала головой.

— А Вера — обычный человек?

— Да. Обычный, но… фанатичный, что ли? Если у Коли заболит зуб, она принесет в жертву десять человек, лишь бы его вылечить.

— А не проще найти одного стоматолога?

— Или так. Но для Веры это равно возможно.

Ирина фыркнула.

— Хочешь, я убью соседей, что мешают спать?*

*_ Земфира 'Хочешь'. Прим. авт.

— Именно. И в самом худшем варианте. Я точно знаю, что с первой женой Коля развелся сам. Не сошлись характерами, она его поймала на измене, ну и результат… А вот вторая жена… Как вы думаете, Ирочка, что там случилось?

— Подозреваю, там случилась Вера? Сын у Николая был, другие женщины ему без надобности, а Верино место рядом с ним занимает какая-то левая грымза?

— Абсолютно точно. Никто не доказал, но я больше, чем уверена — Вера или отравила или еще что-то сделала с Кристиной.

— Неужели вы — да не узнали?

Эмма Марковна пожала плечами.

— А надо ли?

Ирина посмотрела удивленно.

Надо ли наказывать убийцу?

Странный вопрос. Конечно, надо.

— Хорошо, как я могла это преподнести?

— Николай поверил бы.

— И удалил от себя Веру? Сомневаюсь. Ведь доказать я никак не могла. Опять же, вы знаете, некромантам для работы нужны останки. А Кристину кремировали.

— А Евгения? Женщина, которая родила Николаю сына?

Эмма Марковна покачала головой.

— Не знаю. Попросту не знаю. Подозрения у меня были, но и только. Для Веры сложилось все очень удачно, но помогла она себе — или не помогла — кто знает? Можете меня осуждать, но я не хотела в это лезть. У меня есть свои дела и заботы, у меня есть свои проблемы, а разгребать чужие, тем более, к этому времени Паша умер, с Колей мы виделись редко….

Кирилл понимающе кивнул.

— Вы не хотели ввязываться во все это. Но сейчас-то как? Почему мальчика отправили в Италию?

— Город Рим. Святая Земля, если хотите. Намоленная, напоенная верой, искренней, истовой. На протяжении веков и эпох.

— А у нас, в России?

— Не помогло. Коля пробовал, но мальчику становилось только хуже.

— А святилище Стрибога?

Ирина спрашивала наугад, а попала в цель. И стало ясно, что некромантка знает что-то. Так разом осунулось, постарело лицо женщины.

— Не лезьте в это.

— Эмма Марковна, у нас уже нет выбора.

Некромантка достала откуда-то сигареты, ловко вставила одну из них в длинный черный мундштук, прикурила, покачала головой.

— Когда я поняла, что беда Левушки не в проклятьи, она в злом человеке, я посоветовала Коле отправить сына в Рим. И не пожалела. Мальчик исцелился, считай, ни разу с тех пор не болел, за ним приглядывает доверенный человек, Коля купил ему там квартиру, содержит сына… может быть, мальчик там и женится на итальянке.

— А как вы…

— Ладно. — Эмма Марковна отложила сигарету в сторону, не замечая, что уродует стол. — Назовем вещи своими именами. Вера не травила мальчишку ядом, но убивала его вполне осознанно. Там лишняя таблетка, здесь наоборот, недодать, на что-то не обратить внимания, где-то попустить, это ведь мальчишка! Им свободы хочется! Когда я это поняла, Коля убрал Левушку из России.

— Но не избавился от жены?

— На нее много что записано. И родители ей хорошее состояние оставили. Коля жадноват. С женой они живут, но как чужие.

— Я бы не стал, — хмыкнул Кирилл.

— Ты вспыльчивый, как и все хвостатые. Ты бы ей голову оторвал.

— А магистр?

— А Магистр решил, что лучше промолчать лишний раз, а потом поквитаться.

Ирина понятливо кивнула.

В принципе, неудивительно. Доказательств нет, припереть дамочку нечем, разве что интуицией…. Нет, бессмысленно.

Магия?

Так и она не всегда поможет. И даже под магией…

Ты нарочно изводила пацана?